Кори подошла, приподнялась на цыпочки и глянула ему через плечо.

Увидела разорванный халат, окровавленную ногу подруги.

— О, нет! — простонала Кори. — Она умерла, да?..

— Жива. — Бринстон взял ее за плечи, подтолкнул к лестнице. — Я взял ее телефон, позвонил в 911.

— Я должна помочь ей, — прорыдала Кори.

— Джордан прислала мне сообщение. Полиция Балтимора разыскивает тебя по подозрению в убийстве двух человек, медперсонала из клиники Амхерст. Кто-то сообщил, что ты бежала и очень опасна, поскольку совершенно безумна.

Кори была потрясена.

— Но я не убивала ни Мака, ни Переса! Я все объясню в полиции, — тут она вспомнила, что говорил Вёрм, пробравшийся к ней в палату. Предостерегал, что в полицию нельзя обращаться ни в коем случае.

— Нам пора, — сказал Бринстон. Издали доносился вой сирены. — Бежим! Быстро!

Вашингтон, округ Колумбия

2.51

— Прошу прощенья, господа, что созвал вас в столь неурочный час, да еще и в Рождество, — произнес сидевший за столом в Овальном кабинете Александр Армстронг. — У нас возникли некоторые недоразумения с послом Заки.

— А в чем дело, господин президент? — осведомился генерал-лейтенант Джим Дельгадо. Для своих пятидесяти шести директор Агентства национальной безопасности выглядел бравым воякой — квадратная челюсть, ежик серо-стальных коротко подстриженных волос. От левой брови до середины щеки тянулся давно зарубцевавшийся шрам. У него были немного выпученные блекло-голубые глаза, а вот голос странно не соответствовал этой внешности, звучал тихо и даже как-то отрешенно. Он напоминал Армстронгу механический голос сломанного компьютера из фильма «Космическая Одиссея 2001 года».

Вице-президент Исаак Старр стоял рядом с директором ЦРУ Марком Маккибоном, высоким тощим господином с редеющими волосами песочного оттенка. Обычно такой живой и остроумный, сегодня он смотрел мрачно.

Армстронг разложил на столе снимки.

— Вот этот человек ворвался в резиденцию Заки.

— Известно, кто он такой? — спросил Старр.

— Я Заки не сказал, — ответил президент, — но этого человека знаю. Джон Бринстон. Лично вручал ему медаль. Из Службы сбора данных.

В 1978 году ЦРУ и Агентство национальной безопасности объединили свои усилия для создания новой разведывательной организации, куда были привлечены лучшие силы. Специальная служба по сбору данных комбинировала тайные операции ЦРУ с новейшими технологиями АНБ. Официально этой организации как бы не существовало. Как и ее уединенного кампуса, раскинувшегося на площади в триста акров в Белтсвилле в штате Мэриленд. Так что неудивительно, что это было самое засекреченное разведывательное агентство на планете.

Бесцветное и на первый взгляд невинное название организации больше подходило какой-нибудь библиотеке или научному центру, но никак не сообществу супершпионов. Сотрудники этой конторы использовали самые изощренные методы для проникновения в особо охраняемые объекты с целью похищения информации и установки тайных подслушивающих устройств, они взламывали компьютерные пароли, запускали во вражеские базы данных вирусы.

— Я познакомился с доктором Бринстоном, его супругой и малышкой дочерью на торжественной церемонии награждения. Кто-нибудь здесь знает, зачем ему понадобилось вламываться к Заки?

Дельгадо облизал пересохшие губы:

— Мы получили информацию, что посол Заки тесно связан с исламскими сепаратистами, точнее, с организацией, известной под названием «Братья-мусульмане». И Бринстон в качестве агента ССД получил вчера вечером задание нашпиговать дом посла подслушивающими устройствами.

— Так ему удалось установить там это оборудование?

— Вообще-то, — заметил директор ЦРУ, — Бринстон был там с целью забрать одну реликвию.

— Шутить изволите?

— Никак нет. Историки и археологи охотились за этой реликвией на протяжении нескольких столетий.

— Но не разведчики же! Не агенты спецслужб!

— Позвольте пояснить, господин президент, — вмешался Дельгадо. — На протяжении многих лет главным аналитиком и специалистом по криптографии в Агентстве национальной безопасности был Эдгар Вёрм. Затем вдруг его начальник стал жаловаться, что у Вёрма появилось хобби, мешающее его дальнейшей работе в отделе. Выяснилось, что на протяжении последних тридцати лет Вёрм изучал рукопись Войнича. Это весьма необычный манускрипт, буквально нашпигованный шифрами и какими-то таинственными символами. Говорят, будто он просто сводит криптологов с ума. В случае с Вёрмом так оно и вышло.

— Но это окупилось, — подхватил Маккибон. — Вёрм выяснил, что в рукописи содержатся подсказки о том, где надо искать реликвию. Ну и тут в дело вступил Бринстон.

— Расскажите мне о нем, — попросил Старр.

— Его отец был одним из высших чинов в АНБ. Но прежде чем пойти по стопам Джейсона Бринстона, Джон в двадцать пять стал армейским капитаном, был приписан к восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии. Очень хорошо проявил себя еще в Форт-Брэгг.[19] Затем стал армейским рейнджером. Везде демонстрировал лидерские качества. Какое-то время возглавлял элитный отряд по спецоперациям, связанным с проникновением на территорию врага для сбора разведданных.

— Обладает незаурядными умственными способностями, — добавил Маккибон. — По тестам на интеллект превосходил всех. Этот солдат по сообразительности и знаниям превосходит всех и каждого, собравшихся здесь. Защитил докторскую диссертацию по палеопатологии.

— Погодите, — остановил его Старр. — У него докторская степень по палео… что?

— Палеопатологии. Наука о древних заболеваниях. Специалист по поиску мумий. Бринстон любит риск. Никогда не сдается. Для данной операции трудно было найти более подходящую кандидатуру.

— У Бринстона было больше шансов найти реликвию, чем у всех остальных наших сотрудников, — подхватил Дельгадо. — Он наш единственный агент с глубокими знаниями по палеопатологии. Исследования Вёрма заинтересовали его. Какое-то время они даже работали вместе, до того, как Вёрм угодил в больницу. Примерно в это же время в команду Бринстона вошла специальный агент АНБ Джордан Райан. Им и было поручено подготовить и осуществить операцию под кодовым названием «Затмение». Задача — пробраться в дом Заки и похитить реликвию.

— Но зачем нам эта реликвия? Объясните же, наконец!

— Мы считаем, что посол ценит ее больше всех остальных предметов своей коллекции, — ответил Маккибон. — И пойдет на все, лишь бы вернуть ее.

Дельгадо кивнул:

— В частности, может поделиться информацией о «Братьях-мусульманах».

— Бринстон забирает реликвию; Заки, чтоб вернуть ее, продаст «Братьев». Но о какой реликвии идет речь?

— Эта реликвия называется Радикс, господин президент.

Армстронг и Старр переглянулись. Вице-президент давал понять, что помнит о разговоре, связанном с заинтересованностью Дилона в Радиксе. Президент вспомнил разговор со специальным агентом Натали Хатчинсон. Надо все же выяснить, во что впутался его брат.

Сжимая и разжимая пальцы, президент спросил:

— Так Бринстон нашел его?

Маккибон кашлянул.

— Тут у нас возникла небольшая проблема, сэр.

— Они приземлились в Балтиморе, Бринстон и Райан, но почему-то не доложились. Пока что связи с ними у нас нет. Есть основания полагать, что наши агенты чем-то себя скомпрометировали.

— Давайте называть вещи своими именами. Исчезли два разведчика, агента, высочайшего уровня, и у вашей конторы, АНБ, нет ни малейшего представления, что же произошло?

— Так точно, сэр, — вынужден был признать генерал Дельгадо.

— Считаете, кто-то на них напал? — спросил Старр.

— Такая возможность всегда существует, — уклончиво ответил Маккибон. — Пока что нам не удалось их обнаружить.

— Министерство обороны, да не может обнаружить? — сердито рявкнул Армстронг. — У нас на высоте двенадцати тысяч миль над землей летают спутники, способные разглядеть муравья где-нибудь на тротуаре в Цинциннати!