Она мыслила и крестилась — о чем это я, мол, идиотка, думаю?

— Я наберу ванну, па? — сказал Дастин, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки на живую.

— Валяй, — ответил Владимир Сергеевич. — Неплохо бы с дороги. — И потрепал за ушами Бека, снующего туда-сюда и лезущего ко всем целоваться. Ну что, старина, опять мы с тобой не вовремя? В следующий раз так долго задерживаться не будем. Насчет возвращения предупреждать надо. Ясно? Владимир Сергеевич взял с тумбочки сотовые телефоны. Проверил первый — две тысячи триста неотвеченных вызовов. Проверил второй — почти столько же. Значит, не забыли, интересовались.

Бек согласительно проскулил. Он только что закончил обнюхивание своих контрольных точек во дворе и понял, что им тоже интересовались. Все приусадебные углы были просто залиты чужим аммиаком, а участок плотно унавожен залетными дворнягами.

Тетя Паня силилась накрыть на стол, хотя ее никто не просил. Шарлотта Марковна не смогла ни к чему приступить и продолжала, откинувшись, сидеть на диване с опущенными руками. У нее из потревоженной головы не шла картина недавнего опознания. Она сопоставляла увиденное под простыней в морге и то, что сейчас ходило по комнате — сходство было небольшим.

«Как же я так обозналась?» — думала она про себя, а потом произнесла вслух:

— Но ведь тебя же убили!

— Меня убил скотина Пелл! — ляпнул Владимир Сергеевич и тут же выправился. — Меня могут убить только друзья или родственники. И то в спину. — И перешел к конкретике: — А что здесь делал товарищ Фоминат натрия? — спросил Владимир Сергеевич, указав в сторону ушедшего гостя. Вроде к своему дому я его при жизни приучить не успел. — Видок у Владимира Сергеевича был пострашнее любого вопроса, так что Шарлотта Марковна не сразу решила, чего ей больше бояться — вопроса или мужа.

Тема обозначилась в воздухе, но никем не подхватилась.

— Так зачем к нам приходил этот господин? — повторил вопрос Владимир Сергеевич, как известно, не любивший спрашивать дважды. — У нас что, с экологией проблемы?

— Принес квитанцию о переводе денег, — осмелилась доложиться Шарлотта Марковна.

— Каких денег?! — возмутился Макарон. — Он что, в долг брал?

— Да нет, не в долг. — Шарлотта Марковна достала из деревянного бюро квитанцию о переводе денег себе на сберкнижку и к ней основание — договор купли-продажи доли бизнеса, а также Свидетельство о смерти Владимира Сергеевича Макарова и справку о вступлении в наследство. Все это она молча передала мужу, который тут же принялся изучать документы. Ознакомившись, он хмыкнул и ощутил признаки долевой недостаточности — его часть бизнеса была в законный срок унаследована Шарлоттой Марковной и продана Фоминату.

Ошеломленный Владимир Сергеевич скрылся в ванной. Бриться не стал поводил перед носом опасной бритвой и положил на место. А вот искупался с затяжным удовольствием — насыпал полную ванну стирального порошка и наблюдал за ускорением пассажа взвеси. Освежившись, Владимир Сергеевич напялил ссохшийся больше некуда костюм и отправился в гараж с намерением отправиться на работу.

Ключи от «крайслера» торчали в замке. Машина завелась легко. Закрывая за собой гараж, Владимир Сергеевич увидел, что автомобиль с транзитными номерами — значит, снят с учета. «Это еще что за самодеятельность?» подумал он, но разбираться не поспешил и без предупредительного звонка отправился в здание Администрации области.

На работе Макарова тоже никто особенно не ждал. Причем давно. Жизнь наладилась и запросто шла без него. Охрана по первости потребовала у губернатора пропуск, но, всмотревшись, подобострастно взяла под свои торчащие по-лысому уши. Пропустив командира — так Владимира Сергеевича величали на этажах — охрана осталась стоять с поднятыми под углом к мозгу ладонями. Когда губернатор Макаров миновал пост, ладони охранников заметно опали и продолжили находиться в воздухе более развесисто.

В приемной все обошлось без обмороков. Помощница губернатора не успела сообразить, что произошло. Медлительность спасла ее от тяжелых раздумий над жизнью. Через минуту она, как обычно на автомате, подала шефу чай с лимоном, заготовленный кому-то другому, присоединила к чашке пару вафель и тут же скрылась в канцелярии — слова молвить не стала. Владимир Сергеевич попытался вернуть ее на рабочее место, но не успел — след простыл.

Он сам набрал по малой связи прокурора Паршевского, начальника УВД Мотылева и человека от специальных подразделений бытия. Не объясняясь по телефону, он попросил их прибыть на экстренное совещание.

Через минуту, оповещенный помощницей, явился вице-губернатор Николай Андреевич Волков, который в отсутствие Макарова исполнял обязанности главы региона. Николай Андреевич тоже не нашел, чего сказать, присел на свое обычное место, по правую руку от губернатора, и принялся молча дожидаться совещания. У него словно отекли связки — голоса не хватило даже на устное приветствие. Он молча кивнул в ответ на протянутую губернатором руку, выказывая почтение не столько человеку, сколько случаю.

Вскоре прибыли руководители силовых структур.

Совещание получилось закрытым и оттого несколько скомканным. Губернатор Макаров начал его не как обычно, с короткого доклада, а, напротив, выслушал всех по очереди.

— Ситуация в области складывается неоднозначно, — доложил прокурор Федор Матвеевич Паршевский. — Законодательное собрание приняло решение о проведении досрочных выборов губернатора в связи со смертью действующего. Ваше опознание проводилось по всей форме. Сегодня с утра сообщение появилось в прессе. Но, что делать теперь, если пропавший губернатор объявился? Прокурор обратил вопрос ко всем присутствующим. — Устав области на этот счет ответов не содержит.

Как далее сообщил Федор Матвеевич, в свое время по факту пропажи губернатора было возбуждено уголовное дело. Исчезновение Бурята, напротив, долго не обнаруживалось, его исчезновения сразу не заметили: он вел такой образ жизни — маялся в одиночку, с соседями не общался, друзей, как теперь выяснилось, кроме Владимира Сергеевича, не имел. В кочегарке первой городской больницы это было в порядке вещей: если не приходил сменщик, за него оставалался кто-то из предыдущей смены, и так без конца. Взамен Бурята незаметно пришло новое поколение кочегаров, и о Буряте скоро забыли. Мало ли бомжей да алкашей бродит вокруг! И лишь через несколько недель выяснилось, что Бурята тоже нигде в городе нет. Две пропажи условно объединили в одну, но объединять оба уголовных дела оснований пока что не было.

Руководители силовых структур сидели за совещательным столом и подозрительно осматривали губернатора Макарова. Заседание больше походило на освидетельствование. Каждое слово, произнесенное неожиданно появившимся Владимиром Сергеевичем, вызывало на лицах силовых мужей острый скепсис. Они не верили ни своим глазам, ни в произошедшее.

Владимир Сергеевич не стал на ходу распространяться на предмет своего длительного отсутствия — он чувствовал, что это все равно бы не внесет в ситуацию дополнительной ясности. «Для начала пусть переживут факт появления, — решил он. — Пока этого будет вполне достаточно. В детали углубляться бессмысленно. Подавать себя коллегам по управлению регионом надлежит небольшими дозами, поскольку для приема такого объема информации у них не хватит оперативки».

Насколько получилось, губернатор Макаров вкратце, чисто по верхам, поведал о задумке провести полнокровный отпуск вместе с Бурятом. Владимир Сергеевич не стал вскрывать внутренний смысл затеи — выдал только поверхностный фактаж.

Прокурор высказал мысль, что раз в отпуске они были вместе, то два уголовных дела теперь, похоже, надо будет объединить. И еще он сказал, что пришлет следователя, и попросил Владимира Сергеевича по возможности никуда из города не отъезжать. Прямо сейчас в кабинете допрашивать его никто не будет, но в официальном порядке он непременно в ближайшее время будет допрошен.

Владимир Сергеевич попросил вице-губернатора Волкова завершить совещание без него и направился на улицу, но на самом пороге здания уловил ощущение неполного опорожнения. Вернувшись к коллегам, которые продолжали сидеть у него в кабинете, Владимир Сергеевич сообщил, что в землянке, месторасположение которой он точно указал на карте, осталось лежать тело Бурята, и его надо срочно забрать оттуда. Это сообщение, пожалуй, было единственным, не вызвавшим у сослуживцев потаенной ухмылки.