— Я — доктор Лейбман.

— А-а! — сказал я. — Вот оно что!

— Рад видеть вас, — сказал он, — а вы?

— Не знаю.

— Удивлены, что я здесь?

— Да. Удивлен. Очень.

— Почему же очень?

— Хм! А вам какого дьявола здесь нужно?

— Нам представится возможность выяснить это позже.

Флоренс объяснила:

— Я попросила доктора Лейбмана приехать для консультаций.

— Прямо из Калифорнии?

— Мне пора, — произнес Чарльз, ни к кому не обращаясь.

— Ступай, — сказал я.

— Да, — ответила Флоренс. — Прямо из Калифорнии. Разве это плохо с его стороны?

Каждый из присутствующих хочет избавиться от меня, подумал я. Только Ральфу Скотту наплевать, что со мной и как. Я продолжал глазеть на всю компанию.

Неудивительно, что в их глазах я — помешанный!

— Присядь, — предложил Артур.

— Где? — спросил я.

И был прав. Все стулья оказались заняты.

Чарльз встал.

— Мне пора, — сказал он. — Но прежде чем уйти, я хочу поговорить с вами.

Казалось, что разговор идет о трех совершенно разных вещах.

— А я думал, — сказал я, кивая на доктора Лейбмана, — что мы платим ему.

Всех озадачило мое замечание.

— Ему! — я показал на Лейбмана. — Он ведь не по доброте душевной приехал сюда?

Все смущенно засопели. Все почему-то смущаются, подумал я, когда поднимается вопрос об оплате услуг психоаналитика.

— Все почему-то смущаются, — сказал я, — когда поднимается вопрос об оплате услуг психоаналитика.

— Доктору Лейбману пришлось отложить крайне важные дела, — сообщила Флоренс.

— О, извините, — сказал я.

Эллен расхохоталась.

— Эллен! — взяв себя в руки, строго произнесла Флоренс. — Пойдите прогуляйтесь с молодым человеком. Сходите в магазин.

— Нет, — возразила Эллен. — Я хочу послушать.

— Разумеется, мы пойдем погуляем, — сказал Р. Скотт. — Когда вернуться?

Мне потребовалось с минуту, чтобы понять, к кому обращается Ральф. Ко мне. Рефлексивно, как наркоман, я продолжал бубнить про себя, что все эти люди хотят избавиться от меня. Затем я решил, что Флоренс, наверно, не хочет. Другие — да, но не она.

Ральф напомнил: «Мистер Арнесс!»

— Он к тебе обращается, Эдвард! — сказал Артур.

— К кому же еще? — добавил Лейбман.

— О! — воскликнул я. — Не знаю. А к кому, ВЫ думаете?

— Сейчас трудно ответить, — сказал доктор Лейбман.

— Думаю, нам представится возможность выяснить это позже, — предположил я.

И Ральф улыбнулся. А я понял, как мне с ним говорить. И это влило в меня уверенность. Ведь это они, а не я, чувствуют себя не в своей тарелке.

— Мистер Арнесс, — сказал Ральф, — мы придем через час. А если окажется, что рано, то уйдем и еще раз пообедаем…

— Могли бы и остаться ради такого представления! — предложил я.

— Прямо в сердце! — бросила мне Эллен, поднимаясь.

— Удачи! — пожелал мне Ральф и взял Эллен под руку.

Они вышли.

Я проводил их взглядом, обернулся и увидел перед собой Чарльза.

— Мне надо сообщить вам кое-что, — сказал он.

— Говори, — улыбнулся я, как Р. Скотт.

— Давайте выйдем в холл, — предложил он, показав на дверь.

В его тоне было что-то угрожающее.

— В твоем тоне что-то угрожающее, — сказал я. — Но тем не менее буду рад перекинуться парой слов.

Я заметил, что говорю то, что думаю, и ощущаю себя при этом чудесно.

— Говорю, что думаю, — объявил я всем. — Для меня это новый способ жизни. И ощущаю себя чудесно.

— А по-моему, вы говорите не то, что думаете, — возразил доктор Лейбман. — Например, хочется услышать, почему вам кажется, что Чарльз угрожает?

— Я никому не скажу почему, — ответил я. — Но вам скажу. На ухо.

Они зловеще переглянулись.

— Почему вы так зловеще переглядываетесь?

— Почему вы думаете, что наши лица выражают угрозу? — спросил доктор Лейбман.

Так, подумал я, это может длиться бесконечно.

— Так, — сказал я, — это может длиться бесконечно. Кстати, кто приказал не пускать меня к отцу?

Я мягко посмотрел на всех моих оппонентов по очереди. Все смутились.

— Вы все смутились, — заявил я. — И тем не менее прошу ответить. Кто из вас оказался столь опрометчивым и отдал приказ стражам порядка в госпитале вышвырнуть меня вон, если я приду навестить папу?

Я подошел к Артуру.

— Ты, Артур?

— Нет, — солгал он.

— Ты лжешь, — сказал я. — Приказ отдал ты.

— Я приказала, — произнесла Флоренс.

— Не верю, что ты, верю, что — он. А теперь он должен отвечать за свои поступки. Ведь за свои поступки приходится отвечать, не так ли, Артур?

— Мне пора идти, — напомнил Чарльз.

— О’кей, — сказал я, развернулся и посмотрел на них всех. Как же им было неуютно! — Знаю, вам кое-что надо обсудить. Закончить начатое обсуждение. Заканчивайте. Я скоро вернусь. Так, Чарльз?

— Да, — ответил он.

Я подошел к Флоренс.

— Другие — да, — шепнул я ей. — Но я не верю, что и ты.

Затем я поклонился и вышел из комнаты. Чарльз последовал за мной. В холле я встал у окна, выходящего на блок между 55-й и 54-й улицами.

— Здесь нормально? — спросил я.

— Где угодно.

— Стреляй, — сказал я.

— Я хочу получить обещание, что вы больше никогда не увидите Гвен.

«А что? — подумал я. — По крайней мере, честно!»

— По крайней мере, честно, — сказал я. — Собираешься жениться на ней?

— Да.

— Когда?

— Послезавтра.

— Где?

— Не ваше дело.

— По крайней мере, честно. Не тон, а смысл. По крайней мере, честно!

— Итак? Хоть ваше слово и не много значит, но все же…

— С чего ты взял, что мое слово так мало значит?

— Потому что события последних дней — убедительнейшее тому доказательство.

— Кто так говорит?

— Все.

— Кто все?

— Все в номере. И я присоединяюсь. Я думаю, что вы — идиот, и поэтому ваше место — в психушке.

— В психушке?

— Да! Вы — угроза достойным людям.

— Они готовят принудительное лечение для меня?

— Они сами расскажут, что готовят. А я хочу от вас другого. Вы даете мне слово?

— Нет.

— Что?

— Если будешь говорить таким тоном, то слова моего не получишь.

— О’кей.

— О’кей.

Я развернулся и пошел.

— Мистер Арнесс!

Я остановился. Он подошел ко мне.

— Если вы еще раз подойдете к Гвен, или просто даже мимо… или… — Он тяжело дышал и не знал, как докончить начатое предложение.

— Не торопись! — сказал я.

— Если подойдете к ней, а вы знаете, что если я обещаю… то убью вас, не моргнув глазом. Я решил идти до конца.

Угрозы и вообще насилие были в корне чужды ему. Чарльза накачал этим дерьмом брат. Я ощутил расположение к Чарльзу. Но он, почувствовав, что может смягчиться и снова поверить мне, развернулся и ушел.

Обратно в номер я зашел не стучась. Все резко подняли головы от какой-то бумажки, разложенной на столе. По виду, документа. Артур перевернул бумагу лицевой стороной вниз.

— Я не рано зашел? — спросил я.

— Нет, — ответил Артур. — Проходи.

— А что это за бумага? И та, что у тебя в кармане?

— Ах, эта! — сказал Артур. — Сейчас они к тебе не имеют никакого отношения.

— Сомневаюсь! — возразил я.

Эти люди не заслуживают обращения в духе Р. Скотта, подумал я. Слишком жирно будет. Попробую по-другому.

— Чувствую запах денег! — сообщил им я.

— Что это значит? — спросил доктор Лейбман.

Я пристально поглядел на него.

— Где бы я ни встретил психоаналитика, рядом с ним всегда пахнет деньгами, — сказал я, втянув в себя воздух носом. — Но сейчас деньгами пахнет и вокруг меня.

Доктор Лейбман встал. Наконец-то я достал его.

— Вы не соизволите прояснить, что значит эта фраза? — спросил он.

— Доктор Лейбман, пожалуйста, — влез в разговор Артур, — у меня назначена важная встреча на… — он взглянул на часы, — …прошло уже пять минут, как…

— А я должен успеть на самолет, — сказал Лейбман.