Как долго они оставались в таком положении, она не знала. Но когда ей удалось поднять веки, Реджин увидела, что уже рассвело, солнце возвышалось над безоблачным лесом. Она могла слышать чаек и волны. Они должно быть близко к берегу.

— Никогда не отпущу тебя, женщина, — он прижался к ней щекой. — Люблю тебя.

И он все еще оставался Декланом, его воспоминания доминировали. Что было хорошо. Потому что она была влюблена в Деклана Чейза.

«Я хочу моего Ирландца».

Песок в песочных часах начал утекать?

Он отодвинул голову, обнимая ее шею руками. Пристально глядя на нее жесткими серыми глазами сверху вниз, Чейз сказал:

— Ты принадлежишь мне, любимая. Это всегда будешь ты.

«Это всегда буду я — но будешь ли это ты?»

Совершенный дневной свет наполнил ее страхом.

«Что я наделала?»

Она уговорила себя поверить, что на сей раз все будет иначе. Она должна была бороться с ним сильнее. Но она любила его так отчаянно.

Кое-что, возможно, изменилось с этим перевоплощением, но исход будет тот же. Прежние четыре раза человек, с которым она занималась любовью, умирал в течение нескольких часов. Те четыре раза ее тело все еще носило отпечатки его утерянных любовных ласк… когда его тело клали в могилу.

Она дрожала.

«Ах, боги, как я могла?»

Чейз должен умереть; песочные часы опустеют. И на сей раз она не сможет пережить его потерю.

Когда она не смогла сдержать слез, его глаза расширились:

— Нет, что это? Тсс, маленькая, пожалуйста, не плачь.

Слезы катились по лицу, и она смотрела мимо него, преисполненная страха. Солнечный свет, пробившийся на краткое мгновение, снова уступил место серым тонам. Дождь стоял пеленой.

— Милая, поговори со мной. Заметь, мне не нравится, когда ты молчишь. Это из-за проклятия? — Деклан ласкал ее волосы, покачивая ее. — Никуда не собираюсь. Ничто не разделит нас снова. Разве я не ощутил бы его, если бы конец был рядом? Я никогда не был так умиротворен на протяжении всей жизни. Это… чистый покой, Реджин.

С яростным толчком она высвободилась из его объятий.

— А что насчет меня? Насчет моего душевного спокойствия?

Она пошатнулась, поскольку осознание поразило ее. Эйдан никогда не был проклят.

Она была.

Реджин каждый раз оставалась жить, чтобы страдать, носить траур. Всегда знать о том, чего лишена.

Она подняла свои промокшие джинсы, натянула их, затем надела свою рубашку.

— Когда ты умрешь на этот раз, Чейз, я не хочу, чтобы ты возвращался.

— Что? — Он сорвался на ноги, натягивая свои штаны. — О чем ты говоришь? Взгляни на меня! Почему ты не смотришь на меня? Иисусе, Реджин, ты ведешь себя так, словно я уже мертв.

Она с силой утерла лицо предплечьем.

— Потому что ты считай, что уже мертв.

Деклан никогда не видел ее в таком состоянии. Ее глаза были полны серебра, но не было никакой искры в них. Она даже не смотрела на него. Словно не могла.

Несколькими моментами раньше он чувствовал себя более сосредоточенным и в мире с самим собой, чем когда-либо прежде; теперь же она была погружена в страдания.

— Нам нужно добраться до лодки, — сказала Реджин отчужденно. — У нас заканчивается время.

— Ты не хочешь меня, потому что я не Эйдан, которого ты знала?

Она ожидала, что вернется ее мужчина, заменит Деклана. Она ждала Эйдана на протяжении двух веков.

Как она могла быть не опустошена?

— Я не знаю, почему я все еще здесь. Возможно, я сделал что-то не так, испортил цикл.

Поскольку он определенно все еще был… Декланом.

— У меня есть воспоминания Эйдана, но они отдалённые, как сны, которые я видел.

Каким-то образом, все ощущалось так, будто он все же на первом плане.

— Вот именно, Чейз, — приглушенно сказала она: — Я не хочу, чтобы ты возвращался, потому что ты — травмированный, сумасшедший кельт.

У него отвисла челюсть.

Никогда не имел шансов с ней, не как Деклан. Он провел ладонью по своей испорченной коже, его словно кнутом хлестало поражение, хотелось реветь от разочарования.

Что сказать ей?

«Я не хочу быть похожим на это. Не хочу быть таким…»

— И я никогда не хотела Эйдана, — прошептала она, — так, как хочу тебя.

Он ослышался.

— Я не понимаю, милая.

Она не может выбрать его, а не идеального викинга.

— Я не могу потерять тебя снова. На протяжении тысячелетия, это было все о твоей борьбе, твоем возвращении! Но каждый раз ты оставлял меня как сопутствующий ущерб. Столетия ожидания, одиночества, и затем — смешная вспышка надежды, когда я нахожу Вас снова. Хотя и знаю, как это закончиться — моим разрушением.

Дождь усилился.

— Ты умрешь, Чейз. Скоро. Нет ничего, что я могу сделать, чтобы предотвратить это. Я знаю, потому что проходила через это много раз. И если ты заботишься обо мне вообще, то ты не станешь делать этого со мной снова. Не возвращайся.

— Реджин, просто подожди.

— Я ошибалась с самого начала. Не я твоя гибель, Чейз. А ты моя…

В небе послышался шум самолета.

Их взгляды пересеклись.

— Шевели задницей, женщина!

Деклан схватил ее за руку, потащив в сторону бухты.

Как только они подбежали к берегу, то услышали вопль Тэда:

— Реджин, это ты?

— Мы идем, — прокричала она.

— Эмм… не надо!

— Что?

Они выбежали из-за деревьев. Наталья, Бранд и Тэд стояли перед эллингом. Но ниже его, место было … пустым.

Лицо Натальи исказилось.

— Кто-то стырил наше судно.

Деклан запустил пальцы в волосы.

— Проклятый Лотэр! Он взял его!

— Я прямо здесь, Блейдмен.

Вампир держался в стороне, в тени леса, небрежно прислонившись плечом к стволу дерева.

— Тогда кто взял мою чертову лодку?

— Я как и ты не имею об этом ни малейшего понятия. Они увели ее, пока мы сражались с Правусом.

— Никто не знал об этом месте!

Еще больше самолетов послышалось над их головами, шум двигателей сопровождался отличительным свистящим звуком. Они сбрасывали свой смертельно опасный груз.

— В укрытие! — Деклан толкнул Реджин назад под деревья, ограждая ее своим телом. Все попадали на землю, за исключением Лотэра, который просто зевал.

Лежа под Декланом, Реджин резко бросила:

— Ты меня прикрываешь? Ты же смертный…

Взрывы сотрясали тихое утро, оглушительные раскаты слышались все ближе. Но не было никаких землетрясений, никаких срубленных деревьев. Вместо этого пепел и песок начали опадать, покрывая пляж вместе с продолжавшимся ливнем. Самолеты — и их бомбы — уносило ветром прочь в небе.

Деклан встал на ноги, помогая подняться и Реджин.

— Чейз, что только что случилось?

Пребывая в не меньшем замешательстве, чем Реджин, он пробормотал:

— Я не знаю…

Внезапно что-то вонзилось ему в спину; невообразимая боль охватила все тело.

Кусок металла.

Деклан заревел в агонии, отталкивая Реджин от опасности…

Когда Чейз оттолкнул ее, Реджин упала на землю. Переворачиваясь, она пыталась понять, что значил тот противный звук стали, пронзающей плоть. Вскочив на ноги, она неверяще уставилась на него.

Лезвие пронзило тело Деклана, острие выступало из его груди. С каждым биением сердца он истекал кровью.

— Неееет!

Руки Чейза судорожно сжали меч, он изо всех сил пытался устоять на ногах. Позади него стоял… Мальком Слейн.

Реджин кинулась к демону, выставив когти:

— Я убью тебя, Слейн!

Брандр последовал за ней. Но две вспышки энергии отправили их обоих в полет. Кэрроу?

Ведьма появилась рядом со Слейном.

— Что такое, Валькирия? Мы же спасли тебя от магистра!

Она жестом показала вемону, чтоб вытащил меч. Слейн выглядел глубоко обеспокоенным.

— Я сделал что-то не так, ара?

Когда он начал извлекать меч, изо рта Чейза хлынула кровь.

— Нет, Мальком, конечно же, нет! — Реджин она сказала: — Ты сказала мне после вивисекции убить магистра. Ты приказала мне сделать это.