Она говорила мне, что не может понять того, как может приличная молодая девушка разъезжать на извозчиках, и спросила, откуда у меня деньги. Я ответила ей, что сберегла немного денег и что, в данном случае, извозчику уплатил мой знакомый. Она даже не прислушалась к моим словам, и я поняла, что к началу нового месяца буду уволена.
«Не уходите, пожалуйста, ждите пока не придет мистер Джон, - сказала она. - Он сегодня ужинает у знакомых и возвратится сюда не позже одиннадцати часов вечера».
Я была рада, когда она, наконец, поднялась к себе в комнату. Мистер Джон пришел только после полуночи, и я сейчас же заметила, что он чрезмерно выпил. Я приготовила для него небольшой ужин в его комнате.
Он вдруг стал приставать ко мне, называл меня: «Моя маленькая, милая девочка» и сказал, что купит мне жемчужную брошку.
И прежде чем я могла оглянуться, он заключил меня в свои объятия и стал целовать. Я отчаянно защищалась, но он был очень силен. Когда мисс Джэннет внезапно открыла дверь, я была вне себя от ужаса. Она повелительно указала мне на дверь, и я была рада выбраться оттуда. Я ждала, что на следующее утро мне придется упаковать вещи, ибо мисс Джэннет велела мне больше не работать. В десять часов утра она позвала меня к себе в гостиную.
Я никогда не забуду ее позу, как она сидела в черном альпаковом платье и в белом маленьком чепце. Ее красивые длинные руки были скрещены у пояса. Все служанки всегда восхищались ее изумительно красивыми руками.
«Гильда, мой племянник причинил вам большое зло. Я не знаю насколько далеко пошли ваши отношения. Я лишь не понимаю, откуда у вас столько денег: вы показали на прошлой неделе кухарке пять фунтов. Но это не относится к делу. Вы молодая девушка, живете в моем доме и находитесь под моей защитой. Я ответственна за вашу судьбу перед Богом и людьми, поэтому я распорядилась, чтобы мой племянник женился на вас, дабы этим дать вам удовлетворение».
Я была поражена, я не могла произнести ни слова. Слезы давили меня, и я была совершенно потрясена.
Я хотела рассказать ей, что я уже замужем, и уже хотела показать ей брачное свидетельство, но в ту же минуту я вспомнила, что оно находится в руках Эбрэгема. Я лишь молчала. Мисс Джэннет продолжала.
«Я говорила с моим племянником и поручила моему адвокату достать для него необходимые документы и подготовить почву для того, чтобы мой племянник мог получить свидетельство от епископа. Венчание состоится в церкви Сент-Пауль, Мерлебон, в будущий четверг».
Потом мисс Джэннет дала мне знак выйти из комнаты. Когда она поднимала для этого руку, никто не смел ей прекословить. Никакая прислуга, или даже слуга не пытались этого делать. Когда я пришла в себя и поняла ее слова, я хотела опять пойти к ней и рассказать ей обо всем. Я послала девушку, чтобы добиться разрешения поговорить с мисс Джэннет, но она вернулась и заявила мне, что хозяйка чувствует себя нездоровой и освобождает меня на целый день от работы.
Я тотчас же отправилась к Эбрэгему. У него было маленькое бюро над магазином табачного торговца Эшлера. Последний потом стал очень богатым человеком и, кажется, основал большой торговый дом, носивший его имя. Случайно Эбрэгем оказался в бюро, но я очень долго ждала, покуда он открыл дверь и впустил меня. Он заявил мне, что никогда лично не принимает посетителей, и не был доволен тем, что я к нему пришла. Когда я ему рассказала о кошмарном положении, в котором я находилась, он вдруг переменил тон. Я выразила свое мнение в том смысле, что он непременно должен поговорить с мисс Джэннет, но он не хотел об этом слушать.
«Я предполагал, Гильда, что это так случится. Будь благоразумной девушкой и сделай кое-что для меня. Я всегда хорошо относился к тебе и теперь от тебя зависит то, что мне нужно выполнить. Ты обязана помочь мне».
Когда я услышала, что он от меня требует, я не поверила своим ушам. Он действительно хотел, чтобы я повенчалась с мистером Джоном.
«Но это ведь невозможно… ты ведь мой муж! Ты хочешь, чтобы я попала в тюрьму?»
«Никто не узнает об этом. Ты повенчалась со мной в другой части города. Я обещаю тебе, что по возвращении из церкви он оставит тебя и ты его больше не увидишь. Сделай мне одолжение, Гильда, я тебе дам сто фунтов».
Селим еще добавил, что, если я пойду венчаться с мистером Джоном, мы заработаем столько, что нам хватит на всю жизнь. Больше он ничего не добавил и никаких подробных сведений он мне не давал.
Селим всегда умел говорить красиво и убедительно. Я была так смущена, что не знала, что делать, и подумала, что лишилась рассудка. Селим умел черное превращать в белое, и я не знала, что ответить. Я волей-неволей согласилась. Это было глупо с моей стороны, но я была так очарована его умом и знанием жизни, что совершенно позабыла о себе.
После, я часто думала о том, не хотел ли он освободиться от меня таким путем, но это, по-видимому, не соответствовало правде, ибо зачем ему было вообще жениться на мне? Теперь я пришла к заключению, что он хотел иметь в доме миловидную девушку, которая была бы настолько тесно связана с ним, чтобы она выполняла все его желания. Он, быть может, и не ожидал, что мистер Джон сделает мне брачное предложение, но… Селим ждал худшего: он, быть может, думал, что… Не было на свете более подлого и хладнокровного негодяя, чем Эбрэгем Селим!
За день до свадьбы я имела беседу с мисс Джэннет.
«Гильда, - сказала она, - завтра вы будете повенчаны с моим племянником. Кажется, излишне вам говорить о том, что я не особенно горжусь этим браком. Я даю вам совет не выражать своих мнений. Что касается будущего, то вы не должны ждать, что джентльмен мистер Джон представит своим знакомым и друзьям девушку вашего круга. Вы абсолютно неграмотны, и хотя ваш характер очень хороший и вы, по существу, очень добры, все же ваши манеры и грубая речь просто невыносимы».
Я удивляюсь, что помню каждое слово, сказанное мне мисс Джэннет, хотя уже прошло более тридцати лет. Я была очень возмущена и оскорблена, но превозмогла себя и спросила, что она намерена со мной сделать.
«Я сперва отправлю вас в аристократический институт, где вас воспитают как следует. Вы останетесь там до тех пор, пока вам не исполнится двадцать два года. Только тогда вы сумеете занять место рядом с вашим мужем, не боясь скомпрометировать его или себя».
В некоторых отношениях предложение мисс Джэннет соответствовало обещаниям Эбрэгема. Я даже поверила, что он все это устроил. Теперь я знаю, что у него был совсем особый план и мисс Джэннет проявила собственную инициативу.
Только тогда, когда мистер Джон стоял рядом со мною в церкви Сент-Пауль, я его увидела впервые после злополучного вечера. Я даже теперь еще не знаю, что произошло между ним и его тетей. Он был мертвенно бледен и был очень холоден, но вежлив. При венчании присутствовали только четверо, и церемония окончилась скорее, чем я ожидала. Я, между тем, научилась подписывать свою фамилию, так что мне не пришлось больше ставить крест на брачном свидетельстве. Я, право, не знаю, почему, собственно, мистер Джон женился на мне. Я могу дать клятву на Библии, что ничего между нами не произошло. Он лишь поцеловал меня единственный раз, когда он выпил чересчур много. Но факт венчания был налицо. Быть может виной тому был девиз его фамилии и птичья голова на родовом гербе. Брак еще и по нынешний день кажется мне странным и невероятным. До венчания мисс Джэннет дала мне пятьдесят фунтов и адрес, по которому мне следовало ехать. Институт находился в Кэст-Бурне, Виктория Драйф. Она дала мне также расписание поездов.
Я попрощалась с мистером Джоном, вышла из церкви .и оставила его с его друзьями. Мисс Джэннет не присутствовала на венчании. Больше я никогда не видела мистера Джона.
Эбрэгем хотел увидеться со мной после венчания, чтобы вместе поужинать. Он ждал меня у ресторана Кингс Кросс, и, когда мы туда вошли, я рассказала ему обо всем, что произошло.
Он взял у меня брачный контракт и положил в карман. Я была расстроена, и мы много не говорили о пресловутом венчании. Я не хотела ехать в Кэст-Бурн, вообще не была намерена уезжать. Но я была всецело в зависимости от Эбрэгема. Я знала, что у него имеется для меня особый план, о котором он рассказал мне потом. Когда я дала свое согласие на брак с мистером Джоном, он обещал мне немедленно уехать в провинцию и зажить настоящей семейной жизнью. Обещания своего он не выполнил. Когда наш ужин в ресторане приблизился к концу, Селим вынул из кармана большой конверт.
