– Крис, прости... – в голосе музыканта пустота. – Правда, прости. Но я... – Том закусывает губу и замолкает.

Крис обнимает его за плечи, тянет к себе и целует. Том податливо принимает поцелуй, обнимает за шею. И Хемсворт вдруг чувствует, как пусто и холодно становится в груди. Ощущение безысходной тоски накрывает с головой. И единственное, чего хочется сейчас Хемсворту, это забиться куда-нибудь в темный угол и накрыться с головой одеялом. Просто закрыть глаза и перестать думать.

А потом дверь мягко открывается, и Хемсворт вздрагивает, ощущая, как к затылку прижимается холодный металл.

– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, – в голосе человека за спиной нет ровным счетом никаких эмоций. – Выйдите из машины.

В ответ Крис еще крепче прижимает к себе судорожно вцепившегося в его куртку Тома. И чувствует, как тот утыкается лицом в его шею.

– Выйдите из машины!

– Надо выйти, – шепчет Хемсворт, целуя губы музыканта. – Все будет хорошо.

Едва Крис выходит, его прижимают к машине, профессионально заламывая руки. Лица окруживших автомобиль людей скрыты под белыми масками. Что, черт возьми, происходит? Слова застревают в горле, потому что из салона выволакивают бесчувственное тело Тома.

Крис отчаянно дергается, пытаясь вырваться. Все тело пронзает боль – естественно, руки заломлены так, что не пошевелиться. И ему остается только смотреть, как Тома укладывают на заднее сидение мерседеса. Потом дверца захлопывается, захват исчезает. Крис резко оборачивается, но замирает, потому что в лицо смотрит дуло пистолета. А держит оружие... капитан Майклсон. Правда сейчас на нем не форма полицейского, а обыкновенный черный костюм, какие носят офисные клерки.

– Спасибо за сотрудничество, мистер Хемсворт, – теперь в голосе Майклсона насмешка. – Больше вас не побеспокоят.

И продолжая удерживать Криса на прицеле, отходит к машине.

– Куда вы его везете?! – Хемсворт дергается в его сторону, но тот угрожающе качает стволом, заставляя Криса снова замереть на месте.

Хлопает дверца, и автомобиль мягко трогается с места. И Крис безвольно облокачивается о борт фольксвагена и медленно сползает по нему на асфальт.

А в колонках равнодушно играет десятая симфония Баха в исполнении флейты.

__________________________________________________

И.С. Бах – Симфония №10

Глава 28. «Ты умрешь на рассвете».

Крис не помнил, сколько времени просидел вот так на асфальте. Записи на флешке давно закончились, и Хемсворт просто слушал тишину, разбавленную звуками утреннего города: редко проезжающие машины, шорохи шагов нечастых прохожих.

Мыслей не было, только холодная вымораживающая душу пустота. И тупая боль в плече – наверное, руку чересчур сильно заломили, не нужно было ему дергаться.

Глупо...

А потом Хемсворт тяжело поднялся, сел в машину и медленно тронулся с места.

***

Утром в клубах всегда пусто. Но Криса это не волновало. Он сразу же поплелся к бару, заказал себе бутылку виски – естественно, английский бармен знал из рук вон плохо, что невероятно и беспочвенно разозлило Криса, – и отправился на второй этаж, где забился в самый темный и дальний угол, надеясь, что в полупустом зале кафе его одиночество никто не нарушит.

Первый глоток обжигает горло. Но Хемсворт пьет жадно, словно от каждого глотка зависит чья-то жизнь. Доливает еще и снова пьет, правда уже спокойней. Только теперь в глазах становится влажно, Крис хватает ртом воздух, пытаясь подавить истерику. В груди будто прорывает какую-то перегородку, сдерживающую боль.

– Как же так, а? – зачем-то спрашивает Крис у пустоты, словно со стороны слыша свой срывающийся хриплый шепот.

Ответа нет. Естественно. Так что Хемсворту остается только в очередной раз поднести стакан к губам.

Они сделали все, что могли. А ведь Том говорил... Говорил, что бесполезно. И Крис отчетливо слышал в его голосе обреченную уверенность, но не хотел слушать.

Крис болезненно улыбается бутылке и плескает себе очередную порцию темной жидкости.

И что сейчас делать? Заявить в полицию? Что это даст?

Почему он не поехал тогда за машиной?!

– Пьешь? – Крис даже не вздрагивает, когда над ухом раздается хрипловатый знакомый голос, просто делает глоток и преувеличенно осторожно опускает стакан на стол. Потому что его хочется швырнуть в улыбающееся лицо пришедшего.

– А Том где?

Хемсворт криво усмехается и выговаривает:

– Я думал, вы знаете.

– Я думал, и ты знаешь, – мужчина садится напротив.

– У Майклсона, – Крис не видит резона что-то скрывать. Ему просто все равно. – Они забрали его сегодня утром.

– Ты здорово помог ублюдку, – хмыкает собеседник. – Привез Тома сюда, где наш контроль слабеет. Мы не успели среагировать.

– Не думаю, что вы чем-то лучше Майклсона и его... друзей из Ордена, – Крис пожимает плечами.

– У нас хотя бы нет цели убить Тома.

– Что?! – по телу разливается отвратительный холод.

– А ты что думал? – мужчина снисходительно улыбается. – Им нужна его смерть, потому что контролировать его они не могут. Нам же от Томаса нужно совсем другое. Нам нужен его талант. Его сила. То, что ты видел на трассе.

– И зачем мне нужно говорить с вами? – Крис делает глоток, уже не чувствуя вкуса.

– Ты задаешь неправильные вопросы, Крис. И не тем тоном, – в голосе адепта больше нет ни насмешки, ни шутливой интонации. – Я – единственный, кто может тебе помочь. Пока еще есть время.

– Я все равно не понимаю, – Хемсворт откидывается на спинку кресла. – Ваша организация располагает всеми ресурсами, чтобы обойтись без меня.

– Думаешь, я бы стал разговаривать с тобой без острой на то нужды? – собеседник брезгливо отодвигает от себя смятую салфетку. – Туда, где сейчас находится Том, нам путь закрыт. Но вот ты... Твоя связь с Томасом глубже, чем можно было представить. Он влюбился в тебя. Его душа настроена на твою. Это облегчает задачу.

– Вы несете чушь, – нервно усмехается Хемсворт. – Душа? Настроена? Вы себя-то слышите?

– Ты зря не веришь мне, – и Крису чудится в темных, почти черных глазах адепта ярко-красный отблеск. – Ты чувствуешь эмоции Тома настолько тонко, что тебе передается даже его возбуждение. К тому же неужели ты сам не замечал внезапные, непонятно откуда пришедшие эмоции?