Небольшие круглые чуреки, выпеченные из кукурузной муки! Настоящая кукурузная мука и настоящие чуреки! В них наверняка не добавляли ни соевых отжимок, ни сока кервеля. Мы забыли, когда в последний раз такие чуреки видели, не то чтобы есть. Все начисто позабыли об игре, наши взгляды лихорадочно устремились на лакомства. Да и как тут не обомлеть, если дочь Гадацци вполне съедобные чуреки превратила для себя в игрушки, в развлечение!..

С того момента, как появилась дочь Гадацци, базар наш незаметно распался. А Фатима осталась со своими тремя чуреками, ни на что их так и не обменяв. Не то что у нас, у детей, во всем селе не найти было равноценного обмена этим румяным кукурузным лепешкам. Вот и побрел каждый из нас домой, потупив голову и опустив плечи.

Сколько лет минуло с той поры, а этот базар все так же стоит у меня перед глазами. И эти три маленьких чурека величиной с ладонь, поблескивающие румяной золотистой корочкой. Но вот что мучило меня уже тогда, мучает и сейчас: как могло случиться, что в ту лихую годину нужда нисколько не коснулась дома Гадацци, как случилось, что голод обошел их стороной и они не почувствовали на себе его страшного дыхания?!

Это время я люблю особенно. Лето и осень до того переплетаются, что перестаешь понимать, где кончается одна пора и начинается другая. Когда у нас еще был ослик, я часто ездил на нем в лес. Так, в свое удовольствие. Отпущу осла пастись на свежей, нетронутой траве, а сам принимаюсь рвать лесные орехи, ем ягоды. Калина в эту пору в самой спелости. Когда ударят холода, она приобретает особый терпкий вкус, вот только сил ни у кого нет ждать до глубокой осени! Собираю ее побольше, несу домой, подвешиваю где-нибудь на чердаке, здесь ее и застает зима.

Из лесу я никогда не возвращался без яркого букета цветов. Пока ехал домой, наслаждался их густым душистым ароматом. Потом незаметно пробирался к себе, чтобы на улице никто из ребят, не дай Бог, не увидел меня, иначе не избежать насмешек. Дома ставил букет в глиняный кувшин, наливал воды, после чего цветы занимали место на подоконнике. Комната приобретала особый праздничный вид. Снаружи, с улицы, цветы также придавали дому нарядность. Многие, проходя мимо, с завистью поглядывали на них.

Сейчас, по прошествии многих лет, соседские ребята той далекой детской поры выглядят в моих глазах несколько странными. Они все и вся подвергали сомнению, надо всем насмехались, всякую работу делили на мужскую и женскую. Нет, я не хочу сказать, что у них вовсе не было никаких причин для упреков и порицаний. Вот, скажем, если сядет кто-нибудь из ребят играть с девчатами в дыччыта, тогда и потешайся над ним, сколько душе угодно. Но что смешного в том, если человек несет из лесу домой букет красивых цветов? А то еще хочет угостить мать горстью-другой спелой земляники? Или что, скажем, предосудительного в том, если к ее приходу ты решил прибрать в доме, вымыть посуду, подмести во дворе? Ведь мать работает с раннего утра и до поздней ночи, приходит до того усталая, что на ногах едва стоит. Говорят, это не мужское дело! Что значит «не мужское»?! Работу по дому должен выполнять тот, у кого есть свободное время, и зубоскалить тут нечего. Другой вопрос, если человек гнушается такой работы, воротит от нее нос, вот над кем надо смеяться, вот кого следует предавать осуждению!

Хорошо помню, как вместо Дзыцца я мыл полы, убирал в доме. Выполнял я все это с большими предосторожностями, как говорится, с оглядкой. Но позже, когда многие из этих дел полностью легли на мои плечи, я уже не терялся, как некоторые из моих товарищей. В студенческом общежитии я прожил пять лет, и не было такой работы, которой бы мне не довелось заниматься. Стирать мне обычно помогала Дунетхан, но я и сам не раз и не два затевал большую стирку. Я научился вполне сносно стряпать и гладить, во всяком случае у меня не было необходимости обращаться к кому-то за помощью. Если бы все эти навыки я в свое время не приобрел дома, в жизни мне пришлось бы куда труднее. Вот вам и разделение труда на мужской и женский!.. Стыдиться следует того, что и в самом деле позорит достоинство человека, труд же, какой ни возьми, унизительным быть не может.

В доме взгляд мой остановился на утюге Дзыцца. Он знаком мне с той поры, как я помню себя. Во многих делах он был нашим добрым помощником. Нынешние утюги предназначены для одной-единственной цели — гладить одежду. Чугунный же утюг, который стоит на печке и похож на готовый тронуться в путь пароход, нужен был не только для того, чтобы поддерживать одежду в аккуратности. Суровое время побудило хозяев использовать его для самых разных дел, и утюг успешно справлялся с ними.

«Зарядить» утюг было делом непростым. Для этого требовалось сберечь до утра тлеющие угли, а они имелись не в каждом доме и даже не на каждой улице. Хозяйка, которой удавалось сохранить угли, в один миг становилась известной по всей улице, и к ее дому отовсюду сбегались протоптанные в снегу дорожки. Углями, если они заполняли утюг доверху, пользовались не раз и не два. Только надо было бросить между ними хотя бы один горящий уголек. Потом закрывай крышку и размахивай утюгом, точно поповским кадилом. Угли почти сразу занимались, становились багрово-красными, из боковых прорезей утюга с важным шипением начинал валить дым. Этот звук поднимал у человека настроение. Размахивать утюгом из стороны в сторону доставляло такое удовольствие, что ты уже не мог остановиться. Готовность утюга к работе определялась просто. Смочи кончик пальца слюной и быстрым движением прикоснись им к утюгу. Если слюна зашипит, значит, все в порядке, можно гладить. Но, как я уже говорил, утюг служил и для других, не менее важных целей.

В зимнюю пору выстиранная и развешенная во дворе одежда высыхала не до конца. Сколько бы она ни провисела, какой бы пронизывающий ветер ни дул, все равно она оставалась влажной. Приходилось перевешивать ее в помещение, но и тут тепла чаще всего недоставало, вот тогда и брал свое веское слово наш неизменный друг и помощник. Утюг не только гладил, но и с успехом сушил влажное, непросохшее белье. Настоящим бедствием в первые послевоенные годы были вши. Люди не знали, как с ними бороться. И здесь им на помощь приходил утюг: раскаленным утюгом выжигали гнид, забившихся в складки одежды. Так в пору, когда мыло было большой редкостью, утюг помогал людям блюсти чистоту.

Или вот, к примеру, утром ты проснулся в стылой комнате. Встать из теплой постели и облачиться в холодную, как лед, одежду было равносильно тому, чтобы оказаться в объятиях Деда Мороза. Но вот Дзыцца кладет перед тобой отутюженную горячим утюгом сорочку, мягкую и нежную, как материнские руки. Что могло сравниться с тем удовольствием, которое испытываешь, надевая теплую одежду!..

Вот какое великое множество назначений было у обыкновенного чугунного утюга, от которого ныне все чаще отворачиваются и который теперь спешат заменить электрическим утюгом. Но наш утюг пока еще не сдан в утиль. Судя по его чистому аккуратному виду, Бади регулярно пользуется им. Вот и вчера она гладила им допоздна. Утюг работает исправно, вот только ручка его при каждом повороте тихонько поскрипывает: как-то утюг свалился у нас с печи, ручка сломалась, и мы перевязали ее проволокой.

Бади улыбается и просит меня рассказать историю о пастухе, который, сидя у реки, вздумал искать вшей в своей рубахе. Не помню, кто мне ее рассказывал, но история и впрямь смешная. Так вот, одного пастуха очень донимали паразиты. В ясный полдень он согнал свое стадо в кучу, снял с себя рубаху и улегся на берегу реки, мол, скотина еще не скоро разбредется, так что можно заняться полезным делом. Сколько времени прошло, один Бог знает, но вот на противоположной стороне реки появился прохожий. Другой бы на его месте сделал вид, будто не видит бедного пастуха и шел бы дальше своей дорогой, этот же решил подшутить над ним и кричит через реку:

— Эй, добрый человек, о чем пишут в твоей газете?