— Ну и отлично. Тогда, может, по глоточку? — Он вытащил из сумки серебристую фляжку, на которой сверкали его инициалы — возможно, бриллиантовые. — И время быстрее пролетит. Только постарайтесь, чтобы никто не увидел. — Передавая фляжку мне, он обернул ее газетой, Я постарался, хоть и не понял, зачем он меня об этом просит. Может, остальные тоже захотят, а ему самому мало?

— Вот, глотните, — сказал он. — Это сливовица. Ее делают у меня на родине, в деревне, где я вырос. У нас там каждую осень закатывают такой праздник урожая!

— Спасибо. С удовольствием попробую. Сливовица — это как сливовый сок, да?

Я глотнул. Это было не как сливовый сок. Это было как выстрел лазером прямо в горло. Все мышцы в моем теле вдруг сжались — и тут же растянулись, как гармошка. А глаза раскрылись так широко, что мне показалось, они сейчас выпадут.

— Ну как, нравится? — засмеялся мистер Ксанаду. — Еще?

Я попытался сказать: нет, спасибо, не надо еще, ни сейчас, ни потом, никогда — но из меня выдавилось только сиплое «ква». Из-за этого жалкого «ква» — и из-за выпученных глаз — у меня даже мелькнула мысль, не превратился ли я в лягушку. Эдди Ксанаду опять сунул фляжку мне в руку, и я непонятно почему глотнул еще. Второй раз прошло полегче. Мне даже удалось выдавить из себя «спасибо».

Наконец доктор Дракс объявила, что сейчас мы будем примерять аварийно-спасательные скафандры. Я пытался ответить: «Да, конечно, всегда готов», но рот у меня почему-то перестал открываться и закрываться нормально. То есть открыться-то он открылся, но обратно — никак.

Вообще-то аварийно-спасательный скафандр — это не совсем скафандр. Скорее это такая спасательная шлюпка, которую астронавт носит на себе. Ее надевают перед стартом и перед приземлением — на всякий случай. Мало ли, вдруг что-то пойдет не так. С моим скафандром точно что-то пошло не так, потому что остальные уже давно оделись, а у меня возникла какая-то ошибка с нижней половиной скафандра, в смысле со штанами. Я ясно видел отверстие для ноги, но всякий раз, когда я пытался ее туда вставить, отверстие схлопывалось.

Тогда я поднял руку и очень старательно проговорил:

— Дорогая доктор Дракс… — Не знаю, почему я решил обратиться к ней именно так. — Дорогая доктор Дракс, мой скафандр неисправен.

— Простите, я не совсем поняла.

— Видимо, ошибка штанов.

— В каком смысле?

— В очень, очень нехорошем смысле, от которого у меня в голове уже все гудит…

— Мистер Дигби, — строго произнесла она, — вы что-то пили?

— Да! Да, я что-то пил. Совершенно верно! Вы считаете, это могло негативно отразиться на моих штанах? Но вот же у меня другие штаны, видите, на них это никак не отражается. Если человек что-то выпьет, а потом не может надеть штаны, это явно конструктивная недо… не-до-работка. Я считаю так.

Эдди Ксанаду вызвался мне помочь. Он растянул штанину в стороны, чтобы она не схлопывалась и чтобы я мог засунуть в нее ногу.

— Мистер Эдди Ксанаду, — сказал я ему, — знаете, кто вы? Вы мой рыцарь в сияющих доспехах! Вы мой…

— Надеюсь, теперь я могу продолжать? — прервала меня доктор Дракс. — Самое передовое и самое ценное свойство этого скафандра заключается в следующем… — Она нажала какую-то кнопку, и ее скафандр начал сперва медленно, а затем все быстрее увеличиваться в объеме. — Как видите, он надувной. — Скафандр продолжал расти. — Если каждый из вас сейчас потянет вот за этот шнурок на скафандре, система сработает. — Каждый потянул за этот шнурок, и система сработала. Все начали раздуваться. — На старте и при возвращении в атмосферу ваши скафандры будут работать на полную мощность. Таким образом, вам не надо будет пристегиваться: вы будете плотно прижаты друг к другу, как огромные горошины в летающем стручке.

Пока мой скафандр продолжал расти, я взглянул на остальных. Все стояли в ряд по стойке смирно, серьезные-серьезные и оранжевые-оранжевые, как на опознании мандарина-преступника. И я вдруг понял, что просто обязан толкнуть Эдди Ксанаду моим раздутым оранжевым пузом. Я так и сделал.

— Мистер Дигби, — закричала на меня доктор Дракс, — когда вы уже наконец повзрослеете?!

Мне почему-то стало грустно, ужасно грустно. Моя мама никогда не требовала, чтобы я поскорее повзрослел. Наоборот, она просила меня подольше оставаться ребенком.

Мистер Ксанаду изо всех сил махал руками, чтобы не упасть, но толкнул-то я его как следует. В общем, он повалился на месье Мартине. А месье Мартине — на Самсона Первого, а Самсон Первый — на детей. Когда я огляделся, оказалось, что все, включая доктора Дракс, катаются по полу как оранжевые шары, вопят и требуют им помочь. Я попытался помочь — поставить доктора Дракс на ноги, но она от меня отбилась.

— Всем сдуть скафандры! — крикнула она. — Вставать только после того, как скафандры вернутся к прежнему объему!

Я надеялся, что хоть тут удастся чуть-чуть повеселиться. Думал: сейчас мы выдернем пробки из своих скафандров и начнем летать по всему помещению, как надувные шарики с развязанной горловиной. К сожалению, ничего такого не произошло. Полетать не получилось, мы просто увяли, и все.

Теперь-то я понимаю, что, наверное, не стоило из-за этого так огорчаться. И не стоило срываться с места и бегать кругами, раскинув руки в стороны и издавая губами очень противный звук: папы так не делают. Теперь я это понимаю. Но тогда я честно надеялся, что все остальные ко мне присоединятся.

— Мистер Дигби, вы опять ведете себя как ребенок! — прорычал месье Мартине.

— Ну и что? — огрызнулся я на бегу. — Кто-то должен взять это на себя, раз наши так называемые дети не желают. Посмотрите на них. ЖУТЬ! Разве это дети? Учителя уменьшенного размера, вот кто они такие!

Конечно, смысла в моих словах было не много, и это огорчило меня еще больше, поэтому я просто лег на пол, свернулся в уголке и уснул.

Короче, это был не лучший мой день. Хотя если подумать, насчет детей я был прав. Для Хасанчика главное во всем — деньги. Для Макса — чтобы он был первым. У Флориды в голове «цветовая координация» и прочая белиберда. Не дети, а какие-то недовзрослые. Ну или взрослые-практиканты, честное слово.

Зато теперь, когда мы заблудились в космосе, все изменилось. Теперь они — дети.

Проснулся я на кровати. Сначала я даже подумал, что меня похитили инопланетяне. Похитили и зачем-то высверливают дырку в моем черепе. Но потом я решил, что, вероятно, я дома, в Бутле. А Парк Беспредельности мне просто приснился. «Па-ааап!» — крикнул я тогда, но лучше бы не кричал, потому что мой череп от этого чуть не взорвался.

А потом вошла Флорида и сказала:

— Сегодня у меня был шикарный день!

— Где я?.. И зачем кровать такая КОРОТКАЯ?

— Все были ко мне так внимательны, — вместо ответа сообщила Флорида. — Говорили: бедная девочка, тяжело тебе живется с папой — никчемным алкоголиком. А ты был такой пьяны-ыый… В стельку!

— В стельку? Я?

— А кто же? Забрал у мистера Ксанаду фляжку и напился. Он говорит, он пытался тебя остановить…

— Не пытался.

— Представляешь, как будто целых три папы сразу — и все такие добрые, заботливые! И скафандр у меня самый-самый лучший, синий, как у Синего Рейнджера. Вот это точно мой цвет. А видел бы ты, как он на мне сидит!

— Это обязательно? — простонал я.

— Что?

— Ну вот, все эти девчачьи разговоры о цветах и об одежде.

— Балда, скафандр — это не одежда. Скафандр — это снаряжение.

И Флорида пересказала мне историю скафандра. Я слушал открыв рот. Для тех, кто не понял, повторю: Флорида Кирби пересказала историю скафандра! Честно говоря, это удивило меня больше похищения инопланетянами.

Космос, объяснила она, — враждебная среда для человека, а скафандр — это как бы Земля в миниатюре, планета, которую можно надеть на себя и в ней ходить. Скафандр обеспечивает кислород и постоянную температуру, хотя в окружающем пространстве в это время может быть жуткий холод или, наоборот, жуткое пекло. Еще он поддерживает нужное давление. На Земле на нас постоянно давит воздух, и только благодаря этому мы не разлетаемся на части. Но в космосе давления нет. Значит, надо его создавать. Обычно для этого приходится надевать на себя объемный скафандр — что-то вроде мешка с газом, и человек все время находится внутри большого воздушного пузыря. Не разлететься на части это, конечно, помогает, но сам скафандр-мешок такой громоздкий, что всем хочется придумать вместо него что-нибудь поудобнее. Например, можно надеть очень тесный скафандр, который создает давление просто потому, что он тесный — теснее гидрокостюма. Вот только надевать и снимать такой обтягивающий скафандр будет трудновато.