Вопросы молнией вспыхнули в сознании, вытесняя собой все остальные мысли. Он не заметил, как грациозно выгнул спину, откидываясь назад, чтобы нащупать рукой то, что положит конец невыносимой боли в груди. Перед глазами застыла четкая картинка ЕЕ поцелуя со Стефаном, которая до сих пор преследовала его повсюду, стоило только натолкнуться на воспоминания о том страшном дне. Она делала это под внушением.

Одинокая слеза торопливо скатилась по бледной щеке, словно старалась спрятаться гораздо раньше, чем станет заметна окружающим. Ему солгали. Ложь. Она повсюду — заставляет тебя страдать, делать больно, мстить и убивать. И ее нельзя назвать невинной, потому что всему есть предел. Человечность Дамона Сальваторе канула в лету за ненадобностью.

— Надеюсь на поздравительную открытку из Ада, — воспользовался вампир своеобразным прощанием, резко замахиваясь для смертельного удара.

Холодное "Нет!" раздалось в сантиметре от его уха, а перед глазами появилось перекошенное злостью лицо Франчески.

— Только посмей его тронуть! — злобно прошипела она, спиной закрывая беспомощно прислонившееся к столбу тело младшего брата.

— Уйди, — сухо приказал ей друг, по-прежнему держа импровизированный кол наготове.

— Даже с места не двинусь, — решительно заявила итальянка, крепче прижимаясь к Стефану. — Хочешь убивать — действуй. Только начни сразу с меня, потому что я не позволю тебе совершить самую большую ошибку в жизни. Он твой брат! — яростно выкрикнула она мужчине в лицо. — Вот уж не думала, что когда-нибудь придется об этом напоминать.

Дамон в отчаянии попытался ее оттолкнуть, но не рассчитал силы на вид довольно слабой девушки. Она тут же перехватила его руку, вырвала кол и с отвращением отбросила в сторону ненужную деревяшку, отвесив ему звонкую пощечину.

— ЧТО С ТОБОЙ ПРОИСХОДИТ? — в бешенстве закричала Фрэнки. — Решил играть по лисьим правилам? Поддался на провокацию этого идиота? Да он давно ищет смерти, потому что считает ее выходом из положения. Разве ты не видишь этого? Он сдался! Признал свое поражение! Но перед смертью захотел указать Елене на ее ошибку!

Она обвилась руками вокруг шеи приятеля, притянула его к себе и медленно стала отодвигаться от застывшего в удивлении юноши, делая неспешные шаги в сторону выхода, где их без сомнения поджидала плачущая блондинка. К ее счастью, мужчина перестал сопротивляться и с видимой покорностью безропотно позволил вести себя. Упоминание имени принцессы как нельзя лучше сказалось на его состоянии, а мысль о том, что он нужен ей, помогла немного придти в сознание. Думать о том, что буквально несколько секунд назад он чуть было не убил родного брата, отчаянно не хотелось.

Вампир сделал около трех шагов под напором итальянки, а потом благоразумно отодвинулся от девушки, памятуя о благотворительном "показе" братца и эффекте, который оказал он на Елену.

— Я в норме, — совершенно безэмоциональным голосом успокоил он подругу, нарочно поворачиваясь спиной к Стефану. Свою девочку он увидел практически сразу, вот только никак не ожидал того, что произошло с ним в следующую секунду.

Она кинулась к нему со всех ног, не замечая ничего вокруг себя, кроме измученного лица мужчины, но остановилась в нескольких шагах, натолкнувшись на полный презрения взгляд яростно блестящих черных глаз.

— Ты знала правду, — утвердительно заявил он, разочарованно отодвигаясь назад, точно боялся ее близости. — И ничего мне не сказала. Почему?

Девушка открыла было рот для самого искреннего ответа, когда младший Сальваторе решил дать о себе знать. Издав какой-то гнусный смешок, он прикрыл рот крепко сжатой в кулак ладонью и собрался озвучить свою версию событий, животрепещущее описание которой перебила Франческа.

— Я сверну тебе шею гораздо раньше, чем ты засунешь туда свой длинный нос, подросток, — на полном серьезе пригрозила она. — Если я не позволила Дамону убить тебя, это еще не значит, что у меня есть хоть одна веская причина дорожить твоей жалкой жизнью. Просто очень не хотелось бы, чтобы он брал такой грех на душу. А вот я отнюдь не прочь припомнить тебе кое-что из нашей последней встречи.

Итальянка злорадно улыбнулась, хитро прищурившись на один глаз, и потянулась рукой за пояс, где дожидался своего часа мести изящный ножик из красного дерева, которым недавно столь необдуманно воспользовался юноша.

Боевой настрой Стефана заметно поугас, вследствие чего он довольно спокойно последовал однозначному жесту Фрэнки, ясно дающему понять о срочной необходимости выматываться. Лично взявшись "проводить" его до канадской границы, вампирша, не оглядываясь, проследовала за ним попятам до самого выхода, а потом на всякий случай плотно притворила ворота амбара, создавая для сладкой парочки нечто наподобие интимной обстановки. Разговор им предстоял более чем серьезный, в котором остальные участвующие будут признаны крайними, и немедленно подвергнутся жесточайшему наказанию.

Кэролайн попыталась взять себя в руки, чтобы держаться как можно увереннее под внимательным взглядом ассасина, но особого успеха не достигла. Ею всю передернуло от страха, когда по лицу "пробежался" цепкий взгляд голодного хищника.

Она не знала, сколько часов прошло с того момента, как Кайлеб сухо приказал ей отодвинуться и ни в коем случае не приближаться к нему ближе одного метра. Окон в их импровизированной тюрьме не было, часов, как нетрудно догадаться, тоже. Каждая минута казалось вечностью, потому что именно по прошествии этих шестидесяти секунд вампиру становилось все хуже. Он уже не мог спокойно дышать, не отвлекаясь при этом на беспокойный стук сердца девушки, давно забыл о возможности разговаривать, потому что с губ срывалось лишь звериное рычание, и вообще перестал быть человеком пусть даже в какой-то самой незначительной степени.

Тяжелее всего давалось осознание того, что от ее крови отнюдь не станет легче.

— Он давал тебе что-нибудь пить? — полушепотом спросил мужчина, медленно поворачивая голову в сторону Кэр. Даже столь простое действие оказалось трудновыполнимым по причине всепоглощающей слабости.

— Воду, чтобы успокоилась, — с готовностью ответила девушка, с щемящей болью в сердце разглядывая пугающие черные глаза. — Ты как? — помимо воли сорвалось с языка, хоть она и понимала, что своими расспросами может лишь ухудшить ситуацию.

— Бывало лучше, — отшутился вампир, растягивая губы в самой неискренней улыбке. — Не замерзла? — только сейчас догадался спросить он, внимательно глядя на посиневшие губы.

— Нет, — неумело соврала она, для пущей убедительности стараясь говорить чрезмерно весело и бодро, чтобы на корню пресечь сомнения.

Кайл тяжело вздохнул вместо того, чтобы уличить ее во лжи (на словесное выражение гнева и недоверия просто не осталось сил), осторожно вытянул ладонь, жестом намекая на вполне реальную возможность подойти к нему, и сосредоточился на своих ощущениях. Кусать он ее точно не станет, потому что это будет самой большой глупостью в его довольно продолжительной вечной жизни, а с остальным они вместе как-нибудь справятся.

— Может не надо? — неуверенно поинтересовалась Кэролайн, медленно приподнимаясь с ледяного пола. Больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться в теплых объятиях мужчины, чтобы хоть ненадолго унять непрерывную дрожь во всем теле, и одновременно она боялась сделать мучения вампира совсем уже невыносимыми.

Он пропустил ее жалкие сопротивления мимо ушей и судорожно прижал к себе, как только девушка оказалась в пределах досягаемости.

— Так лучше? — довольным тоном полюбопытствовал ассасин, осторожно усаживая ее на коленях. Ожидаемых сложностей не возникло, если только не считать таковыми чудовищно-манящий запах нежной кожи бесподобного оливкового оттенка и настойчивый звук струящейся по венам крови, который был вполне способен свести с ума в считанные доли секунды. — Скажи мне, как много ты пила? — не дождавшись ответа на первый вопрос, задал он следующий.