Старец расцвёл в широчайшей улыбке и картинно зааплодировал в зал. Зрители тоже захлопали, но вяло. Без оглядки аплодировали только маглорожденные и магловоспитанные, а коренная магическая Британия, как родовитая, так и безродная, одной ногой еще стояла в эпохе, когда даже маглы должны были обращаться за разводом в Ватикан, и сейчас решала непростую задачу – то ли похлопать новобрачным, то ли сразу покинуть помещение.

Лили подтащила мужа к краю сцены, улыбнулась и поклонилась публике. Снейп стоял как деревянный и смотрел перед собой так, словно хотел проклясть всех разом. Чувствительный Сонорус донёс до зала шёпот матери Избранного сквозь растянутые в улыбке губы: "Ну улыбнись же наконец, Сев", – не достигший никакого результата.

– Быстро же они... – полушёпотом заметила Дафна. – У нас так бывает, только если с обеих сторон нет никаких родственников.

– А если есть? – заинтересовался Арктур, не сообразив, что молодой человек его положения уже должен это знать.

– В зависимости от того, какие, – тихонько ответила она. – Если живы родители обоих, договариваются они. Если живы родители девушки, мужчина должен договариваться сначала с ними. Если же она осталась без родителей, то сразу с главой её рода.

– Но тогда мне нужно как-то познакомиться с твоими родителями, – забеспокоился он – и только после этого до него дошло, что он брякнул. – Ох-х...

– Можно через меня, – промурлыкала довольная Дафна, хитро поглядывая на разом побагровевшего парня. – Я им передам...

– Я... да... в общем... конечно... если ты не против... – забормотал он, не глядя на неё. Надо ж было так проговориться... ну что ему стоило дождаться до дома и выспросить всё у Кикимера?

Это всё из-за Снейпа. Арктур и прежде в его присутствии делался идиотом.

Он переживал и комплексовал, не видя и не слыша ничего вокруг, пока особо громкий взрыв аплодисментов не вернул его в действительность. Подняв глаза на сцену, Арктур увидел, что из-за кулис выходит Гарри Поттер.

Настоящий. Упитанный и осанистый, в ослепительно-чёрном вечернем магловском костюме, в ослепительно-белой сорочке, при галстуке-бабочке, в неизменных очках с круглыми стёклами в тонкой чёрной оправе. Чёрные непослушные волосы Гарри Поттера были расчёсаны на косой пробор, их попытки бунта против возмутительной упорядоченности были на корню прибиты гелем. Две трети его лба, в том числе и место, где некогда находился знаменитый шрам, прикрывала широкая тщательно расчёсанная чёлка. Гарри Поттер прошагал по сцене походкой мелкого важничающего начальника и остановился рядом с матерью.

Каждый его шаг сопровождался бурной овацией зала. Лили подтолкнула сына и кивнула ему на зрителей, тот шагнул вперед и отвесил короткий поклон в зал – похоже, отрепетированный. Арктур не смог бы так бестрепетно стоять перед публикой, снисходительно поглядывая на неё со сцены, но этот парень без проблем справлялся с ролью, к которой его готовили.

Арктур украдкой покосился на Дафну. Та не выглядела недовольной его оговоркой и увлечённо созерцала происходящее на сцене. Дамблдор важно расправил плечи и подошёл к юному Поттеру.

– Дорогие сограждане! – обратился он к залу, встав рядом с Гарри, по другую сторону которого стояла Лили. – Я счастлив сообщить вам, что наш отважный Избранный наконец-то оправился от тяжёлых повреждений, полученных в решающей битве с Волдемортом! Он снова здоров, и теперь он снова с нами!

Дамблдор положил одну руку на плечи недовольно покосившемуся на неё Избранному, а другую, свободную, приподнял и развернул ладонью вверх. Зал снова разразился аплодисментами.

– А он не похож на человека, только что вставшего с больничной койки, – заметила Дафна.

– Лучшие лекари Британии наверняка расстарались, чтобы поднять его на ноги, – буркнул в ответ Арктур.

– По-моему, они перестарались. И вообще, это точно Гарри Поттер?

– Он самый, точнее некуда. А что, не похож?

– Может, ты просто не видел его так близко, как я, – неуверенно сказала она, – но я не могу себе представить, чтобы он держался вот так.

– Он теперь герой – почему бы и нет?

– Слава, конечно, меняет людей, но...

На этом она замолчала, потому что аплодисменты стихли и снова заговорил Дамблдор:

– Да, дорогие мои, теперь Британия может безбоязненно смотреть в будущее, потому что Гарри Поттер снова с нами! Теперь никому из нас не нужно скрываться от врага – и многие тайны перестали быть тайнами. Мальчик-Который-Выжил ради того, чтобы спасти нас всех, готов сегодня ответить на ваши вопросы! А теперь давайте приступим к тому, ради чего мы с вами здесь собрались. Дорогие сограждане, теперь вы можете задавать вопросы и нашему Гарри Поттеру, и всем нам, кто сегодня сопровождает его здесь.

Зал оживился. Кто-то снова захлопал, кто-то стал переговариваться, кто-то приготовился слушать. Сидящие на первом ряду журналисты, среди которых была и небезызвестная Рита Скитер, подняли вверх блокноты, показывая, что готовы спрашивать. Арктур, ничего не знавший о вражде между Уизли и Поттерами, подумал, что рыжий выводок не вышел сегодня на сцену, чтобы не возникло путаницы в ответах, но на самом деле Дамблдор убедил маму Молли привести свою семью сегодня в зал, только напомнив, что все они замешаны в одной афере и что их неявка будет выглядеть крайне подозрительно.

Рита Скитер тянула блокнот выше всех, но сегодня Дамблдор сам выбирал, чья очередь задавать вопросы. Разумеется, он дал слово другому журналисту. По его разрешающему жесту из первого ряда поднялся тощий пронырливый субъект.

– Гарри, расскажи, как ты сражался с Волдемортом, – попросил он. – Что ты при этом думал, что чувствовал? Как получилось, что тебе удалось победить сильнейшего волшебника Британии?

– Я думал... э-э... – Гарри Поттер, уверенный, что мама всегда его выручит, не слишком-то усердно запоминал подробности жизни своего дублёра. – Что он всё равно от меня не отвяжется, поэтому надо сражаться. И конечно, я чувствовал ответственность за судьбы всех людей в Британии. Раз я Избранный, то я должен был победить его, и я победил его.