Профессора прошли за свои места за столом, но садиться не стали. Ничего не понимающие остальные школьники выжидательно уставились на директора, чье лицо они еще ни разу не видели таким суровым.

— Рад сообщить вам, что тревога оказалась ложной, и нападения на школу не было. Взрыв, который вы слышали несколькими минутами ранее, — дело рук вот этих двух молодых людей: Колина и Денниса Криви. В нарушение всех требований безопасности они решили заняться изготовлением фейерверка в комнате, где хранился квиддичный инвентарь. Ее больше нет. Вместе с содержимым… Колин и Деннис Криви вышли ночью из замка, нарушили целый ряд школьных правил, заставили нас поверить в нападение, что является недопустимым в военное время. Мы считаем, что их поступки несовместимы со званием ученика школы Хогвартс, а потому братья Криви будут отчислены. Попрошу вас собрать вещи в течение последующих тридцати минут. Квиддичный турнир объявляется закрытым.

Пауза. Слезы на глазах виновников. Протестующие голоса остальных студентов. Ошарашенные взгляды друг на друга шестикурсников Гриффиндора. Исчезающие в дверном проеме фигуры учителей.

— Это не справедливо! — возмущенное восклицание Рона. — Они не заслужили отчисление…

— Формально все правильно, — начинает Гермиона, но запинается и поднимает руку. — Но я не говорю, что согласна с решением директора!

— Да, проступок серьезный, но исключать — это уж слишком…

Девчонки окружают тесным кольцом братьев Криви, рыдающих, сидя на полу. Кто-то решительно обсуждает текст обращения к директору, собирает группу добровольцев, чтобы попросить Дамблдора не исключать друзей. Гарри задумчиво смотрит на этого оратора и тихо замечает:

— Ничего не выйдет: отчисление они не отменят, — затем опускается на ближайшую скамейку и обхватывает голову обеими руками. — Мерлин мой, знали бы вы, как мне сейчас противно…

Гермиона и Рон переглядываются, после чего садятся рядом.

— Поверишь, то же чувство и у меня, — голос девушки осекается.

Рон подхватывает мысль:

— Да уж… Значит, как ты или мы вместе — это ничего, позволить можно… А если кто-то не…

Гарри поворачивает голову влево, понимающе смотрит на своего друга и, горько усмехаясь, продолжает фразу:

— А если кто-то не великий и крайне необходимый Гарри Поттер или хотя бы не один из не менее необходимых для устойчивой психики Гарри Поттера друзей, его можно и отчислить… Выкинуть из школы… И это в тот момент, когда Пожиратели смерти один за другим взрывают дома!

— Двойные стандарты, — бормочет Гермиона, вглядываясь в нетронутый стакан тыквенного сока перед собой. — Ты назвал это двойными стандартами, Гарри, тогда, на площади Гриммо…

— Я помню.

Все трое замолкают. Мимо проходят зареванные Колин и Деннис в сопровождении еще десятков ребят. Гарри хватает за руку Колина, заставляя остановиться.

— Я остаюсь вашим другом, и мне искренне жаль, что так получилось. Понадобится моя помощь — обращайтесь, я сделаю все, что в моих силах.

— Спасибо, мы…

— В любое время — пожалуйста.

Гарри решительно поднимается и кивком головы предлагает Рону и Гермионе покинуть зал. Группа парламентеров направляется к директору просить за братьев Криви.

Гарри Поттер ни секунды не сомневается в бесполезности их инициативы, но не пытается как-то отговорить. Он только спустя пятнадцать минут выпускает из окна Буклю с письмом для близнецов Уизли с настоятельной просьбой обратить внимание на двух потенциально возможных сотрудников для их магазина.

Больше ничего особенного не происходило: учителя давали полугодовые проверочные работы, ученики с горем пополам пытались выполнить хотя бы большую часть заданий. Многие с удивлением обнаружили, что в большинстве вопросов контрольной по Защите от Темных Искусств знакомыми кажутся только отдельные буковки. Поэтому, когда Аластор Грюм поинтересовался, все ли в порядке, на фоне общего гула внятно прозвучала только реплика Дина Томаса:

— Да, сэр. Все ясно. А когда можно будет пересдать?

Шестому курсу пришлось провести несколько ночей без сна, выпить массу разнообразных запрещенных зелий, а потом выползти из класса ЗОТИ, добрести до своей гостиной и рухнуть куда придется, не просыпаясь до следующего вечера — последнего перед Рождеством.

Когда на небе загорелась первая звезда, широко зевающие ученики начали спускаться в Большой зал. В этом году занятыми оказались все столы, поскольку из-за напряженной ситуации в стране и бессистемных нападений Пожирателей многие родители решили оставить детей в школе. Так всем было спокойнее.

Старшекурсники лениво передвигали тарелки, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Ребята помладше с изумлением разглядывали празднично украшенный зал, косматые ели и серебряные сосульки из нетающего льда. Постепенно разговоры стали оживленнее, с наступающим праздником поздравил всех Дамблдор, как вдруг глухой стук донесся со стороны учительского стола. Профессора встали, напряженно вглядываясь вверх, в стаю птиц, принесших новые известия.

Белоснежная сова спикировала прямо на рождественский пудинг, вытянула правую лапку, позволяя хозяину отвязать посылку. Гарри поспешно развернул сверток и впился взглядом в передовицу «Ежедневного пророка». Заголовок поверг обитателей Хогвартса в шок: «Новый удар Пожирателей смерти: школы волшебства Дурмстранг больше нет».

Гермиона вскрикнула, вырвала из рук Гарри газету и начала лихорадочно ее просматривать: «Это случилось в семь вечера… Долго готовились… Кто-то передал информацию… Аврорат прибыл, как только… Все, что удалось сделать…»

Минерва МакГонагалл постучала по кубку, привлекая внимание студентов. Директор поднял руку, прося тишины:

— Произошла страшная трагедия, друзья мои. Беда коснулась тех, кого мы хорошо знали. В эту ночь погибли люди, много людей, но не время сейчас предаваться панике и отчаянью. Война продолжается… В эту минуту у стен штаба софийского аврората продолжается битва. Нас просят о помощи и, разумеется, мы явимся. Надеюсь на ваше благоразумие: старосты, остаетесь за главных. Отведите всех в гостиные и не смейте покидать их до утра. Профессора отправляются со мной.

Один за другим преподаватели скрылись за небольшой дверкой позади учительского стола. Ребята остались одни. Кое-кто кинулся дочитывать статью, большинство же детей лишь беспомощно озирались в поисках поддержки у самых старших.

— Надо отвести их, — Рон повернулся к друзьям. — Пойдем?

— Это важнее всего, — согласился Гарри, поворачиваясь ко второй старосте. — Гермиона?

На девушку было страшно смотреть: она ощутимо вздрагивала, прокусив губу до крови. Глаза покраснели от слез, а пальцы судорожно стискивали страницу «Пророка».

— Гермиона, что…

— Соберите всех, — едва слышно прошептала она. — Слышите? Отведите их в гостиную!

Голос сорвался на крик, девушка с каштановыми волосами отшвырнула от себя газету и кинулась к двери, в два счета оказавшись за ней.

— Гермиона! — попытался остановить ее Гарри. — Подожди!

— Оставь, — Рон взял залитую тыквенным соком газету и ткнул куда-то в центр статьи. — Видишь?

— «Все ученики школы Дурмстранг погибли. Следствие…» О, Мерлин! — Гарри пораженно посмотрел на Рона. — Виктор Крам, значит, он тоже…

— Тоже, — эхом откликнулся Уизли, поворачиваясь к остальным. — Так, построились все!

Гермиона сделала несколько шагов по лестнице, но вдруг остановилась. «Нет, туда придут», — мелькнула последняя разумная мысль, а дальше голова гриффиндорской всезнайки отказалась соображать. Как-то неожиданно быстро в поле зрения оказалась входная дверь… Морозный воздух ворвался в легкие, обжигая все внутри, но от этого даже стало чуточку легче… Так можно было хоть немного унять боль в груди.

«Его нет!» — одна мысль стучала в висках. — «Его нет больше… Виктор… Вики… Нет…»

Неровные шаги, тонущие в снегу колени… Промокшая насквозь мантия… Кусочки льда на ресницах… И одно желание: забыться… Уйти… Подальше… Еще…