-- Клянёшься ли ты следовать за мной повсюду, если я тебе прикажу? -- Ашамаэль встал с трона, сплетая чары уз. Чары древние, как сама суть магии, почти забытые. Но Дартазаэль дал тёмному маг знания.

 -- Клянусь, -- ответил воин. Ашамаэль медленно спускался по ступеням.

 -- Клянёшься ли ты беспрекословно выполнять все мои приказы и поручения, какие бы последствия они за собой не несли?

 -- Клянусь.

 -- Клянёшься ли ты отобрать жизнь любого, даже самого близкого человека, если тот посягнёт на мою жизнь?

 -- Клянусь.

 -- Ты готов служить мне... Вечность, Даанрит? -- тёмный маг принял из рук гвардейца меч.

 -- Готов, мой владыка.

 -- Так встань же, Даанрит, гордый предводитель Морн-Тир! Отныне ты -- мой вечный слуга! Прими свой меч, как знак доверия, -- Даанрит принял свой клинок и встал на ноги. В тот же момент заклинание нерушимой мощи вступило в силу. Подобными чарами Ашамаэль собирался связать с собой всех тёмных гвардейцев.

 -- Скоро мы скрепим узы кровью. Ты отправишься со мной в Ирдию. Отправляйся в свои покои и приготовься. Когда настанет час, я приду за тобой.

Но слова Скаррестинуора глубоко засели в разум мага: "Высшие эльдар никогда себя так не вели" -- сказал он. Он видел эльфов ещё тогда, когда те были едины. Он знал, о чём говорит. Тёмный маг встал с трона и отозвал часть своих воинов, медленно он подошёл к стеклянным дверям, ведущим на балкон. Там, на плаце, маршировали новобранцы. Меньше, чем через два месяца, им предстоит вступить в бой. Многим из них. Конечно, кто-то останется в гарнизоне. Но большая часть из них плечом к плечу с героями Сиралиона будет сражаться против отродий-дроу. И многие погибнут, если план Ашамаэля не сработает. Впрочем, если замысел короля воплотится, то погибнуть может ещё больше эльфов. Зрение тёмного мага обострилось. Словно весь Сиралион пролетел у него перед глазами. От Амаралан-Анорда, кипящего работой, до  далёких краёв у самых границ. И сейчас повсюду готовились к войне, практически позабыв про торговлю, науку, искусство. Все они исполняли приказ. Но горе и лишения рождали героев. Гордые воины, стоические полководцы и великие маги ждали своего часа, чтобы бросить вызов империи Мортис уже на её землях. А тем временем прекрасные поля Сиралиона оправлялись от войны, покрытые запёкшейся кровью, брошенным оружием поверженных воинов и рваными стягами. Не было лишь мертвецов, ибо и дроу, и высшие эльдар довольно ответственно подходили к погребальным работам. Но скоро поля накроет первый снег, ибо зима близка. И с первым снегом, когда придёт новый год Третьей Эпохи, прольётся кровь.

========== Глава 3. Часть 10 "Крещение кровью демонов" ==========

990 год Третьей эпохи. 13 сентября.

Вновь тронный зал был овеян мистическим колдовством. Чары вспыхивали в прозрачных чистых окнах, унося свой свет далеко в ночную темноту. Ашамаэль стоял у подножия трона, нараспев читая могучие чары обмана. Ему было необходимо сделать так, чтобы те несколько дней, пока его не будет в королевстве, никто об этом не знал. Даже Шейлин и Иирс Нар -- два главных советника короля, ибо если оставшиеся дворяне пронюхают об отлучке правителя, то пламя мятежа вновь может вспыхнуть с новой силой. На лице его читалась холодная уверенность, полы длинного плаща чёрной вуалью стелились за спиной чародея, а бледные руки описывали в воздухе рунические символы, которые на какое-то время призрачным образом зависали перед Ашамаэлем, а потом устремлялись куда-то вверх или в сторону. Вскоре все стены зала были усеяны серебристыми символами. Могущественная магия насквозь пропитала мрамор стен дворца, навсегда изменив его, ибо чернокнижник применял не рядовые заклинания, а те, что сам архимаг признал опасными. Да что этот старый трус понимал?! Если он не может совладать с мощью древней магии, не значит, что никто не может.

Когда заклинания были закончены, Ашамаэль уверенной походкой устремился прочь, а за его спиной на ледяном троне уже образовывался образ тёмного короля, который будет держать в неведении всё королевство. За дверями тронного зала тёмному королю поклонились стражи-минотавры, там же его ждали Даанрит и три тёмных гвардейца. Все они были закованы в чёрные доспехи работы лучших эльфийских кузнецов, сталь их мрачно сверкала в свете светильников, а шипы и лезвия на броне добавляли силуэтам воинов ещё большей мрачности. Многие простые солдаты даже заговорить не решались с теми, кто посвятил себя узурпатору. Многие считали их врагами. Но Ашамаэля это не волновало. Он говорил так: "Кто не с нами, тот слаб. Кто слаб, тот умрёт", -- посему, фактически у эльфов не оставалось выбора. А шанса для мятежа уже не было -- падший эльф стальной хваткой держал всю страну, подгоняя их к новой войне на чужой земле. К тому же, эльдар помнили урок, данный им тёмным королём -- практически всё дворянство отправилось в чертоги Альмис. Ходили слухи, что Ашамаэль и вовсе поработил души казнённых, обрекая их на вечную жизнь в облике злобных духов.

Тем временем пять тёмных фигур верхом на отборных жеребцах покинули сначала дворец, а потом и вовсе Амаралан-Анорд, устремившись галопом прочь, наслав на стражников кратковременное забвение. Сейчас Ашамаэль преследовал лишь одну цель: вернуть один из даров Дартазаэля, оставленный в Ирдии. Фолиант, где хранились древние знания тёмной магии. Тогда, первый раз, Ашамаэль мог использовать лишь малу часть этих знаний, которые, к тому же, были насильно вложены в его разум. А попытки узнать что-то ещё закончились провалом. Но Дартазаэль просчитался, отдав своё первое благословление падшему эльфу, который и вовсе не верил в божественность низвергнутого. Не хотел верить. Но прав ли был Ашамаэль? Вопрос этот после слов Скаррестинуора всё чаще терзал эльфа. Дракон говорил, что Дартазаэля невозможно обмануть.

***

Не так далеко от границ Сиралиона свой путь держал носитель второго благословления Дартазаэля. Первый за многие тысячи лет некромант, одарённый таким могуществом, которое не может уложиться даже в мыслях самого архимага. Дартан был скрыт от глаз и тёмных магов, и светлых. Никто не знал о нём, кроме тех, кто сам повстречал его. Но некромант находился в вечном страхе. Он даже представить себе не мог, что это будет так... Стоя перед зеркалом в какой-то захолустной таверне, он лишь повёл рукой по своей щеке, и кожа, словно сгнивший сухой пергамент, слезала следом, открывая гниющую плоть. Не было ни боли, ни каких-то других чувств. Лишь холод и непрекращающийся ужас, сводящий с ума. И ненависть. Ненависть ко всему живому. Но воля Дартазаэля была сильна, и Дартан был предан своему владыке. Таверна, в которой некромант провёл ночь, на утро опустела, и странный странник покинул те места, овеянный холодным утренним туманом. Но никого не было с ним.

В то же утро некто в оборванном чёрном и испачканном кровью плаще прибыл в захолустный город-государство -- целое кольцо малых стран окружало Республику Талания. Очарованные стражники не сказали ни слова. А может, они были попросту пьяны. И вскоре странник своими пылкими речами, произносимыми странным загробным голосом, собрал на площади весь город.

 -- ...Тьма придёт в этот мир! И если вы хотите выжить, склоните колени перед владыкой Дартазаэлем! Спасите себя, ваших друзей и ваши семьи, служите верно, и будете помилованы. Тех же, кто не внемлет моему голосу, ждёт лишь смерть и тьма! А те же, кто будет верен Ему, обретёт новую жизнь в смерти! -- страшной фигурой возвышался он над собравшимися людьми, и могильный ветер трепал его окровавленный рваный плащ. Хотя мертвенно бледное лицо и было лишено каких-либо эмоций, речи его проникали в самую глубь людских умов, врезаясь в их память. -- Тёмные боги есть, и они сильны! Ни у кого из вас нет выбора, кроме как присоединиться к Нему. Я видел всё! Дартазаэль говорил со мной! Мои знания больше, чем может вместить человек, и я говорю вам: идите за мной! Бросьте вызов врагам своего бога!