— Но как? — удивился Фаул.
— Я уже говорила, что здесь очень сильная вампирская община. Я их предупредила о своем прибытии.
Вилла оказалась настоящим дворцом, уступающим в роскоши только имению Цезаря и паре вельмож, да и находилась не так уж далеко от них.
Белоснежный мрамор, колонны, мозаичный пол, роскошный сад — все по последней моде. И даже чуть больше.
— Похоже, Клемент превзошел самого себя, — усмехнулась Менестрес, огладывая свое новое жилище.
— Клемент? — переспросил Димьен.
— Да. Магистр Рима вот уже пятьсот лет.
— Серьезный срок, — заметил Фаул.
— Действительно, — согласился телохранитель и спросил снова: — Он почувствовал наше приближение?
— Зачем? Я сама предупредила его о визите. Я ведь не проверять его приехала, — улыбнулась Владычица Ночи.
Оказалось, что на вилле их ожидает и полный штат слуг. Вышколенных и предупрежденных о специфических особенностях новых хозяев. Возглавлял их вампир. На вид мужчина средних лет, седоватый, но крепкий и подтянутый. Он низко поклонился Менестрес со словами:
— Мне выпала огромная честь встретить вас и вашу свиту, госпожа. Разрешите представиться: Август. Я помощник Клемента. На время вашего визита можете полностью располагать мной.
— Весьма любезно с вашей стороны, — едва заметно кивнула Владычица Ночи. — Позже я, непременно, буду рада видеть твоего Магистра, а пока нам нужно расположиться, да и отдохнуть с дороги не помешает.
— Конечно-конечно. Слуги уже разбирают ваш багаж. Угодно ли будет вам осмотреть ваши владения?
— Что ж, пожалуй. Не хотелось бы сюрпризов.
— Хорошо, как пожелаете.
Своеобразная «экскурсия» заняла почти час, но Менестрес, да и ее сопровождающие, остались довольны увиденным. В доме все было устроено для вампиров и их удобства, причем устроено так, чтобы не вызвать излишних подозрений у окружающих. Впрочем, Рим привык к различным причудам.
Закончив с демонстрацией, Август снова раз поинтересовался, может ли он еще чем-то услужить и, получив отрицательный ответ, с трепетом поинтересовался:
— Что мне сообщить Магистру Клементу?
— Скажи, что я очень довольна оказанным приемом, и буду рада увидеть его у себя через два дня.
— Хорошо. Я немедленно передам ему ваши слова.
Вампир с поклоном удалился.
Когда их сопровождающего и след простыл, Димьен заметил:
— Весьма услужливый тип.
— Иначе и быть не могло, — ответил Фаул. — Клемент же не сумасшедший — нанести оскорбление своей королеве. Это еще по-скромному.
— Фаул прав, — кивнула Менестрес. — Это, и, правда, по-скромному. Благо, Клемент знает, как я не люблю излишних церемоний.
Руфус внимательно слушал их разговор, а вот Раши, кажется, было совсем не до этого. Она с восторгом оглядывала обстановку, заключив:
— Как тут красиво!
— Тебе нравится? — улыбнулась Владычица Ночи.
— Очень! И тут такая большая купальня! Наконец-то я вымою весь песок из волос!
— Сущее дитя, — снова улыбнулась вампирша. — Но здравая мысль в этом есть. Правда, сначала надо убедиться, что наши вещи разгружены.
— Я займусь этим, — тут же вызвался Димьен.
— Тебе помочь? — предложил Фаул.
— Не нужно. Я же не сам буду разгружать, — усмехнулся телохранитель, удаляясь.
— Раши, вели подготовить купальню.
— Хорошо, госпожа, — девушка довольно улыбнулась и умчалась исполнять поручение.
— А она сможет? Ведь язык…
Владычица ночи не дала Фаулу закончить высказывать свои сомнения, ответив:
— Вот как раз и потренируется. Руфус и Раши занимались изучением языков. Надеюсь, успешно.
— У меня пока не возникало проблем с пониманием, госпожа, — почтительно заметил Руфус. — А сестре языки даются лучше, чем мне.
— Вот и отлично, — кивнула Менестрес. — Деймос, а как с тобой?
— Нормально. Этот язык для меня не проблема.
— Хорошо.
— Сколько же ты вообще знаешь языков? — спросил Фаул.
— Много. Всех народов, которые стали моими, еще языки соседей. В разной степени.
— А как с чтением и письмом? — поинтересовалась Владычица Ночи.
— У многих этого не было вовсе. Но греческий знаю.
— Отлично. Тогда тебе будет легче освоить местную письменность, — кивнула Менестрес. — Я и Фаул, да и остальные, поможем. К тому же пора тебе приступить к изучению и нашего языка.
— Нашего? — недоуменно переспросил Деймос.
— Люди на нем не говорят очень давно, но мы помним и храним. К тому же полезно иметь подобное преимущество.
— Мне будет очень интересно его изучить, — ответил мужчина. — Я правильно понял, что, находясь здесь, мне следует заняться своим обучением?
— Лучшего места сложно было бы найти. Но хочешь ли ты этого?
— Хм. Пожалуй, было бы интересно.
— Вот и отлично. Но это потом. Сейчас нам всем, в самом деле, не помешает отдохнуть.
Римляне не страдали излишними предрассудками, поэтому купальня была общей, при том, что ее размеры поражали воображение. В другое время вампиры, возможно, и замешкались бы, но возможность смыть с себя дорожную грязь, пересилила все остальное, и Менестрес велела не забивать голову глупостями, первой направляясь к мраморному бассейну.
Впрочем, королеве вампиров абсолютно нечего было стыдиться. С таким-то телом! Кажется, только Деймосу удалось остаться абсолютно невозмутимым.
Вскоре уже все залезли в бассейн, наслаждаясь теплой водой, и в кои-то веки позволяя слугам позаботиться о себе.
Через час активных омовений вампиры оказались уже в другом бассейне. Все обладатели бледной кожи даже чуть порозовели. Руфуса и Раши, правда, это не касалось, а кожа Деймоса все еще сохраняла мягкий золотистый оттенок.
— Ты почти как мы, — заявила Раши. — Но ты ведь не из наших краев. Как так?
— Перед тобой наглядный результат того, что будет, если обгореть на солнце, — пояснила Менестрес.
— Но он ведь тогда был совсем черным.
— Обгоревшая кожа сошла, но своеобразный загар впечатался гораздо глубже, к тому же Деймос сам по себе смуглый. Так что с таким цветом кожи он проходит несколько веков.
— Я и раньше был не намного светлее, — признался Деймос.
— Но ты ведь почти всегда пренебрегал осторожностью и с первых дней бывал на солнце, — ответил Фаул.
— Мне это не доставляло никакого дискомфорта, — пожал плечами мужчина.
— Даже в пустыне? — ошеломленно спросила Раши.
— Там я не очень хорошо помню.
— Понятно.
Никто не стал настаивать или выспрашивать больше, чем Деймос готов был рассказать об этом. Даже Раши не стала углубляться в тем, тем более нашла другую, не многим лучше. Подплыв поближе к Деймосу, она воскликнула:
— О, у тебя столько шрамов!
— У него была бурная человеческая жизнь, — ответил Фаул, желая избавить партнера от лишних разговоров.
— В самом деле? Но столько шрамов! Особенно на спине!
— Оружие имеет обыкновение оставлять следы, — пожал могучими плечами Деймос.
— А тебя, что, не лечили?
— По-разному бывало.
— Но такие раны… это же очень больно! — не унималась молодая вампирша.
— Когда как, — еще одно пожатие плеч. Деймос вовсе не собирался раскрывать подробности своего детства. Он и так делал это достаточно.
— Путь воина не устлан цветами, — постаралась объяснить Менестрес.
— Это я уже поняла, да и сама видела.
— Тем более.
После этих слов в купальне повисло молчание, но не напряженное, а словно всех утомили разговоры. Деймос откинулся на бортик бассейна, прикрыв глаза. Рядом, почти в такой же позе, застыл Фаул. И словно невзначай, приобнял партнера за талию. Деймос сделал вид, что не заметил, но и отстраняться не стал.
Вампиры не меньше часа нежились в купальне, потом появились слуги с одеждой по последней римской моде.
Новый наряд удивительно шел Менестрес. Впрочем, кажется, не было такого платья, которое ее бы испортило. Но сейчас ее так же легко можно было принять за знатную римлянку, как некоторое время назад за персидскую царевну.
