Потеряв интерес к гостям, анунаки поспешили разойтись по своим делам и только Ведающая так и осталась сидеть в опустевшем зале Совета, всмариваясь своими необычными глазами в далёкое будущее. Вот и ещё один элемент появился, последний. Теперь нибирийцев уже ничто не спасёт и уничтожение их древнего народа теперь — это лишь дело времени.

В отличие от остальных, она не была так спокойна, потому что знала, что этим двум дикарям суждено сыграть свою роковую роль во всей этой истории. Не случайно, ох, не случайно, открылась на Земле двадцать первого века эта дверь. Да и не сама по себе она открылась. Кто-то, о ком никто, кроме неё, не знает, в нужный момент и в нужном месте распахнул эту самую дверь перед резвящейся парочкой. Кто-то, кого она видела лишь мельком в своих видениях, решил, что приговор обжалованию не подлежит и теперь она — Ведающая больше не будет предпринимать попыток урезонить своих соплеменников. Игра проиграна задолго до того, как началась.

Джокер почувствовал, как чьи-то холодные пальцы прикасаются к его лицу. Он попытался открыть глаза, но из этой затеи у него ничего не получилось, зато вновь появились странные видения.

Сквозь ватную тишину стали пробиваться различные звуки: плеск воды, треск веток, шуршание листьев. Потом появилась очередная дверь. Феликс точно знал, что этот мир настолько странный, что лучше даже не пытаться заглянуть за эту дверь, но рука сама потянулась к ручке.

…Новый мир потряс Феликса. Он напоминал то ли сон, то ли какую-то сюрреалистическую картину. Словно огромная матрёшка, этот мир хранил в себе множество других. И все они висели высоко в небе, словно большие виноградины или яйца сказочных, неведомых птиц. Ничего подобного он ещё не видел. И у каждого из этих миров имелась собственная, неповторимая душа. Все эти души предстали перед ним в виде женщин, мужчин, детей. Они смеялись, плакали, спали, работали, страдали. От увиденного голова его пошла кругом, отказываясь принмать такую невероятную реальность, он осторожно закрыл дверь и оказался в длинном сером коридоре лаборатории.

— Если в ближайшее время я не смогу вырваться из этого состоняия, то мне точно не жить, — грустно констатировал он. — Всему есть предел, даже удивлению.

Он шёл по тёмному коридору, потом поднялся по винтовой дестнице и вновь оказался перед очередной запертой дверью. Теперь уже Джокер не спешил. Он остановился и стал осматриваться по сторонам. Никого.

— Феликс, — внезапно услышал он в своей голове знакомый голос, — не тяни, входи. Я давно тебя жду.

…Сначала перед глазами заколыхалась завеса тумана, густого и такого плотного, что сквозь него невозможно было увидеть даже свои собственные ноги. Потом туман рассеялся и пират оказался на маленьком островке посреди бесконечного океана. Тяжёлые волны яростно бросались на него и опадали в бессильной злобе у самых ног, лишь слегка лизнув своими тёплыми языками его босые ноги.

Джокер осмотрелся, ища глазами ту, что только что разговаривала с ним. Его разноцветные глаза выискивали в сумраке знакомый силуэт той, которая однажды приходила ему в видениях. Но вокруг была лишь безмятежная, синяя пустота и ни одной живой души. Разочарованно вздохнув, пират собрался уходить, похоже, здесь его никто не ждал.

— Я здесь, — вновь возник в его голове этот голос, — посмотри наверх.

Он запрокинул голову и увидел ослепительно яркие звёзды, пушистые облака и ещё кое-что…

— Э-э-э, — растерянно произнёс он, — а вы не могли бы спуститься вниз, мисс? Мне трудно разговаривать с вами в такой позе — шея затекает.

Высоко в небе, среди белоснежных клубящихся облаков и бело-голубых сверкающих, прозрачных шаров, стояла обнажённая женщина. На этот раз вместо волос у неё были не змеи, а густая трава. Тело её тоже местами покрывала изумрудная поросль. Она изменилась, но Джокер точно знал, что это всё та же таинственная незнакомка, которая научила его, как справляться с эпами. Она плавно опустилась рядом с ним на крупный жёлтый песок и одарила его ослепительной улыбкой. От незнакомки исходило мягкое щекочущее тепло.

— Здравствуй, Феликс, — сказала она. — Видишь, я же говорила, что мы ещё встретимся. Но я позвала тебя не на свидание…

— Вы меня позвали? — Удивился пират. — Не припомню.

— Именно так, но ты этого не понял. Пора тебе прорываться, Феликс. Хватит тут прохлаждаться. Обстоятельства изменились. Пора действовать. Анунаки готовят провокацию. Маргарита может погибнуть, если ты ей не поможешь.

Джокер напрягся. Имя Риты подействовало на него, как ведро холодной воды на спящего. 'Рита' — единственная женщина, которую он позволил себе полюбить и теперь ей что-то угрожает. Он рванулся, пытаясь освободиться, но липкие нити тонких, вибрирующих в каждом нейроне, импульсов тут же крепко вцепились в него, накрывая мягким, пушистым покрывалом равнодушия и покоя.

— Стоп, Феликс! — Звонко воскликнула женщина. — Не сметь! Не позволяй себе эту слабость, борись.

Вдруг запахло морем и мятой. Волна прохладного воздуха помогла не ему не провалиться вновь в пустоту. Но осталась слабость, странная, тяжёлая, словно после долгой болезни. Он пытался сопротивляться, но от всех этих усилий лишь ещё больше слабел. Растерянно глядя на женщину, он едва слышно прошептал:

— Не могу — это выше моих сил.

Она понимающе кивнула и лёгким движением коснулась его плеча.

— Не отчаивайся, сейчас ты сможешь набраться сил. Помнишь, что ты сделал с эпами в прошлый раз?

Он кивнул, всё ещё не понимая, чего она от него добивается.

— Сейчас тебе надо это повторить всё это, — строго сказала она. — Я сейчас исчезну, а ты возвращайся. Вокруг тебя уже собрались эпы. Помоги им прорвать паутину.

— Как?! — Удивлённо воскликнул он.

— Сопротивляйся ей. Они смогут прорвать её, если ты им поможешь со своей стороны. А потом ты знаешь, что надо делать.

Он знал. Сразу же вспомнилось то удивительное состояние, когда кажется, что ему всё по плечу, когда чужие эмоции взрываются внутри огненными фейерверками и нет силы, способной противостоять им.

Он был совершенно один среди пустоты. О том, чтобы расчитывать на помощь извне не могло быть и речи. На этот раз пират не стал бестолково трепыхаться, а направил все свои усилия в одну точку. Белоснежный кокон издал синтетический треск и в нём образовалась небольшая прореха, в которую и хлынули бестолковые эпы.

Джокер их уже ждал. Теперь он принял вид аморфной массы. Он растёкся густой липкой лужей на пути наивных 'призраков' и затягивал их внутрь себя одного за другим, словно в большую воронку. С каждой минутой он становился всё сильнее. Ему уже стало тесно внутри кокона, захотелось срочно выбраться на свободу и вздохнуть полной грудью. Пират попытался открыть глаза, но у него ничего не получились. Веки были словно склеенны. Тогда он пошевелил рукой, потом ногой и порадовался тому, что тело, хоть и с трудом, но всё же подчиняется ему.

Когда Джокер открыл, наконец, глаза, то сразу встретился с внимательным взглядом Абсо. Мальчишка стоял в метре от него и чего-то ждал.

— У тебя получилось! — Радостно воскликнул Абсо и протянул пирату руку. — Давай я тебе немного помогу. Феликс, до тебя ни у кого не получалось самостоятельно вырваться из паутины, — в его голосе слышался восторг, — ты уникальный, таких больше нет.

— Спасибо, — криво усмехнулся Джокер, — ты уже однажды мне помог. Если мне не изменяет память, то здесь я оказался благодаря тебе, малыш. Не вижу причины доверять тому, кто однажды меня уже предал.

Он спрыгнул со своего невидимого ложа и только сейчас обнаружил, что на нём нет никакой одежды.

— Извини, я не знал, что Нергал заманит тебя в паутину, — смущённо ответил мальчик, — предполагалось, что ты просто не сможешь быстро найти выход из лаборатории.

— Но вышло то, что вышло, — ухмыльнулся пират, злясь на себя за то, что пытается сводить счёты с ребёнком. — Мог хотя бы предупредить меня, чего здесь следует опасаться.