В воздухе экипаж пробыл 62 часа 17 минут, пролетели 10 148 км. Это был мировой рекорд! Триумф и слава были сродни полёту Юрия Гагарина. Экипаж принял президент США Рузвельт. По возвращении в СССР в Кремле Громова по-грузински в плечо поцеловал Сталин и наградил орденом Ленина, а члены экипажа получили звания Героев Советского Союза. Международная авиационная федерация (ФАИ) наградила экипаж медалью Анри де Лаво. После них такой же медалью был награждён только Юрий Гагарин.

 Может быть, тогда Михаил Громов стал задумываться над тем, что в наш век называют симбиозом человека и машины. «Мне трудно сейчас судить, чем я сильнее владел в то время — знанием технической эксплуатации самолётов или же знанием физиологии и психологии, которое привело меня к важнейшему выводу: чтобы управлять техникой, нужно научиться управлять и владеть собой». Михаил Громов не был только технарем. Его можно назвать пилотом-философом, предтечей специалистов технической кибернетики.

 Опыт и знания Громов применял и далее, служа лётчиком-испытателем, командиром авиаотряда ЦАГИ, начальником Лётно-исследовательского института Наркомата авиапромышленности.

 В первые месяцы войны Михаил Громов командовал двумя группами лётного состава во главе с А. Юмашевым и Г. Байдуковым, которые должны были переправлять из США четырёхмоторные «летающие крепости» «Боинг-17» через Канаду, Аляску, Сибирь, Урал. Для этого Громов снова слетал в США, был принят Рузвельтом, но требуемых самолётов нам не дали, предлагая другие, похуже — В-25. Американцы готовились к войне с Японией.

 4 декабря Громова принял Сталин и дал согласие на его назначение в 31-ю дивизию 3-й воздушной армии Калининского фронта. Штаб дивизии готовился передислоцироваться в деревню Будово, на шоссе к Торжку, дивизия оснащена бомбардировщиками Пе-2 и истребителями Як-1.

 Вскоре ими стали командовать соратники Громова, соответственно, Юмашев и Байдуков. Михаил Громов снова вернулся на родную землю.

 Это были трудные месяцы Ржевской битвы. Взаимодействие авиации с другими родами войск оставляло желать лучшего, и, пользуясь расположением Сталина, Михаил Громов высказал в письме свои соображения по более эффективному использованию авиационных соединений в боевых операциях. В марте 1942 года его вызывают в Москву, выслушивают и назначают командующим 3-й воздушной армией на Калининском фронте, которая была сформирована к маю 1942 года.

 Видимо, уровень командования Громовым 3-й армией показался Ставке достаточно высоким, и в мае 1943 года его переводят на Западный фронт командовать 1-й воздушной армией. Генерал-лейтенант авиации Михаил Громов со своими лётчиками прикрывал с воздуха войска Красной Армии в Курской битве, в операции «Багратион» и других сражениях по освобождению Белоруссии. В июле 1944 года его отзывают с фронта и назначают начальником Главного управления боевой подготовки фронтовой авиации.

 В конце 40-х годов Громов вернулся в науку и производство, став начальником управления лётной службы Министерства авиационной промышленности. В течение многих лет он руководил всеми лётно-испытательными подразделениями институтов и заводов авиапромышленности, создал уникальное учебное заведение — Школу лётчиков-испытателей, набор курсантов в которую проводился неизменно при участии Михаила Михайловича. Авторитет Громова был необыкновенно высок в лётном братстве и держался на его реальных качествах руководителя, аса, человека. 22 января 1985 года «лётчика № 1» не стало. Он нашёл последний приют на Новодевичьем кладбище в Москве.

  В столетний юбилей великого лётчика, в 1999 году, во Дворце культуры ЦАГИ в г. Жуковском прошло торжественное заседание, посвящённое его памяти. Выступали ветераны отечественной авиации, космонавты, молодые лётчики-испытатели. В концерте принял участие Краснознамённый академический ансамбль песни и пляски Российской армии имени А.В. Александрова (учитель и ученик как бы встретились вновь). На одном из корпусов Лётно-исследовательского института, в котором работал М.М. Громов, в этот день была открыта мемориальная доска. Полёт в вечность продолжается, теперь уже — в благодарной людской памяти.

 Полная книга об авиаторе Громове ещё не написана. Мы можем лишь по его воспоминаниям понять, как тверской мальчишка, поначалу увлекавшийся тяжёлой атлетикой, а затем рисованием, стал впоследствии повелителем воздушных кораблей, командующим крупными воинскими соединениями.

 Когда пишут о Громове, почему-то забывают об огромном влиянии на него идей и трудов великого физиолога Ивана Сеченова (который тоже имеет отношение к тверской земле: из сельца Клепенино Ржевского уезда была родом его супруга Мария Бокова). Много лётчик воспринял и из учений Ивана Павлова. Вот из чего состоит основной стержень теории становления авиатора, как его сформулировал сам

 Громов:

— самоконтроль: если человек лишён самокритичности, если он не может анализировать свою деятельность, своё поведение, он никогда не сможет быть хорошим лётчиком;

— организованность: умение предвидеть и осуществить порядок, взаимосвязь и последовательность действий без пустой, бессодержательной, ненужной потери времени;

— работа над собой: непрерывное совершенствование своей психической деятельности, так как «всякая без исключения психическая деятельность заканчивается мышечным движением» — эту цитату из И.М. Сеченова Громов приводил не раз;

— автоматизация движений: любое управление, будь то управление лошадью или самолётом, есть внешнее проявление деятельности управляющего человека;

— искать ошибки только в себе. Это одно из необходимейших качеств опытного пилота, который не ссылается на стечение обстоятельств, а анализирует прежде всего себя.

 Как своеобразный вывод Михаил Громов советует: «Психологический курок всегда должен быть взведён в человеке для молниеносного «выстрела» в момент опасности». Это писалось ещё тогда, когда не было компьютеров, а полёты в космос происходили только в мечтах...

 Настоящая книга о мыслителе Михаиле Громове (1899—1985) ещё не написана.

 3 марта 1943 г. Панорама Ржева. Фрагмент диорамы в Ржевском музее. Снимок 1993 г.

 Немецкое командование придавало большое значение Калининскому направлению. Во-первых, потому что наш город был крупным узлом коммуникаций, связывающих Западный и Северо-Западный фронты, во-вторых, он прикрывал Москву с севера и далее пути на восток. Поэтому оно выделило на это направление 3-ю танковую группу Гота, 9-ю армию в составе 16 дивизий и отборных эсэсовцев полка «Череп» (иногда можно встретить название «Мёртвая голова»). Это была большая сила.

 На территорию нашей области немцы вступили 7—9 июля 1941 года, заняв Себеж, 16 июля — Невель, 20 июля — Великие Луки, но 21 июля были выбиты оттуда частями нашей 22-й армии. 19 июля впервые бомбили Ржев. В это же время командование Красной Армии совместно с местными органами власти начали строительство оборонительных сооружений по линиям Молодой Туд — Оленино и Селижарово — Ржев. Работали молодые колхозники, мужчины и женщины, красноармейцы, горожане, среди работающих было много подростков. Инструменты — лопата, топор, тачка, лошадь с телегой.

 Создавались небольшие истребительные группки, группы и отряды — их направляли в тыл врага для диверсионной деятельности. В городах создавались бюро по эвакуации, готовились к подрыву важные объекты, при этом на «оборонные работы» постоянно присылали свежие силы. Всего на оборонительных сооружениях постоянно работали около 150 тысяч человек. Эвакуировался скот, увозилась техника, уходили люди.