- Это был бы хороший портрет, который следовало бы закончить, - сказал он. - Я теперь как раз в настроении и сумею сосредоточиться на работе.

Когда она, спустя несколько часов, вошла в ателье, отец работы еще не начинал, а только осматривал другие картины.

- Пара недель работы и из этой картины что-нибудь да выйдет. Подобная картина открыла мне однажды путь в Академию.

- Но почему ты, наконец, не приступишь к работе, отец? Я охотно помогу тебе установить мольберт и привести в порядок палитру. Надень халат и начинай работу!..

- Ах, это не спешно! У нас еще много времени впереди, - возразил он с легким сердцем. - Я хочу посмотреть, не пришел ли тренер. Партия в гольф даст мне необходимое вдохновение.

Спустя час Стэлла увидела, как он ушел с тренером на площадку для гольфа. Нельсон был в прекрасном настроении и, казалось, забыл о всех невзгодах и о своем поведении. Вернувшись к обеду, он был совсем оптимистически настроен: она знала, что все его добрые намерения улетучились.

- Хорошо, если знают, когда нужно прекратить. В этом и заключается разница между человеком и глупцом. Я великолепно знаю* когда мне то или другое - достаточно. Я художник, а потому бывают все эти неприятности. Моя фантазия купается в розовых грезах, и тогда я пью автоматически, ничего не сознавая. - Он самодовольно засмеялся, щипнув себя в щеку. - Не печалься, дорогая, через неделю «Пигмалион» будет готов. Ты думаешь, что это пустое обещание, но не забудь, что, будучи молодым человеком, я создал великую картину, давшую мне имя, - «Сократ, пьющий из смертного бокала». Я начал писать ее в воскресенье утром, и во вторник вечером славная, громадная картина была готова. Потом я создал еще несколько шедевров искусства.

Она уже слышала эту историю тысячу раз.

- Ты выпил чего-нибудь в клубе?

Клуб был маленьким домиком, где собирались игроки в гольф.

- Ах, только один бокальчик содового виски, - презрительно ответил он. - Настоящий человек знает, сколько и когда ему достаточно.

Мистер Нельсон, как многие другие невротики, привык подавлять мысли, казавшиеся ему неприятными; он умел забывать те слова и факты, которых ему надо было стыдиться. Он считал это крупным дарованием, на самом же деле это было слабостью. Он любил украшать свою речь афоризмами, подчеркивая, что они являются плодами его мысли.

- А знаешь ли, Стэлла, - вдруг оживился он, - что в доме для гостей обитает приезжий? Представитель правосудия! - Он рассмеялся. - Бэллингэм был вором, взломщиком! Клянусь Богом, что я не мог бы спокойно спать, если бы знал это заранее.

Стэлла невольно улыбнулась: навряд ли Скотти могла прийти в голову мысль похитить незаконченные картины. Она уже предугадала, что отец скажет дальше.

- Там живет детектив? - быстро проронила она.

- Да, он останется на несколько дней. Очень интересный и любезный господин. Он считается, в некотором отношении, гостем Мэрривэна. Ты ведь знаешь, что он всегда перехватывает каких-то проходимцев и заключает дружбу с неважными господами. На сей раз ему повезло! Этот детектив - Андрю… как его там… к черту!… шотландское имя… я не могу запоминать всех этих Мак-ов…

- Маклэд…

- Да, Андрю Маклэд. Он был послан сюда для ареста взломщика и очень тонко выполнил свою работу. Выдающийся детектив! Понятно, что трудно найти детектива, который был бы заодно и джентльменом. Такие бывают только в романах. Не хочешь ли с ним познакомиться? Он тебя, наверное, заинтересует.

- Нет, - быстро возразила она. Нельсон удивленно посмотрел на дочь. - Я нисколько не интересуюсь им… кроме того, я его уже вчера видела на почтамте… он мне не нравится.

Нельсон зевнул и посмотрел на часы.

- Я должен уйти. Я обещал Пэрзону прийти на партию в бридж. Не придешь ли и ты к чаю?

Стэлла больше не раздражала отца вопросами о картинах. Все ее уговоры, просьбы были бесполезны, поэтому она и не пыталась теперь удержать его в ателье. Она ничем больше помочь не может и не в состоянии изменить естественный ход событий. Она опять вспомнила о поездке в город и о крупной надежде, которую возлагала на беседу с таинственным лицом. Ее судорожные попытки избегнуть судьбы напрасны… Несчастье неизбежно!

Утром Стэлла получила письмо и, убедившись, что оно от Артура Уильмота, разорвала его и бросила в корзину. Мысль об Артуре не особенно огорчала ее.

Появление детектива также было, по-видимому, предопределением судьбы. Он вынужден только выполнить то, что вменено ему в обязанность. Стэлла была приготовлена к наихудшему исходу. Значит, и он замешан в несчастьи, которое должно было обрушиться на семью Нельсона.

После обеда Стэлла пошла в бюро по найму прислуги и наняла двух неопытных, простых деревенских девушек, которые таращили на нее глаза и смеялись, когда она давала им надлежащие хозяйские наставления. Было бы бесполезно искать городских, обученных домашних служащих, ибо все знали дом Нельсона и сумасбродства последнего.

Маленькая резервная сумма, которую Стэлла держала втайне, дала ей возможность уплатить уволен-ным девушкам. Она с горечью видела, как эта сумма таяла с каждым днем.

Она уже собиралась научить новую кухарку, как нужно готовить вкусный чай, как вдруг она заметила через окно Мэрривэна; она впустила его в дом.

Визит Мэрривэна был ей неприятен, хотя лично против него она ничего не имела. Мысль, что и он принадлежит к тем, кто предопределен судьбой, успокоила ее.

- Я пришел по очень щекотливому делу, мисс Нельсон, - начал он и покачал головой, желая этим заранее подчеркнуть, что он неспособен выполнить свою задачу. - Право, очень щекотливое дело! Я просто не знаю, как мне коснуться этой…

Она испуганно ожидала, что он пришел напомнить ей о старом долге, который она, к счастью, смогла бы теперь вернуть. Она облегченно вздохнула, узнав, что его приход связан со вчерашним поведением Артура.

- Я только могу предположить, что он мог вам сказать. Разрешите, пожалуйста, сесть!

- Ах, извините, что я вас не попросила сейчас же присесть. - Она придвинула ему кресло. Он сел и поблагодарил.

- Он слишком тяжело оскорбил вас, чтобы вы могли его простить… - Она прервала его:

- Не будем об этом говорить, мистер Мэрривэн; Артур еще очень молод и не умеет вести себя в присутствии женщин.

- Вы так думаете? - многозначительно спросил он. - Мне очень жаль, что я должен не согласиться с вами. Он хорошо знает женщин, чтобы уметь выполнять свои обязанности по отношению к ним.

- Разве он вам все рассказал? - Она была изумлена тем, что Мэрривэн ознакомлен со вчерашним происшествием. Она поняла, что болтливость является особенностью этой семьи.

- Да, он мне проболтался и просил, чтобы я… оказал бы на вас влияние… - Он поперхнулся. - Я ему ответил, что он не должен льстить себя надеждой, - он медленно растягивал слова. - Я не могу ведь поддерживать брачное предложение другого лица, когда…

Воцарилась тишина; она мысленно повторила его фразу и вдруг вскрикнула:

- Что? Другого лица? Вы ведь не думаете сказать… Ах, нет… Вы не можете этого думать…

- Именно, я думаю о себе, - возразил спокойно Мэрривэн. - Но разница в летах между нами, по-видимому, является непреодолимым препятствием для нашего счастья.

- Нет, ваш возраст тут ни при чем, - быстро ответила она. - Я вообще не хочу выходить замуж. Но вы говорили несерьезно, ибо вы, конечно, не хотите на мне жениться. Это только шутка, мистер Мэрривэн!

- Нет, я об этом думаю серьезно, - торжественно ответил Мэрривэн. - Я тщательно обдумал этот шаг. Каждый день, когда я вас вижу, еще более подкрепляет мое убеждение, что вы единственная женщина в мире, с которой я мог бы быть счастливым.

Стэлла рассмеялась.

- Я немного истерична, - извинилась она. - Я даже во сне не могла бы себе представить, что вы… Конечно, вы оказали мне большую честь, мистер Мэрривэн. Не могу вам выразить словами… Вы всегда были ко мне очень добры, но…

- Не будем об этом говорить. Я могу вам…