— И сейчас я должна быть прямо перед ним! Но ты запер меня здесь! — ее губы поднялись, обнажая маленькие клыки, словно напоминая ему о том, кем она была. — Из-за тебя, Чейз, мир будет на краю Апокалипсиса, и бессмертные, и смертные будут в опасности!

Он должен поговорить об этом с Уэббом, нужно разработать план действий…

— Прости, что не запечатлела свои трофеи на фотографиях, но это не отменяет тот факт, что я дважды заковала в лед бога, и желаю сделать это снова!

Красная пелена упала на его глаза, и он заревел:

— Трофеи?!

Чейз вызвал Винсента, чтоб тот забрал Реджин до того, как он задушит ее.

— Пошла вон с глаз моих!

Поздно вечером, когда Деклану все же удалось, наконец, уснуть, его тело внезапно охватило странное напряжение, заставляющее его беспокойно метаться в постели. Его разум снова уплывал на волнах воспоминаний.

— Что ты за существо? — спросил Трир женщину, стоявшую перед ним.

Он надеялся, что они больше не враги, ведь в данный момент она находилась так близко.

— Ты не помнишь меня? — в его шатре ее лицо казалось еще более сияющим, а глаза и волосы сверкали, словно озаренный солнцем янтарь.

— Я никогда раньше не встречал тебя, ни разу не видел, до сегодняшнего утра. Разве что во снах. — Но как только он услышал ее голос, то ощутил необъяснимое волнение в груди. — Ты ведьма? Ты очаровала меня?

— Нет. Я не ведьма.

Она отстегнула мечи, и скинула свой плащ. Тем самым, открывая его взору странную одежду — защитный жилет из жесткой кожи, одетый поверх тонкой льняной туники, которая была столь коротка, что из-под нее виднелись бедра над высокими сапогами.

Он сглотнул.

У нее были гладкие, тугие бедра, явно созданные, чтобы качать в своей колыбели бедра мужчины. Не то чтобы он знал по опыту.

— Я Валькирия, бессмертная. Одна из любимых дочерей Одина. — Она произнесла это так, будто ее слова должны были что-то для него значить. — Ты слышал о нас?

— Только мифы, дошедшие к нам из Северных земель.

Он вспомнил, что Валькирии были воинственными богинями.

Эта женщина уверяет его в том, что она одна из них. Почему бы и нет? Чем еще можно объяснить сияние ее кожи, маленькие клыки и розовые коготки на нежных пальцах?

Он снял одну рукавицу, чтоб провести тыльной стороной ладони по ее высоким скулам, и его веки отяжелели. У нее была невероятно мягкая кожа. С каждым прикосновением он все больше восхищался этой женщиной, что оказалась в его власти.

«Моя награда. Заслуженная».

Потеря того замка может привести в ярость короля, который и так его едва терпел.

«Он уже мог потребовать мою голову».

Но это неважно.

Трир пристально смотрел на нее, понимая, что она будет стоить любых последствий.

Хомут и так плохо держался на его шее. Они с королем урегулируют этот вопрос.

«Или же я сдерну корону с его головы».

— Тебе известно, что я — Трир. Как тебя зовут?

— Мое имя — Реджин Лучезарная.

— Тебе идет это имя, красавица, — когда он заправил выбившийся локон за ее ушко, его глаза расширились от удивления.

Острый кончик.

— Ушко Валькирии?

Он был очарован этим существом. Он взял ее руку и погладил ею свое лицо.

— Почему ты кажешься мне знакомой?

И почему ему кажется, что он уже влюблен в нее?

И что кинется на собственный меч, если им придется расстаться?

— Мы встретились давным-давно, — она казалась то грустной, то взволнованной, ее брови взлетали вверх в один миг, а в— следующийна ее лице расцветала улыбка. — Но если я расскажу тебе, ты подумаешь, что я безумна.

— Не больше, чем я сам, влюбленный в женщину, которой никогда прежде не видел.

До тех пор, пока не приехал захватить этот замок, и ему не начали сниться сны о ней.

— В прошлой жизни ты был берсеркером, воином из охраны Одина. Ты служил моему отцу, — она сделала паузу и добавила: — И ты планировал жениться на мне.

«Жениться на ней?»

Он склонился еще ближе.

— Я не знаю, о каком мужчине ты говоришь, но я с удовольствием им стану.

Ее глаза скользили по его лицу.

— Тебя звали Эйданом Свирепым.

«Ясно, она была привязана к этому Эйдану».

— Почему ты думаешь, что я это он?

Она принимала Трира за кого-то другого.

«Я не могу отказаться от нее.

Я не хочу».

— Твои глаза пылали, как у берсеркера. И я чувствую, что ты — это он. И то, что я тебе снилась, лишь подтверждает мою догадку.

Когда он кинул ей взгляд, полный сомнений, она сказала:

— Ты был повторно воплощен, твоя душа теперь в новом теле.

Могло ли это быть правдой? Могла ли его душа жить в другое время?

Сколько он себя помнил, его всегда мучили кошмары об ангелах, демонах и холодном снеге, доводя его до потери рассудка.

Боль в груди.

Его родители боялись, что у него слабое сердце, и он умрет молодым.

Как настоящий мужчина, он противился этому напряжению в себе — и превратил черные мысли в черные дела.

Теперь же его боль исчезла.

«Возможно, мое сердце всегда было сильным, чтоб биться только для этой женщины?»

— Как я мог вернуться?

— Столетия назад, когда ты умирал на моих руках, то поклялся, что вернешься ко мне. Я не знаю, как ты это сделал. Иногда нам не дано понимать все вещи, что возможны в Ллоре.

— В Ллоре?

— Это наш мир. Мир бессмертных, где оживают мифы и легенды.

«Она бессмертная, а я нет».

— Ты не вернешься в тот мир, Валькирия! — скомандовал он. Его голос огрубел при мысли о возможности потерять ее. — Твое место рядом со мной!

Ее лицо засияло еще больше.

— Тогда напомни мне, почему я должна выбрать тебя среди всех мужчин?

— Я не знаю, как напомнить… — он затих, когда она начала расшнуровывать его броню, ее желания были ясны. Он не смог бы сорвать кольчугу и тунику достаточно быстро.

Но все же, когда его член восстал в брюках, он решил ей признаться:

— Милая, я никогда раньше не был с женщиной…

— О, ты был! — улыбнулась она, снимая собственную одежду. — Только ты не помнишь этого!

Его пристальный взгляд следил за ее ловкими пальцами, которые расшнуровывали кожаный корсет. Она сбросила одеяние с плеч, затем переступила через юбку, оставшись лишь в одной блузке. Настолько короткой, что он почти видел ее плоть, и настолько прозрачной, что он мог ясно видеть ее грудь.

Он восхищался открывшимся ему видом, затем громко сглотнул.

— Я никогда в своей жизни не хотел ничего так сильно, как тебя сейчас. Ты — моя жизнь. Так или иначе, но я знаю это…

Она встала на цыпочки, чтоб нежно скользнуть губами по его шее, затем по груди.

Когда она пробормотала:

— Сними свои ботинки…

Они вмиг улетели в сторону.

— И брюки…

Он сорвал их со своего тела.

Она отступила к кровати, пальчиком маня его за собой.

Откинув блузку, девушка вытянулась на его кровати, предлагая присоединиться к ней. Она была так потрясающе красива, что он затаил дыхание.

Первая женщина, которая согреет его постель.

«И последняя».

Когда он опустился рядом с ней, она обхватила ладошками его возбужденный член. Его бедра тут же взбрыкнулись ей навстречу, жаждая ее шелковистых касаний. Стон сорвался с его губ.

Она начала ласкать его легкими круговыми движениями, которые заставили его потерять голову. Возбуждение усиливалось, а когда она провела большим пальцем по головке, та увлажнилась.

— Ах, милая, я сейчас кончу…

Не выпуская его из рук, она заставила Трира лечь на спину. Когда она развела бедра, его пронзило желание познать ее всю. Она направила его в себя, медленно опускаясь на него. С каждым вдохом и выдохом ее грудь поднималась и опускалась так возбуждающе. Его руки накрыли эту податливую плоть, сжав ее с восхищением.