Находившийся в галерее Нотр-Дам Вёрм видел, как Санто Борджиа перекинул Кори через скульптуру. Озверев от ярости, он бросился на обидчика. Борджиа обладал недюжинной физической силой, весь состоял из накачанных мышц, но ярость Вёрма была слишком велика. Он размахнулся фонариком в металлическом корпусе и что есть силы ударил Борджиа по ключице, затем нанес страшный удар по голове. Он слышал, как треснула кость, — ему удалось сломать Борджиа носовую перегородку. Затем Вёрм отшвырнул фонарик, обхватил противника за шею и плечи, чем полностью обездвижил, и принялся бить его головой о каменную балюстраду.

— Тебе не следовало сбрасывать Кори с башни, — прохрипел он.

Борджиа распростерся на полу. Он был без сознания. Вёрм отставил его и бросился вниз по лестнице.

Кори повисла на нижнем крокете в нескольких футах от скульптуры. Когда Санто перекидывал ее через гротесковую фигуру, она сгруппировалась и отлетела к стене галереи. Ей удалось увернуться от столкновения со скульптурой, но при этом она ударилась о верхний крокет. Тот раскололся, страшная боль пронзила левую руку Кори. Потом она свалилась на нижний крокет, сильно ударилась грудной клеткой, зато это замедлило ее падение, и она смогла ухватиться за каменный завиток.

Она собрала все силы, приподнялась и только теперь осознала, насколько была близка к гибели. А потом, свисая с крокета, вдруг подумала, что стоит ослабить хватку — и она полетит вниз, на мостовую, до которой было футов двести, не меньше. Собрав все оставшиеся силы, она перекинула руку через крокет. Потом перекинула ногу через металлический стержень, на котором держался маленький прожектор подсветки. Затем, цепляясь за ограждение, взглянула на верхний крокет прямо под скульптурой, который сломала при падении. Из раскрошившегося основания лепнины торчала какая-то деревянная рукоятка. И Кори поняла: во время реставрации Виолет-ле-Дюк спрятал некий предмет внутри крокета, прямо под гротескной фигурой.

Обдирая ладони, Кори стала карабкаться вверх, и тут вдруг поняла тайный смысл, скрытый за высунутым языком горгульи. Никакой насмешки над местом, где в будущем возведут Эйфелеву башню, тут не было, язык этого фантастического создания указывал вниз, на крокет, расположенный несколькими футами ниже. И Сцинтилла была спрятана не внутри скульптуры, а под ней. Мышцы у Кори отчаянно ныли, но ей все же удалось дотянуться до Лe Стриж. И тут она увидела Вёрма, появившегося из-за скульптуры. Он и втащил ее на балкон.

Внизу, на полу галереи, ничком распростерся Санто Борджиа.

— Отличная работа, — выдавила Кори.

Ученый обнял ее огромными лапищами:

— А я уж испугался, что тебя потеряю.

Такое проявление нежности удивило Кори. Да и Вёрм тоже засмущался, отошел в сторону, сделал вид, что ничего подобного не было и быть не могло. Он указал на знаменитую скульптуру.

— Пора распотрошить эту птичку.

— Нет нужды, — ответила Кори и подвела его к ограждению. — Посмотри.

Он обхватил одной рукой скульптуру, перегнулся через балюстраду. И уставился на крокет внизу.

— Он частично обрушился, когда я на него упала, — объяснила Кори.

Ухватившись за рукоятку, торчащую из сломанного крокета, девушка дернула. Посыпались мелкие куски штукатурки.

Вёрм протянул ей зонтик.

— Попробуй воткнуть острым концом вон туда, в тот камень.

Кори отбила кусок камня. И минуту спустя выдернула таинственный предмет.

— Молоток… Какой-то очень старый.

— Возможно, принадлежал одному из рабочих Виолет-ле-Дюка, — заметил Вёрм и отошел от ограждения, тяжело вздохнув. — Но нам нужен не молоток. Нам нужна Сцинтилла.

Лас-Вегас

20.22

Бринстон колебался. Вспомнил телефонный разговор с Мецгером, когда они только что въехали в город. Тогда ассасин сказал, что Шай находится в «надежном месте». Очевидно, он имел в виду именно это. Психопат, сукин сын, он спрятал его малышку в настенном сейфе. Долго ли она сможет там находиться?..

Хотя строительство гостиничного комплекса было еще далеко от завершения, рабочие уже установили эти ящики в номерах класса люкс. Сейф был снабжен светодиодным дисплеем и электронным замком с набором кнопок — примерно на такой же запиралась дверь в музей мумий в резиденции Заки. Очевидно, подумал Бринстон, Мецгер использовал модуль закрытия активации доступа уже после того, как ему удалось взломать код и открыть сейф. А затем мог перепрограммировать замок, ввести какую-то свою новую комбинацию.

Изнутри донесся приглушенный плач дочурки.

— Малышка? — ответил он. — Папа здесь. Скоро я тебя вытащу, слышишь?

Бринстон понимал: ему следовало рассуждать и думать, как Мецгер. И он застучал по кнопкам, попробовал сначала набрать арифметическую комбинацию 7—2—3— 4—9, что соответствовала слову «Radix» латинскими буквами. Ничего не вышло. Тогда он набрал цифры 3—7— 4—2—4, то было имя Мецгера. Тоже безрезультатно. Попробовал набрать дату рождения Мецгера. Затем цифры 8—7—8—3—2 — они соответствовали латинскому написанию имени матери киллера, Труды. Снова безуспешно. Нет, здесь нужна какая-то система, сказал он себе. До сих пор ему приходили на ум немецкие слова, состоящие только из пяти букв. Ни одна из комбинаций не помогла открыть сейф.

А время неумолимо. Шай может там задохнуться. Ее крики становились все слабей. Судорожно нажимая на кнопки, он твердил:

— Держись, девочка. Держись, моя малышка!

Шай что-то забормотала. Он должен взломать эту чертову комбинацию! И тут вдруг раздался голос жены:

— Джон, ты где?

— Уходи, Кайлин! — крикнул он в ответ. — Мецгер где-то рядом.

— Ja. Так и есть.

Бринстон резко развернулся. Убийца находился футах в двенадцати от него, невооруженный, грудь обнажена. Лицо распухло. Одна нога — сплошь кровавое месиво. Рубашка разорвана в клочья.

— Говори комбинацию! — рявкнул Бринстон и прицелился в него из пистолета.

Мецгер, прихрамывая, приближался.

— Давай меняться. Ты мне Радикс, я тебе комбинацию.

Он не вооружен. Но это еще ничего не значило. Даже на смертном одре этот человек будет опасен.

— Хочешь убить меня? — На его окровавленном лице зазмеилась улыбка рептилии. — Или хочешь спасти Шай?

— И то и другое. Стой, не смей двигаться!

Но Мецгер приближался.

— Я понимаю вас, доктор Бринстон. Мне казалось, что вы, как и я, человек, которому неведом страх. Но ведь это не так, верно? Есть одна вещь, пугающая вас просто до смерти. Вы боитесь потерять свою семью.

Он находился в каких-то восьми футах. Бринстон прицелился ниже.

— Хочешь, чтоб я перебил тебе вторую ногу?

Мецгер остановился.

И тут Бринстон уловил какое-то движение справа. Из тени вышла Джордан. Одной рукой она придерживала Кайлин за плечи, в другой был зажат ствол, приставленный к виску его жены. Лицо Кайлин исказил смертельный ужас.

Эрих Мецгер и Джордан Райан стремились завладеть Радиксом. Джордан могла убить Кайлин. Мецгер мог уничтожить Шай. Ужасный выбор. Бринстон прицелился в Джордан. Может ли он снять ее, не задев Кайлин? Он прочел испуг в глазах жены, и это его остановило.

— Отдай мне Радикс! — крикнула Джордан. — Иначе Кайлин конец!

— Я ожидал от тебя большего, — сквозь стиснутые зубы прошипел Бринстон. — Никогда бы не подумал, что ты работаешь на Борджиа.

— Это Борджиа работают на меня, — хвастливым тоном заметила она. — Это я их использую. И вот что я скажу тебе, Джон. Отдай мне Радикс, и мы вместе доставим его покупателю. И поделим прибыль поровну.

— Ты приставила ствол к голове моей жены, Джордан. Ты перехитрила Дельгадо и Борджиа. Неужели думаешь, что после всего этого я тебе поверю?

— Ты осознаешь или нет, — зловещим шепотом начал Мецгер, — что твой ребенок перестал плакать?..

Бринстон затаил дыхание, прислушался.

— А теперь скажи-ка мне, — продолжил Мецгер, — доводилось ли тебе видеть, как ребенок умирает от удушья? Лицо искажается, приобретает пурпурно-синеватый оттенок. Кровеносные сосуды лопаются, глаза вылезают из орбит.