«И после смерти – вечная печаль»
Бориса Годунова, без положенных царской особе почестей, похоронили на следующий день в Архангельском соборе.
И предрек тогда Большой Колпак: «И после смерти – вечная печаль ему и маята…»
А тем временем Дмитрий Самозванец послал в Москву князей Василия Голицына и Василия Мосальского и других своих сподвижников, чтобы те убрали неугодных ему людей. Прежде всего патриарха Иова и родных Бориса Годунова.
Предатели успешно выполнили свою работу. Со сторонниками шестнадцатилетнего царя Федора Борисовича Годунова разделались быстро. Одних удавили, других силой и посулами склонили к измене.
Хоть история и не любит сослагательных наклонений, можно предположить, что Русь лишилась одного из умнейших государей.
К пятнадцати годам Федор Годунов постиг многие научные дисциплины того века. Он изучал военное дело, фортификацию, архитектуру. Царевич участвовал в составлении географической карты России. Это была, по мнению специалистов, лучшая карта для своего времени.
Сторонники Дмитрия Самозванца убивают сына Годунова
По приказу отца, Федор составлял также план московских подземелий. Когда этот план попал в руки интервентов и их пособников, народу было объявлено, что Годуновы собирались «провалить Москву в геену огненну…».
Как свидетельствует летопись, уже коронованного Федора Борисовича, его мать царицу Марию и его сестру царевну Ксению, те, кто присягал им, схватили их и на водовозной телеге доставили на старый Борисовский двор.
Продажная мразь – от князей до уличных оборванцев – ликовала. Вчера поклонялись Годуновым, а теперь улюлюкали, плевали, кидали камни в поверженных.
И лишь один юродивый предостерегал толпу:
– Были вы вчера скотами тайными, а теперь стали явными!.. Вглядитесь друг в друга!.. Через шесть лет только один из шести будет по земле ходить!.. Да и то не долго…
Но когда толпа в припадке любви к новому вождю – ей не слышны голоса ни блаженных, ни пророков.
Отряд стрельцов под предводительством князей Голицына и Мосальского, подло задушили юного царя Федора и царицу Марию. А царевну Ксению отдали на поругание Лжедмитрию.
Сочувствие народа к детям царя Бориса проявилось впоследствии в известной в XVII–XVIII веках песне «Плач Ксении Годуновой»:
…Охти мне, молоды, горевати,
Что едет к Москве изменник,
Ино Гриша Отрепьев Рострига,
Что хочет меня полонити,
А полонив меня, хочет постритчи,
Чернеческой чин наложити!
Ино мне постритчи ся не хочет,
Чернеческого чину не сдержати:
Отворити будет темна келья,
На добрых молодцов посмотрити.
Ино ох милые наши переходы!
А кому будет по вас да ходити
После царского нашего житья
И после Бориса Годунова?
Ах милые наши терёмы!
А кому будет в вас да седети
После царского нашего житья
И после Бориса Годунова?
Что ж, прав оказался юродивый, когда говорил, что ждет царя Бориса «и после смерти великая печаль…»
По приказу Самозванца тело Годунова из Архангельского собора вытащили и вместе с прахом сына и жены похоронили в Варсонофьевском монастыре. Но и там прах Бориса не оставили в покое. Он был переправлен к Троице…
Прав оказался юродивый и когда предрекал продажной толпе: «Через шесть лет только один из шести будет по земле ходить…»
Сбылось и другое
Перед смертью Большой Колпак попросил, чтобы его похоронили вблизи от гроба Василия Блаженного.
Просьба исполнилась. Как сообщалось в летописи, юродивого отпевали почти все архимандриты, игумены и сам митрополит Москвы. Во время погребения, при огромном стечении народа, свершилось знамение. Разразилась гроза, с ураганным ветром, от которого, казалось, зашаталась земля и «во храмах Божиих образы падали и много народа побито».
Отмечалось также, что на людях загорались одежда и волосы.
Одни говорили, будто это подземелья Москвы забирают тело юродивого к себе, а небесам передают его душу. Другие утверждали, что так мир подземный и мир небесный подтверждают все пророчества блаженного.
Предсказатель издалека и московские подземелья
Провал и бездонный колодец
Возможно, местность Девичье поле получила свое название оттого, что здесь в старину посадские девушки пасли коз и коров, а в погожие летние вечера пели песни, устраивали игры и хороводы. Территория эта простиралась от нынешних Зубовской улицы и Плющихи до основанного в 1524 году Новодевичьего монастыря.
Впрочем, есть мнение, что местность стала именоваться Девичьим полем после возведения этого монастыря.
Примерно в середине XVII века здесь пытались добывать соль. Обычно ее поставляли в Москву из Тотьмы, Старой Руссы и из Соли Камской. Конечно, доставка стоила очень дорого.
Новодевичий монастырь
В течение нескольких лет на Девичьем поле пробурили несколько скважин. Их глубина достигала до 100 метров. Но соляной раствор так и не был обнаружен.
Однажды, когда буровые работы уже свернули, возле одной из скважин образовался провал. Нашлись три смельчака, не побоявшиеся туда спуститься.
Вскоре двое из них вернулись. А вот третий погиб. Обследуя подземелье, он не заметил глубокий колодец. Упал в него и, очевидно, разбился. Сколько ни кричали ему товарищи, – ответа не последовало. В колодец спустили веревку длиной в десять саженей (более 21 метра) с грузилом. Но до дна не достали.
Провал вскоре то ли прикрыли досками и бревнами, то ли засыпали. А спустя какое-то время пошли слухи, что двое работников, побывавших в подземелье Девичьего поля, обнаружили там сундуки и бочки, набитые золотом. О ценностях начальству не доложили. Наверное, хотели сами овладеть богатым кладом. Ни документы, ни даже городские слухи не упоминают, удалось им это совершить или нет.
Происшествие в день смотра
Во второй половине XVII века на Девичьем поле, по царскому повелению, были устроены сады, аптекарские огороды, где выращивались лекарственные растения.
Государь Федор Алексеевич приказал: «… загородные дворы и огороды, которые построены на Московском поле, что к Девичью монастырю, описать и измерить…»
При царе Алексее Михайловиче на Девичьем поле устраивались военные смотры и учения.
Историк, профессор Сергей Константинович Богоявленский в своих трудах описал это знаменательное действо: «На Девичьем поле устроили горницу, то есть павильон на помосте, к которому вели 12 ступеней.
Внутри горница была убрана иконами, сукном и золотыми ножами, уставлена золочеными креслами индийской работы; для тепла была устроена печь. Большое окно имело два затвора, затянутых слюдой. Крыша горницы была отделана кумачом и имела вид шатра…
Выйдя из горницы, царь приказывал вызвать того или другого дворянина. Каждый подходил к царскому месту, молился Богу, кланялся царю и подавал роспись, сколько слуг и лошадей он привел с собой; дьяк сверял по имеющемуся у него списку, соответствует ли число приведенных людей и лошадей размерам поместья».
Во время такого смотра на Девичьем поле образовался провал. Один из стрельцов был спущен в него на веревке. Впоследствии он сообщил, что видел бездонный колодец и несколько узких лазов, расходящихся в разные стороны.
