Теперь всем стало совершенно ясно, что, если бы мы пытались обойти дюну, пришлось бы много часов пилить по раскаленной пустыне, и вообще неизвестно, отыскали бы мы этот флажок или нет. Зато отсюда до флажка было рукой подать. Всего несколько секунд — и мы у цели.

— Поехали! — крикнул Макс.

Мы взялись за руки, вдохнули поглубже и понеслись вниз — песок разлетался во все стороны, как будто у нас под ногами взрывались песчаные мины, — быстрее, быстрее, еще быстрее. Под конец я зарылся в песок, перекувырнулся и соскользнул к подножию на спине, головой вперед, наехав на ноги Макса. Макс уже размахивал белым флажком, все бурно ликовали.

— Это вы придумали дюндайвинг? — спросил меня Хасан Ксанаду. — Если его запатентовать, можно заработать очень много денег.

— Дюндайвингу меня научил мой папа. Разве ваши папы никогда не бегали с вами по песчаным холмам?

— Нет, — отозвался Самсон Второй. — Мой бы, наверное, сказал, что это отвлекает от главного.

— А мой слишком занят, — сказал Хасан.

— А у моего слишком важные цели, — вздохнул Макс.

— А твой? — Я обернулся к Флориде.

— А мой все время бегает, — ответила она, глядя на меня почему-то очень сердито. — Ну, ты же бегаешь?

Упс. Я и забыл, что я ее папа.

— Он у тебя ничего так, нескучный, — сказал Хасан и прищурился. Мне показалось, он прикидывает, нельзя ли меня купить.

Я пожал плечами, достал из своего рюкзака «ракету» с водой и отпил глоток. Сквозь пластик мне было хорошо видно, как они на меня смотрят.

— Что, никто не взял с собой воды?

Как выяснилось, никто. Я дал каждому глотнуть и сказал:

— А я вот всегда стараюсь заботиться обо всем заранее. Я же папа.

Мы вскарабкались обратно на дюну, а потом сбежали вниз по ее противоположному склону, и флажок победно реял над нами, словно мы — отряд ночных эльфов-мстителей.

На обратном пути солнце светило на нас сзади. На песке перед нами дергались наши тени, спины пылали. Месье Мартине вызвался нести флажок, поэтому сигнальную ракету я положил в свой рюкзак.

Иногда нам встречались наши же собственные следы, но в основном их было не видно, ветер почти все сдул. И еще кое-чего, к сожалению, не было видно: Башни Беспредельности.

— Это сколько еще миль до нее топать, если отсюда ее даже не разглядишь? — ворчала Флорида. — Она же такая громадина. Ее из Бутла должно быть видно.

— Это из-за солнца, — объяснил Самсон Второй. — Свет такой яркий, что все предметы в нем просто растворяются.

— Вон она! — вдруг крикнул месье Мартине, указывая куда-то вправо.

И верно, Башня была там. Гораздо ближе, чем я ожидал. От этого нам всем немедленно полегчало, и мы бегом устремились к ней. Мы так торопились, что не сразу услышали сзади голос Самсона Первого.

— Стойте! — кричал он. — Стойте! Остановитесь! Самсон Второй хочет сказать вам кое-что… — мы остановились, но продолжали пожирать глазами Башню Беспредельности, — про миражи.

Нет, только не это! Я вспомнил, сколько неприятностей доставили мне в свое время миражи в Выжженных Землях.

Самсон Второй принялся объяснять, как возникают миражи, но эту часть я опускаю — думаю, и без Самсоновых объяснений все понятно.

— И какое это к нам имеет отношение? — перебила его Флорида.

— Очень простое: мы видим Башню, но ее там нет.

— Что значит нет! — возмутился месье Мартине. — Вон она, Башня! Выдумывают всякую чепуху, лишь бы никуда не идти. Макс, за мной! Когда слабаки ищут оправданий, сильный движется к цели.

— Я считаю, правильнее будет дождаться ночи, — сказал Самсон Второй. — В темноте мы легко увидим Башню, потому что она освещена по ночам.

— Он гений, — напомнил Самсон Первый. — Официально признанный. Послушайте его.

— Мы и сейчас видим Башню, — сказал месье Мартине. — Вот она, прямо перед нами. — Он отвернулся и побежал дальше.

Макс потрусил за ним.

— Если это Башня, тогда почему она на севере? — крикнул им вслед Самсон Второй. — Она же должна быть на востоке!

— Почему на востоке? — спросила Флорида.

— Потому что мы шли туда, куда указывала тень. Солнце встает на востоке, значит, мы шли на запад. И, значит, обратно надо идти в противоположном направлении.

— Я хочу с ними, — сказал Хасанчик. — Тут скучно.

Эдди Ксанаду пожал плечами:

— Конечно, мой мальчик. Как тебе будет лучше, так и сделаем.

— Мне тоже тут скучно, — сказала Флорида. — Я с вами.

И они убежали.

— Надо их остановить, но как? — пробормотал Самсон Первый. — Так они быстро обессилеют, а дальше обезвоживание и смерть.

— Ну и сами будут виноваты, — буркнул я. — Раз не послушали.

— Да, но… там же ваша дочь.

Тьфу ты, опять забыл.

— Флорида! — заорал я. — Вернись!

Она оглянулась.

— Как ты сказал? Вернись — кто?

Ага, испытывает меня, ищет слабину, это ясно и без всяких воспитательных книжек-шпаргалок. Если я сейчас скажу «Принцесса», она бегом ко мне побежит. Но мне показалось, что лучше ей сейчас не уступать, а, наоборот, пригрозить, и я крикнул:

— Вернись, а то хуже будет!

— А что будет?

— А вот что.

Они забыли, что у меня в рюкзаке лежит сигнальная ракета. Я вытащил ее и поднял над головой.

— Если вы — вы все — не вернетесь сейчас же, я запускаю ракету! И на этом наше путешествие заканчивается.

Флорида таращилась на меня молча. Остальные затормозили и тоже вытаращились.

— Короче, возвращайтесь, — крикнул я. — Все до одного!

И они вернулись. Нехотя, конечно, но вернулись.

Флорида тут же заныла:

— Это же ПЕКЛО! Если мы будем тут торчать, никогда никуда не доберемся. Скорее сваримся заживо. Или помрем со скуки.

— Ничего, найдем какое-нибудь развлечение, — сказал я. — Как насчет песчаных ангелов? Ну, наподобие снежных?

Я плюхнулся в песок, как в снег на Рождество, и помахал раскинутыми руками, чтобы отпечатались «крылья ангела». Потом встал и посмотрел. Ангел не получился, получилась яма в песке.

— Или можно написать что-нибудь на песке, — не сдавался я. — Лучше что-то смешное, большими буквами. Ну, у кого есть мысли?

Флорида взяла флажок и начертила на песке древком два слова: «Хочу есть». Не большими, я просто ОГРОМНЫМИ буквами.

До этой минуты все наши силы были направлены на борьбу с ветром и песком, о еде никто не вспоминал. Но тут вдруг выяснилось, что мы все умираем от голода. Ни о чем другом думать не можем.

Начали проверять, что у кого есть. Для экспедиции в пустыню набралось не так уж много. Флорида запаслась мармеладными мишками «Харибо». Хасанчик притащил с собой большую плитку шоколада, но она растаяла и превратилась в большую лужу шоколада, завернутую в фольгу. Мы вылизывали эту шоколадную лужу по очереди, передавая друг другу, и с каждым кругом на фольге оказывалось все меньше шоколада и все больше песка.

Самсон Второй принес два сырых яйца.

— Протеины полезны для мозга, — объяснил он.

На полезные протеины никто не позарился, но, когда Самсон Второй разбил скорлупу, оказалось, что яйца давно уже не сырые. Скорее печеные.

Макс внес в общий котел пару бананов.

— Завтрак для чемпионов, — прокомментировал его отец.

Бананы тоже оказались запеченными в кожуре.

Расправившись с провиантом, мы начали опять беспокойно поглядывать друг на друга, и тут Эдди Ксанаду сказал:

— Вообще-то у меня с собой есть кое-что. Возможно, вас это заинтересует.

Он расстегнул небольшую дорожную сумку и вытащил оттуда термос. Да уж, заинтересовало. Термос сохраняет тепло, а кому оно нужно в пустыне?

Но когда Эдди отвинтил крышку, из-под нее выплыл прохладный голубой дымок. Термос был доверху наполнен мягким белым мороженым. Ахнув, все подались вперед. От одного вида этого мороженого уже становилось прохладнее.

— Правильно, — мечтательно сказал Самсон Второй, — с помощью вакуумной колбы можно поддерживать и низкую температуру, не только высокую. — И он начал объяснять принцип действия колбы.