— Он никогда мне об этом не говорил, — хриплым голосом произнес Бринстон.

— Ты был его величайшей надеждой и постоянным страхом. Печально, что Джейсон не дожил до того дня, когда ты смог встать и распрощаться с инвалидным креслом.

— Ты подставил меня. Ты использовал меня, чтоб заполучить то, чего хотел больше всего на свете.

— А ты, Джон, понимаешь все превратно. Печально, что так до сих пор и не понял всей важности этого задания. — Дельгадо облизал пересохшие губы. — Прошлой ночью ты позвонил из каньона Гленвуд. Сообщил, что Радикс у тебя. Скажи мне, Джон, ты убедился в его силе? Поверил в чудо?

В этот момент Бринстон услышал за дверью какой-то шум. Резко развернулся, потянулся за пистолетом. Да, точно, шаги, тихие и размеренные. Он покосился влево, стараясь не выпускать Дельгадо из поля зрения. Уже выхватывая «Глок» из кобуры, Бринстон увидел, как в холле мелькнула чья-то тень.

Кори Кэссиди затаила дыхание, сама ее поза выдавала страх.

Воспользовавшись ее неожиданным появлением, Дельгадо привстал с табурета. Бринстон тут же направил на него ствол.

— Сядь, — скомандовал он сквозь стиснутые зубы. Потом обернулся к Кори. — Я же сказал тебе, жди в кабинете.

— Знаю, но ты должен это видеть, — и она протянула ему папку, набитую бумагами.

— Так ты не один, с гостьей, — заметил Дельгадо. — Добро пожаловать, мисс Кэссиди.

— Откуда ты ее знаешь? — спросил Бринстон.

— Он узнал о моем существовании благодаря работе мамы, — пояснила Кори. — Помните, я говорила, что работы мамы сгорели в Принстоне? Так вот, ничего подобного. Две ее папки я нашла у него на столе.

Дельгадо пожал плечами:

— Просто мне нужны были архивы Ариэль. Вот я и устроил пожар в Дикинсон Холл.

— А где остальные бумаги мамы?

— Извини, Кори, но это все, что у меня есть.

Она явно не поверила, взглянула на Бринстона. Тот, слегка склонив голову набок и продолжая держать генерала под прицелом, сказал:

— Сейчас ты отдашь нам все архивы. Пошли!

Кори последовала за Бринстоном в подвал. Дельгадо шел впереди, в спину ему упирался ствол пистолета. Кори гадала над тем, что за странные взаимоотношения существуют между этими двумя мужчинами. Вёрм утверждал, будто Дельгадо солгал Бринстону о его отце. Сейчас он разрывается на части, догадывалась она, просто старается этого не показывать.

Дойдя до самого низа, они свернули в узкий коридор. Ноздри щекотал запах красного дерева.

В подвале тянулись ряды винных бутылок, уложенных на деревянные стеллажи. Каждая бутылка лежала на боку, этикеткой вверх, к горлышку крепился ярлык. Продвигаясь между этими рядами, Кори подошла к мужчинам. Они находились в дальней части подвала.

— Открой, — приказал Бринстон.

Дельгадо опустился на колени и потянул на себя деревянную ручку потайной дверцы, которая сливалась по цвету с деревянным полом. Открылась лестница, ведущая куда-то вниз, в темноту.

— Вперед, — сказал Бринстон и взмахнул пистолетом.

Дельгадо протиснулся в отверстие, начал спускаться по узкой лестнице. Бринстон последовал за ним. Кори вспомнила слова Джона о том, что он был частым гостем в этом доме. Он хорошо его знал.

Спустившись следом, она увидела, как Бринстон достает из коробок какие-то бумаги и просматривает их. Дельгадо наблюдал за всем этим с красным от гнева лицом. Аккуратно составленные в ряд белые коробки были помечены рукой матери. Кори охватило нетерпение, хотелось поскорее убедиться, что архивы Ариэль Кэссиди не сгорели в огне.

— Все должно быть здесь… — пробормотала она. — Мамины архивы по Радиксу.

Бринстон взглянул на Дельгадо:

— Давай поднимем все это наверх.

Близ Вашингтона, округ Колумбия

4.46

Вдоль стен в кабинете Дельгадо тянулись полки, заставленные книгами. Была здесь и «стена почета» — фотографии в рамочках, свидетельства о награждениях и присвоении очередного звания, дипломы об окончании Военно-морской школы, Университета национальной обороны, Военной академии сухопутных войск США в Вест-Пойнт. Стену за письменным столом украшал увеличенный символ АНБ в виде орла, сжимающего в когтистой лапе ключ.

Дельгадо с неестественно выпрямленной спиной и в наручниках опустился в кресло.

Сидя за письменным столом вишневого дерева, Бринстон изучал записи, сделанные Ариэль Кэссиди после посещения библиотеки Кристин Манн в центре К. Юнга на Манхэттене. Кори сидела рядом на кожаном диване и читала заметки в другой тетради. Бринстон знал: девушка уже не надеялась снова увидеть эти архивы. Должно быть, это кажется ей нереальным, сбывшимся чудом — сидеть в кабинете директора АНБ и просматривать «утерянные» бумаги матери.

— Приятно видеть, какой интерес ты проявляешь к Радиксу, — отвлек их от работы голос Дельгадо. — Я изучал этот вопрос, еще когда ты был мальчишкой.

Бринстон проигнорировал его слова, сидел, не отрываясь от записей.

— Ариэль Кэссиди критически относилась к роли алхимии в понимании того, что есть Радикс и Сцинтилла, — добавил Дельгадо. — А когда вышла ее книга, я узнал о неопубликованной работе. Очень хотел с ней проконсультироваться, но ей вдруг взбрело в голову умереть.

Кори злобно покосилась на генерала.

Бринстон бросил на нее выразительный взгляд, словно говорящий: «Не позволяй ему заводить тебя».

Опустил голову и продолжил просматривать архивы Ариэль. Потом наткнулся на фотографию широкоплечего мужчины с трубкой в мясистой руке. Редеющие седые волосы подстрижены ежиком, как у прусского солдата. На орлином носу примостились маленькие очки в тонкой проволочной оправе.

— Это Карл Юнг, — сказала Кори. — Фрейд называл Юнга «кронпринцем» психоанализа, но при этом обращался с ним, как с нелюбимым пасынком. Юнг же считал, что Фрейд придает излишнее значение вопросам секса. Долгие годы их объединяла такая вот дружба-ненависть. Потом они вообще перестали разговаривать.

Снова вмешался Дельгадо:

— Юнг был лидером, а не последователем. Он был умен, харизматичен, люди к нему тянулись.

И далее он рассказал, что в число учеников и приверженцев Юнга входила Эдит Рокфеллер Маккормик, дочь самого Джона Д. Рокфеллера. Она была замужем за Гарольдом Маккормиком, наследником большого состояния — его предки занимались производством фермерского оборудования. Супруги Маккормик решили основать Клуб психологии, где собирались приверженцы учения Юнга, читались лекции, проводились различные светские мероприятия. В числе последователей Юнга была Мэри Меллон и ее муж, финансист Пол Мэллон. Рокфеллеры, Меллоны и Маккормики входили в число богатейших семей Америки.

— Без их финансовой поддержки, — добавил Дельгадо, — Юнг не был бы сегодня столь известен. Кое-кто поговаривал, он создал культ, а они поддерживали его деньгами.

— Что за культ?

— Тайное общество на основе языческих мистических культов эллинского мира. Ходили предположения, что некоторые из последователей Юнга использовали его работы как основу квазирелигиозной секты. Нечто вроде «тайной церкви».

— Тайной? Как это понимать?

Дельгадо заерзал в кресле:

— Ну, уж так сложилось исторически, что наряду с обычной «явной» церковью всегда существовала тайная. Обычная церковь демонстрировала публичное лицо христианства, все эти кресты, цветные витражи, церемониалы. Но кое-кто из ученых, к примеру, Франц Кюмон, утверждал, что несколько столетий тому назад под «явной» церковью всегда располагалась вторая, подпольная, где проводились тайные обряды. И члены этого сообщества собирались втайне, соблюдали мистические традиции, связанные с эллинскими культами, занимались алхимией. Были секты, посвятившие себя поискам Грааля, розенкрейцеры и масоны.

— Ты хочешь сказать, аналитическая психология Юнга представляла «явную» церковь? — спросил Бринстон. — И что некоторые его последователи, сливки общества, могли быть связаны с тайной церковью?