(Отговориться невозможно,
Тут будет честь моя задета.)
А уваженье непонятно?
Зачем же непременно страх?
Я не испытываю страха
И перед самым Сатаною,
Когда пришел он в лике женском.
Ведь это с ним не в первый раз.
Когда свои кует он ковы,
Он облекается в нагрудник
И надевает также юбку.
Ведь их не дьявол изобрел.
Он в виде девушки красивой,
Богатой, стройной, разодетой,
Однажды пастуху явился,
И тот, едва лишь увидал,
В нее немедленно влюбился.
Он насладился дьяволицей,
Тогда он в страшном гнусном лике
Ему угрозно возопил:
«О, жалкий человек, не видишь,
Какой увлекся красотой?
Она такой пред тобой,
От головы до самых ног.
Отдайся же в грехе подобном!»
А он, раскаяние зная
Еще и менее, чем прежде,
За наслажденьем так сказал:
«Напрасный и обманный призрак,
Когда ты думаешь, что горько
Отчаялся в грехе несчастный,
Поутру завтра воротись
В том самом лике, как являлся.
И ты увидишь, что влюблен я
Не менее, чем был и раньше,
И, во свидетельство прими,
Что в лике женщины не страшен
Людской душе и самый Дьявол».
