- А, ну да, ну да... Ты же служишь Создателю. Всесветлейший отец. Так узри же того, кому ты так верно служишь!

И свет погас. В следующее же мгновение вновь паладину вернулось зрение, и тот в странном благоговейном восторге обнаружил себя в чертогах богов. Вокруг всё сверкало золотом, ослепительным серебром. Белоснежные, словно из облаков, колонны подпирали небосвод. С трудом сдерживая дрожь в ногах, Файран начал подниматься по выбеленным ступеням - под белую каменную крышу, в залы, где обычно собирались светлые боги. Там же должен был стоять и престол Создателя, за могучей его спиной - кузня мира. Но войдя в божественные чертоги, украшенные золотыми и белыми полотнами, эльф не увидел богов. Там было пусто и пахло отчаяньем. А то, что Файран увидел на престоле Создателя, повергло его в ужас. Это был немощный старик. Хотя он и был исполинских размеров, некогда мощное тело, прикрытое белой туникой, дряхлело на глазах. Некогда прекрасный лик исказила гримаса боли, длинные седые волосы спутались, а борода доходила до самых стоп. А глаза, человеческие глаза, в отупении смотрели прямо перед собой. Худая старческая руки сжимала подлокотник. Нимб над челом Создателя был еле виден.

- Он в коме, доходит до тебя, святоша? - прошептал рычащий голос над ухом Файрана. - Он не выдержал происходящего в мире, он сломался. Да, он жив... Он продолжает править мирозданием и даже порой внемлет молитвам детей своих. Но он скоро умрёт. И тогда мир обратится в прах. Но ты же этого не можешь допустить, верно, Файран? Помоги мне освободится, я взойду на трон Создателя и всё верну на свои места.

- Я не допущу, чтобы он погиб! - голос паладина зазвенел в божественных чертогах. - Я не позволю тебе причинить ему вред!

- И что ты сделаешь? - с издёвкой отозвался голос Дартазаэля. - Помолишься Создателю?! - и ревущий хохот содрогнул стены. Всё вокруг задрожало. - ТЕБЕ НЕ ОСТАНОВИТЬ ГРЯДУЩУЮ ТЬМУ!!!

Голос низвергнутого бога превратился в непрекращающийся рёв, подавляющий любую волю к сопротивлению, разрывающий связь со здравым смыслом. И вновь всё погрузилось во тьму; когда Файран открыл глаза, то снова обнаружил себя на границе Бездны. Сомнений не оставалось - Дартазаэль как-то питался силой паладина, ведь его тело стало более мощным, сильным, а глаза теперь светились неудержимым белым огнём. Впрочем, он продолжал висеть закованным в толстые чёрные цепи.

- Моё предложение в силе, Файран Файон. Помни, что здесь уже собрались целые легионы мертвецов и тёмных тварей. Стоит мне спустить их с поводка, и они разнесут весь твой жалкий мир. А когда я наконец - между прочем, благодаря тебе, святой воитель - освобожусь, даже небесная рать бросит своего бога! Они все пойдут за мной, и я устрою Великую Чистку! Ты же не хочешь, чтобы близкие тебе люди попали под неё? Ты не хочешь, чтобы страдали невинные? Желаешь ли ты, чтобы ТВОИ родители встали в рядах мертвецов моего легиона? У тебя есть шанс помочь им - лишь встань на мою сторону.

- Никогда, - страх внезапно отступил. В паладине закипала ярость, и пальцы, закованные в сталь, со скрипом сжали рукоять меча-бастрада, который вновь с новой силой вспыхнул ярким светом. Паладин сделал несколько медленных шагов назад. Глаза его яростно сверкали под прорезями крылатого шлема. - Тебе никогда не сломить мою волю. Возможно, мир обречён... Возможно, реки крови затопят его. И Создатель... умрёт. Но я никогда не позволю своей воле сломиться! Здесь и сейчас я умру за своего бога!

И Файран Файон с яростным воплем кинулся к обрыву коридора, прямо на повисшего в Бездне Дартазаэля. В момент, когда его стопы оторвались от пола, эльф уже буквально весь источал свет. Свободный полёт, эльф в глухой тишине слышал лишь биение собственного сердца и тяжёлое дыхание. Паладин замахнулся мечом и был готов нанести удар низвергнутому богу, чтобы либо победить, либо умереть. Воин готов был поклясться, что в пылающих глазах бога мелькнул ужас. Но вновь раздражающий смех огласил чёрную пустоту. Вспышка. И разъярённый паладин с грохотом влетает в скалу. Низвергнутый бог просто вышвырнул хамоватого паладина из своей обители в какие-то горы.

- Ха, маленький бунтарь! Мне это нравится... - прошелестел голос Дартазаэля в голове эльфа. - Что ж, тебе стоит только согласиться на моё предложение. Решайся!

===

19 "В Бездну, туда и обратно. Пробуждение зла" ===

Битвы вокруг Талании превзошли по своим масштабам и кровопролитности многие битвы этой и предыдущей эпох. Ваалинар недолго находился в осадном лагере и вскоре после отбытия Ашамаэля сам вернулся в свой дворец, оставив командование Кардану и Таланису. Он боялся. Действительно боялся. И не без оснований - сейчас группе храмовников и светлых магов ничего не стоило прогнать могучего демона обратно в Ад, так было слабо его положение здесь. И сейчас вся судьба демона стояла на кону, зависела от заносчивого падшего эльфа. Вокруг же людского города всё пропиталось кровью. И хотя стояла середина лета, некоторые деревья окрасили свою листву в кроваво-красный, такой же стала и трава. И всё это из-за огромного количества пролитой тут крови. Хотя травы и вовсе почти не осталось - всё вытоптали стальные подошвы солдат и взрыли осадные орудия. А дополняли эту жуткую картину бесконечные крики воронов и падальщиков, которые продолжали гигантскими стаями кружить вокруг.

Демонические воины пока не смогли проникнуть даже на окраины города - главной проблемой были маги на башне королевского дворца. Они без устали трудились при защите стен, и, кажется, к ним прибывали подкрепления. Мантрийские паладины на стенах сражались с утроенной яростью - сейчас они не только стояли за родные земли, но и мстили за смерть своих братьев и поругание над их телами и душами. К тому же в дело во всей своей красе вступила знаменитая пехота. Бессмысленная и беспощадная, в своей простоте изобретающая всё новые и новые способы бороться с врагом. Раз за разом они бесстрашно шли в бой, сотнями гибли под стенами и на стенах своего города, гонимые своими командирами. Простые солдаты, умеющие только убивать и слепо выполнять приказы, ибо другой жизни никогда не знали. Хотя король и не был сторонником подобных тактик ведения войны, сейчас у него просто не было выбора - возможно, если сегодня простые солдаты престанут сотнями класть свои жизни на пьедестал победы, завтра свои жизни положат мирные люди, находившиеся в городе.

Вся эта безумная и бессмысленная война свелась к бойне вокруг столицы страны, в то время как в остальных краях схватки почти затихли, и лишь армия Джерана патрулировала земли вокруг, не позволяя вероломному врагу зайти осаждающим в тыл. Но, несмотря на это, в Таланию продолжали стягиваться подкрепления. Осада обещала быть долгой.

Ко всему прочему, осаждённые таланийцы резко ударились в религию, чему поспособствовали постоянные пропаганды церкви на фоне всех бед и несчастий. Если раньше лишь около половины таланийцев имели хоть какое-то отношение к религии, то теперь молитвы Создателю возносили почти все. Кто-то это делал лишь из суеверной глупости, но другие же действительно обрели веру. Ряды инквизиции выросли в два раза только за последний месяц. По просьбе короля, святые воины пока не выходили на стены - они копили силы, тренировали новобранцев и клириков, чтобы дать отпор, когда первые стены, наконец, рухнут - в том, что это случится, сомнений ни у кого не было. Пока же церковники лечили многочисленных раненых и вели службы по упокоению душ падших. На фоне кровавого безумия во дворянстве происходили странные вещи. Вот уже второй глава крупного дома погибал при странных обстоятельствах. Поговаривают, что это всё интриги Алана Таланийского, который вздумал захватить всю власть в республике. На фоне войны, когда буквально весь Золотой Совет был заперт в городе, это выглядело самым настоящим безумием.