— Для чего, вы думаете, предназначалась моя программа разрушения? — Джерри выглянул из окна. Ветер гнал сажу в северном направлении.

— Вы не можете спасти всю человеческую расу, мистер Корнелиус. Кстати, я настаиваю на том, что ваши мотивы все еще необходимо рассматривать как подозрительные, не говоря уже о ваших целях!

Джерри выбрался из постели и, ощущая слабость, направился к своему ящику, но Митци преградила ему дорогу, вопросительно глядя на отца. Пастор Бисли пожал плечами:

— Боюсь, что мы достигли своего рода безвыходного положения. Похоже, что энергия утекает.

— Вы можете повторять это сколько вам угодно. Так что же еще вы ожидаете?

Пастор Бисли опустил глаза в растерянности и развернул конфету из сахара и масла.

— Я никогда не претендовал на то, чтобы называться ученым, мистер Корнелиус.

— Естественно, — сказал Джерри, поглаживая поверхность ящика, — вы обязательно отыщете источник энергии, не правда ли? Правда, сейчас я не знаю, возможна ли в нынешних условиях передача какого-либо вида энергии. Все степени свободы замерли, пастор Бисли. Теперь все детерминировано.

— Солнце не двигалось уже… некоторое вр… — вступила в разговор Митци, — оно не двигается.

— Это только видимость, — сказал Джерри, — внешнее проявление обстоятельств, если тебе больше нравится, Митци.

— Какого рода энергию потребляет машина? — спросил Бисли, не переставая жевать. — Электричество?

Джерри засмеялся так весело, как только смог:

— Боюсь, что нет. Машина действует за счет основной энергии. Если бы вы попытались разобраться в этом, вы бы убедились, что в самом низу всегда лежит основание.

— И где мы можем достать эту энергию?

— А что, кардинал Орелли готовился к богослужению?

— Думаю, что он пошел в туалет.

— Не беда. Вы попросите его зайти к нам, когда он закончит, не правда ли?

— Герр Корнелиус, — прошептала Митци, — вы должны все нам объяснить. Вы не должны создавать новые загадки. Наступило время откровения. Вы должны признать, что у вас нет выбора.

— Откровение. — Джерри глубоко вздохнул. — Ты все-таки произнесла это. Доставь сюда кардинала Орелли так быстро, как сможешь. Я очень устал. Время быстро ускользает.

— Кажется, я слышу, как он поднялся на лестничную площадку. — Пастор Бисли открыл дверь: — А, кардинал. Вы не загляните к нам на минутку, будьте так любезны.

Кардинал Орелли улыбнулся Джерри.

— Как вы поживаете, сын мой?

— А как вы себя чувствуете, кардинал? — спросил Джерри.

— Очень хорошо.

— Славно.

Джерри открыл крышку ящика и сдвинул пластинку, закрепленную в нижнем левом углу. Она была около десяти сантиметров шириной, пятнадцати сантиметров длиной и почти двадцати сантиметров глубиной и имела прокладку из эластичного материала.

— Не сложите ли вы свои руки вместе, кардинал? Ладонь к ладони.

Кардинал улыбнулся и принял позу молящегося человека.

— Замечательно. Теперь поместите свои руки вот в этот зазор. Не волнуйтесь, это не причинит вам боли.

Кардинал взглянул на пастора, который кивнул.

Губы Митци раскрылись, глаза сияли.

Кардинал углубил руки в зазор до запястий, ящик слегка загудел, безжизненное тело кардинала брякнулось на пол.

— Он снова подзаряжен, — пастор Бисли склонился над прибором, — слава Богу!

— К сожалению, это ненадолго, — сказал Джерри.

Он повернул круглую ручку и схватил металлический брусок, расположенный в центре.

Сильный импульс прошел сквозь Джерри, и он почувствовал легкую слабость, но ударил Бисли ногой в пах так сильно, что тот упал назад, прямо на руки Митци, после чего Джерри схватил ящик и бросился к двери.

Двое, оставшиеся позади, визгливо кричали вслед Джерри, пока он мчался вниз по лестнице, остановился на мгновение в холле, чтобы схватить свой вибропистолет, и выскочил наружу, в пасмурный день.

Несмотря ни на что, Джерри очень быстро расходовал энергию. Уже менее уверенно он спустился по ступеням, мимо ворот, прошел по размеченной крикетной площадке, при этом его ботинки увязали в саже, а вслед за ним шли пастор Бисли и Митци, которые задержались только для того, чтобы достать свои «ремингтоны».

Посередине крикетного поля Джерри упал, и ящик вылетел из его рук. Джерри чуть не задохнулся в саже.

Он попытался подняться, но снова рухнул, перевернулся на спину, чтобы достать вибропистолет, но Митци и пастор Бисли уже стояли над ним, целясь ружьями прямо в его сердце.

— Теперь нам предстоит попробовать устроить то, что мы хорошо знаем, потому что теперь мы умеем управлять вашей машиной.

С извиняющимся видом пастор Бисли нажал на спусковой крючок.

Раздался хлопок и шелестящий шум, и пуля выпала из ствола. Митци в свою очередь нажала на курок — произошло то же самое. Пуля из ружья Митци упала на одежду Джерри.

Он почувствовал, что несильный удар пришелся на его правое яичко.

Вдруг Митци подняла голову, так как послышался лай собак. Пастор Бисли проследил за взглядом Митци.

Показались сани, которые тянули приблизительно двенадцать собак, включая двух сенбернаров, борзую и трех русских гончих. На санях сидел высокий человек, одетый в белую шубу и белую меховую шапку. Он был вооружен стальным луком и колчаном, стрелы в котором имели металлические наконечники.

Сани двигались по саже прямо на застывшую троицу. Подъехав почти вплотную к ней, человек остановил сани, притормозив собак, и они сразу опустились на землю, тяжело дыша.

Человек заправил стрелу и натянул тетиву.

— Я удивляюсь, что вы не поможете мистеру Корнелиусу встать, — сказал человек, одетый в белые меха.

Пастор и Митци отступили назад, Джерри встал, очищая сажу с костюма.

Вновь прибывший качнул своим луком:

— Вот что мне хотелось бы узнать, пастор, — я готов допустить, что вы пастор, — что вы имели в виду совершить, делая вашу проклятую работу с солнцем и вашим растаким планетарием? — спросил высокий мужчина.

— Я пытаюсь сделать все, чтобы дела шли так, как надо, — угрюмо сказал пастор, — а по профессии я журналист. — Пастор изучал оружие пришедшего, пытаясь, по всей вероятности, решить, не уступает ли лук в эффективности «ремингтону».

— Лук имеет большую энергию выстрела, хотя и на близком расстоянии, чем обычная винтовка, — произнес высокий.

— Насколько большую энергию? — спросила Митци.

— Совсем чуть-чуть.

Митци закусила нижнюю губу.

Джерри опустился на колени перед ящиком и начал волочить его по серой грязи по направлению к саням. Ему потребовалось время, чтобы положить ящик туда.

— Надеюсь, что я не перегружаю вас, — сказал Джерри пришельцу.

— У меня есть кое-какой запас. У меня хорошие собаки.

— Подозреваю, что у вас нет…

— Вы хотели бы прямо сейчас?

— Думаю, что так было бы лучше.

— Посмотрите под волчьей шкурой, которая находится ближе всего к вам.

Джерри откинул волчью шкуру и увидел там маленькую копию одного из его сплетений. Джерри включил его и начал погружение. Он спрятал там свою голову.

— Ну вот, теперь лучше, — сказал Джерри через некоторое время.

— Это все, что я смог сделать, — сказал человек в белых мехах.

Джерри выпрямился.

Солнце снова двинулось по небосводу.

Сани заскользили прочь через крикетное поле.

Позади, тяжело опустившись в сажу, сидели Митци и пастор Бисли.

Митци подняла свою юбку и, казалось, внимательно изучала внутреннюю поверхность своих бедер.

Ее отец разворачивал пакетик сладость «Милки уэй».

— Вы выгладите очень бодрым, — сказал Джерри своему спутнику, пока тот погонял собак.

— Бодрее, чем когда-либо, — сани побежали быстрее. — Я использовал возможность отвести часть энергии на себя, пока этот тип пытался сделать то, что он безуспешно пытался.

— Так вот, оказывается, в чем дело. А я никак не мог понять…

— Все получилось, как нельзя лучше, с этим вы не можете не согласиться.