Упал он удачно - ничего себе не повредил, а в помещении, где он оказался, было достаточно светло. Ремус встал и огляделся: находился он в одном из заброшенных коллекторов хогвартской канализации. Резкий характерный запах, заставивший оборотня чихнуть, ясно указал ему на место его нахождения.

— Помогите! – эхо отразилось от древних стен и вернулось к Ремусу. – Ну что же, я попытался, — он поежился и направился по коридору, надеясь, что тот выведет его хоть куда-нибудь поближе к выходу.

Далеко Ремус не ушел. Внезапно до его чуткого слуха донесся шорох, как будто недалеко ползло чье-то огромное тело. Замерев на несколько секунд, парализованный ужасом волчонок услышал, что звук стремительно приближается к тому месту, где он стоял. Ремус резко развернулся и бросился бежать, поскуливая от страха.

Свернув в очередной раз, он остановился - перед ним была знакомая призрачная фигурка.

«Следуй за мной», — огненная надпись быстро растаяла в воздухе, а хранительница стремительно поплыла по коридору. Ремус, не раздумывая, бросился за ней.

Выскочив из очередной трубы, Роксана вдруг замерла и повернулась к Ремусу, заломив руки. Перед мальчиком возникла надпись:

«Слишком поздно, он выследил тебя!»

— Сколько до выхода? – прошептал Ремус, почувствовав за спиной шевеление.

«Метров сто. Не оборачивайся! Взгляд василиска убивает!»

— Что мне делать?! – в голосе Люпина смешались паника и отчаяние.

«Перекидывайся! Зверю не страшен взгляд, да и яд не смертелен, у тебя появится шанс вырваться!»

Ремус попытался сосредоточиться, как было написано в книгах, но получалось плохо. Его трясло от ужаса. Времени на то, чтобы помедитировать, не было, и Ремус понял: это конец.

Он практически смирился со своей судьбой – окончить жизнь в желудке гигантской змеи, но вот зверя такая перспектива совершенно не устраивала.

Руку пронзила острая боль от вонзившихся в плоть клыков - в последний момент Ремус успел отклониться в сторону, и змея, целившая в шею, промахнулась.

Последнее, что помнил Люпин – ужасная боль, не только в руке, но и во всем теле, после чего он отключился.

Очнулся Ремус почти сразу. Вначале ему показалось, что он видит кошмарный сон, но тело в невероятном прыжке ушло от очередного броска огромной змеи, и Люпин понял, что это прыгнул он сам. Сознание словно раздвоилось. Одна часть, словно со стороны, вяло наблюдала за метанием молодого волка по узкому коридору. Вторая не отличалась особой изощренностью мышления. Мысли этой части сознания были очень простыми и обрывистыми: «Разорвать! Кровь! Смерть!» В очередной раз ударившись о стену от удара мощного змеиного хвоста, Ремус осознал, что если он хочет выжить и не сойти с ума, нужно как-то объединить эти два потока сознания.

Отпрыгнув от василиска, оборотень замер и, зажмурившись, сосредоточился. Обрывки звериных, продиктованных инстинктами, мыслей вплелись в вялые пораженческие мысли человека и словно встряхнули их.

Слух сразу же обострился, запахи стали ярче и разнообразнее, зато зрение потускнело и потеряло краски, но приобрело объем и контрастность.

«Кусай в основание черепа! Там у василисков самое уязвимое место!» — Роксана металась вокруг змея, отвлекая его внимание от оборотня. Заметив надпись - видимо, давно уже висящую в воздухе - Ремус кивнул.

Волк присел на задние лапы, пригнулся и, выбрав подходящий момент, прыгнул.

Мощные челюсти точно нашли просвет между плотными чешуйками. Змей тонко зашипел и начал изо всех сил мотать головой. Ремус не удержался на скользкой чешуе и упал на пол, больно ударившись боком.

«Быстро! Вставай и ходу!» — Роксана понеслась по коридору, а молодой оборотень, собрав остатки сил, рванул следом.

***

Ворон раздраженно упал на диван рядом с фонтаном.

— Этот Филч ужасно упрям. К тому же ему слишком долго внушали, что он ничтожество. Разумеется, он мне не поверил. Но я просто так не отстану. Главное, что он забрал пергамент. Конечно, он считает, что конфисковал его, но это неважно. Сейчас нужно будет как-то умаслить его кошку. Интересно, она ест маггловские кошачьи консервы? – бормотал Ворон, глядя на струящуюся в фонтане воду.

Звук, раздавшийся из промежутка в стене, где не было книжных стеллажей, заставил валета встать с дивана. Вытащив палочку, он подошел ближе.

Проем открылся внезапно - Ворон еле успел отпрыгнуть в сторону. Слова щитового заклятья застряли в глотке, когда из проема вылетела Роксана, и следом за ней выскочил окровавленный волк. Ход сразу же закрылся.

Волк сделал еще пару шагов по ковру и упал на бок, заскулив от боли. По его шкуре прошла дрожь, очертания поплыли. Болезненная трансформация усилила страдания оборотня, и он потерял сознание.

Ворон подскочил к голому, свернувшемуся в клубок Люпину. На его теле остались раны.

— Кто их нанес, если они сами не исчезли? – пробормотал Ворон, лихорадочно стаскивая с себя мантию и аккуратно укутывая тело волчонка.

«Василиск. Он попал к нему случайно. Если бы Люпин не смог перекинуться, то был бы уже мертв. Но раны, нанесенные самим василиском, просто так не проходят. К тому же его несколько раз укусили».

— Боги, — прошептал Ворон, с трудом поднимая тело Ремуса. – Я его не донесу, я легче, чем он, — в его голосе прозвучало отчаянье.

«Я могу кого-нибудь позвать».

— Приведи сюда Мальсибера, — принял решение Ворон, с трудом дотащив не приходящего в себя Ремуса до дивана. – Надеюсь, ты успеешь, — прошептал он, садясь на пол и закрывая лицо руками.

«Не паникуй, оборотни живучие. Раз не умер сразу - значит, оклемается. К тому же целители ему мало в чем могут помочь. Придется вам самим справляться».