– Я сделаю всё возможное, чтобы не погибнуть и не расстроить тем самым вас, милая Сашенька! – с подобием на улыбку произнёс Владимирцев. Саша кисло улыбнулась в ответ и наконец-то заставила себя посмотреть на него, в эти ласковые и любящие серые глаза. И поняла, что расплачется сейчас от этой чудовищной несправедливости и безнадёжности.

Но ей помешал Сергей Авдеев, показавшийся на другом конце аллеи. Заметив свою невесту в компании незнакомого офицера, Сергей Константинович поспешил поскорее к ним, сочтя эту совместную прогулку неприличной. Владимирцев, бросив в его сторону беглый взгляд, лишь усмехнулся, а затем вновь посмотрел на Сашу и достал из-под своего мундира ту самую ладанку на серебряной цепочке.

– Думаю, я должен вернуть вам это, – сказал он, и собирался было снять её, но Саша помешала. Да ещё как помешала! – прижала свою ладонь к Володиной груди и без малейших церемоний убрала ладанку обратно под мундир, а руку свою убрать, по-видимому, забыла. И приближающийся Адвеев её ничуть не смущал.

– Нет, Володя, оставьте себе, прошу вас! – тихо произнесла она, поправляя его мундир, как заботливая матушка или сестра. И столько нежности было в этом жесте, что Владимирцев не сдержал улыбки, хотя и не хотел давать Авдееву поводов для ненужных беспокойств. Саша, улыбнувшись в ответ, добавила: – Женщина, которая отдала мне её, говорила, что ладанка убережёт ото всякой беды, главное верить. Один раз она вам уже помогла, Володя, и я надеюсь, что будет помогать и впредь! А коли захотите вернуть, вернёте при следующей встрече.

Губы её дрогнули, и Саша поспешно прикусила их, изо всех сил стараясь не заплакать. Авдеев ужё подошёл совсем близко, и в его присутствии, разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы обнять Владимирцева и попрощаться с ним так, как ей бы того хотелось. От этого Саша испытала невероятную досаду, а когда Сергей Константинович заговорил, ей и вовсе захотелось сбежать от него куда-нибудь подальше.

– Саша, вот ты где! Я тебя повсюду ищу, а ты здесь гуляешь как ни в чём не бывало, совсем забыв о своих обязательствах! – то ли он имел в виду её обязательства как невесты, кои она попрала, согласившись на прогулку с посторонним мужчиной, то ли всё же грядущую подготовку к свадьбе, с которой Саша должна была помогать Софье Владимировне. Но прозвучало всё равно как упрёк.

И Владимирцев, как настоящий мужчина, разумеется, не мог не прийти ей на выручку.

– Прошу прощенья, господин граф, это я виноват. Александра Ивановна вовсе не собиралась уходить так надолго, это я задержал её.

Авдеев посмотрел на Владимирцева, который был выше его на голову, оценил широкий разворот плеч и крепкие кулаки, и решил, что связываться с ним, определённо, не стоит. Поэтому сказал только недовольное: «Хм», а Владимир Петрович изобразил дружелюбную улыбку и, посмотрев на Сашу, сказал:

– Прощайте, Сашенька. И спасибо вам за всё.

– Прощайте, Володя, – упавшим голосом ответила Александра. – Храни вас Господь!

Он развернулся и, прихрамывая на левую ногу, зашагал прочь, а Саша перекрестила его на прощанье. А затем перевела усталый взгляд на Сергея, который прямо-таки кипел от негодования и не считал нужным это скрывать.

– Как это понимать?! «Сашенька»?! «Володя»?! С какой стати ты с ним так любезна?

– Серёжа, уймись, – тихо, но властно потребовала Саша. И добавила: – Кажется, это был последний раз, когда мы с ним виделись.

«А ты даже не дал нам как следует попрощаться!» – с тоской подумала она, но вслух ничего не сказала.

– И хорошо! Потому что тебе совершенно не нужно общаться с этим человеком! Ты разве не знаешь, что он лучший друг этого проклятого Волконского?! А что это значит? Значит, он такой же, как Мишель, ничем не лучше!

Вот-вот. В том-то и дело, Серёжа, в том-то и дело, что такой же! Но и этого Саша не стала ему говорить. И тогда Авдеев взял её под руку, и вместе они зашагали обратно к больнице.

– Матушка настояла, чтобы ты пригласила Эллу Караваеву лично, – произнёс Сергей, когда понял, что Саша на тему молодых и симпатичных офицеров рассуждать более не собирается. – Это будет большая удача: заполучить самих Караваевых к себе на торжество! А если ты сделаешь Эллу подружкой невесты – будет совсем хорошо! Она, я думаю, не откажется, она ведь так к тебе привязалась! Ну, что скажешь?

А Саша его даже не слушала. Рассеянно глядя по сторонам, она размышляла о том, что когда Володя вернётся – при условии, что он вообще вернётся – она станет графиней Авдеевой, и им, наверное, и увидеться-то не дадут. Как сейчас Сергей не дал им попрощаться, просто попрощаться, каких-то пару минут побыть вдвоём – может быть, в последний раз в жизни…

«Господи, да за что мне всё это?» – с отчаянием думала Саша, изо всех сил сдерживая подступающие слёзы и стараясь кивать в такт тем или иным Серёжиным вопросам, коим не было ни конца ни края.

Поняв, что невеста потерялась где-то далеко в своих мыслях, Авдеев удручённо вздохнул и, остановившись напротив Саши, взял её руки в свои и проникновенно посмотрел в печальные, влажные глаза.

– Милая, – произнёс он заботливо. – Что с тобой такое? Ты… неужели ты передумала?

– Нет, Серёжа, я не передумала, – бесстрастно ответила Сашенька, и Сергей не сдержал облегчённого вздоха.

– Хорошо. Ты же знаешь, я не переживу отказа, я ведь так люблю тебя!

– Да, Серёжа, я знаю, – ответила она, а сама обернулась украдкой на ту часть парка, где скрылся Владимирцев, вот только его там, увы, уже не было, и лишь покосившаяся дверца чугунных ворот жалобно поскрипывала на осеннем ветру.