— Привет, — знакомый голос заставил Ремуса распахнуть глаза. – Не думаю, что сидеть на ступеньках удобно, но раньше я ни разу не могла застать тебя одного.

Пандора села рядом с Ремусом и расправила мантию. Лестничный пролет был довольно узким, и ей пришлось прижаться к парню, чтобы поместиться на ступеньке.

— Ты сменила духи, — наконец выдавил Люпин. Почему-то в присутствии Пандоры он мгновенно превращался в того перепуганного волчонка, которому встретился наглый однокурсник со Слизерина, походя предложивший ему помощь.

— Ух ты, — Пандора улыбнулась. – Здорово.

— Я не смог тебя опознать из-за них.

— Тебе они не нравятся? – Пандора наклонила белокурую головку и внимательно посмотрела на Люпина. А через пару секунд вдруг поняла, что он только что сказал. – Как это - ты не мог меня опознать?

— По запаху, — Ремус внезапно почувствовал усталость. – Я всегда мог тебя учуять и вовремя свернуть в другой коридор. К счастью, спаренных занятий у нас не было.

— Что? – голубые глаза распахнулись, и Пандора в это мгновение как никогда напомнила Ремусу нимфу, именно такими этих невероятных созданий изображали в учебниках.

— После бала я должен был встретиться с тобой, чтобы объясниться - это было пожелание директора Дамблдора. Но так как мы не встречались…

— Так ты намеренно избегал меня? – Пандора слегка поникла. Ремус мог лишь кивнуть. Не объяснять же этой девушке с невероятными глазами, о которых Северус мог говорить только с придыханием, чем вызывал раздражение у Амелии, что у него, Люпина, были настолько великие шансы потеряться в этих глазах, что оборотень предпочел удрать, поджав хвост. – Подожди, но как ты определял меня по запаху? – Пандора скрестила на груди руки и попыталась напустить на себя грозный вид. Это было так трогательно, что Люпин не выдержал и хмыкнул.

— Я оборотень, — он не стал ходить вокруг да около. Вот так в лоб сказав ей правду, Ремус с каким-то жадным любопытством следил за реакцией на свои слова.

— Ты оборотень, понятно, — Пандора принялась что-то высчитывать на пальцах, покачала головой и нахмурилась, затем посмотрела на Ремуса. – Не сходится. Но теперь хотя бы ясно, как ты определял мой запах. Однако это не объясняет другого – почему ты меня избегал?

Ремус удивился. Он даже привстал, чтобы удобнее было заглянуть ей в глаза.

— Я оборотень, и это не шутка, — в его голосе снова появилась неуверенность.

— Я поняла, — Пандора смотрела на него в упор. – Ты – оборотень, и ты запомнил мой запах, чтобы прятаться. Ремус, я задала тебе очень простой вопрос: зачем ты от меня прятался?

Впервые Ремус совершенно не знал, что ответить. Он просто сел обратно на ступеньку и принялся рассматривать свои руки. Затем поднял голову и вместо ответа на вопрос Пандоры задал свой:

— Что у тебя не сходилось, когда я сказал, что оборотень?

— Полнолуния, — она слегка наклонила голову. – Как это произошло, что у меня не совпали полнолуния?

— Это долго объяснять.

— А я никуда не тороплюсь, — Пандора сложила руки на коленях и приготовилась слушать.

— Все началось с того, что мне понравилась одна картина. Я приходил в пустынный коридор и долго сидел возле нее. Но однажды выяснилось, что эта картина привлекла не только меня. Правда, одного нашего однокашника она интересовала далеко не с эстетической точки зрения. Вообще, он называл ее мазней и никак иначе.

— Ты сейчас говоришь о Северусе? – Ремус кивнул. – Он странный, но забавный.

— Собственно, так мы и познакомились, возле этой картины.

— И когда ты ему сказал, что являешься оборотнем? – Ремус покосился на Пандору. Казалось, что ее совершенно не волнует тот факт, что наравне с человеком в нем существует опасный зверь.

— А я не говорил. Это он мне сказал. У него с полнолунием все сошлось, — Ремус криво улыбнулся. – Это было неожиданно и странно.

— Да, наверное, — Пандора улыбнулась.

— Тебя что, совсем не волнует то, что я тебе говорю? – Ремус внезапно почувствовал глухое раздражение.

Это было невозможно. Такая реакция была просто нереальна. Девчонки - и то отреагировали на известие об истинной природе Ремуса более эмоционально, хотя они догадывались о чем-то подобном.

— А почему это должно меня волновать? – Пандора разгладила несуществующие складки на мантии. – Здесь два объяснения: или ты врешь, правда, не знаю зачем, и тогда мне ничего не угрожает. Или же ты говоришь правду, но сегодня полнолуние, а ты здесь. Вряд ли руководство Хогвартса позволило бы оборотню гулять в полнолуние по школе. Если только это не попытка массового истребления студентов. А значит, ты каким-то невероятным образом умеешь себя контролировать, и мне опять-таки ничего не грозит.

— Есть еще и в-третьих?

— Возможно. Но ты так и не ответил…

Шум, долетевший до них снизу, заставил Пандору прерваться. Кто-то поднимался по лестнице, громко выясняя отношения.

Ремус сразу же услышал знакомый голос, приложил палец к губам и замер, прислушиваясь.

— Сев, я уже тысячу раз сказала, что ничего не планировала! – высокий голосок Лили набирал обороты.

— Лил, я тебя очень люблю; тебе это давно известно, и ты неоднократно этим обстоятельством пользовалась, но если я узнаю…

— То что? Что ты мне сделаешь?

— Не визжи, а то сюда весь Хогвартс сбежится выяснять, почему Эванс верещит. О, вот и первая ласточка нарисовалась, — голос Северуса приобрел издевательские нотки. – Ну, здравствуй, Поттер. И что тебя сюда принесло?