«Я видел тебя с кузиной и распознал все признаки», — ответил Томми. — «Я понимаю тебя. Я верю тебе. Я хочу быть в твоей команде».

«Я не знаю, какого черта я буду делать с командой».

«Мы создадим мир, чтобы жить в нем».

Масленка посмотрел на реку и виднеющийся вдали шлюз. Он еще раз глотнул узо и передал фляжку Томми. — «Ладно, давай будем командой».

Пресвятое Сердце стало неофициальным «приютом для сирот» — все разбитые общины Клана Камня ушли под опеку Масленки. Драгоценная Слеза поселилась на третьем этаже, а внезапно осиротевшие воины Стального Молота заняли второй этаж по соседству с остатками общины Сына Земли. Снова и снова эльфы говорили, что надо покрасить входную дверь. Иными словами, «она должна быть черного цвета Клана Камня».

Всю ночь его преследовал вчерашний разговор с Томми. Так же как полу-они узнал себя в Масленке, он мог видеть свое отражение в Томми. Они оба волки-одиночки, окруженные другими людьми. Они довели до совершенства умение оставаться в одиночестве, даже находясь в огромной толпе. Они крепко держались статуса кво, потому что так было удобнее и безопаснее.

Масленка мог принять спонсорство Тинкер еще много дней назад и должен был это сделать, как только понял, что ему надо содержать пятерых детей. Масленка боялся, что если он примет это решение, дети уйдут от него. Он избрал легкий путь и не стал ничего выбирать. Он безвольно плыл по течению их отношений с Царапиной от Шипа, молча принимая все ее дары и не требуя разъяснений, потому что ему мог не понравиться ответ.

Если уж на то пошло, разве он всю жизнь не следовал за Тинкер, позволяя ей выбирать путь? Он проводил ночи с женщинами, которые не могли остаться на Эльфдоме, позволял одной ночи превратиться в месяц, а потом наблюдал, как по иронии судьбы все отношения рушатся под гнетом его страха что-либо требовать от людей, чтобы не потерять их. Все признаки налицо, стоит только заставить себя увидеть их.

Да, он до безумия боится потерять детей и Царапину от Шипа, но больше нельзя плыть по течению. Надо сделать выбор. Необходимо, чтобы его принадлежность к клану была так же очевидна, как цвет его парадной двери. Община Клана Камня в городе Клана Ветра не позволит ему и дальше оставаться безразличным.

Он знает, что не может присоединиться к Клану Камня. Так он предаст самого себя. Но если смена клана медленно сведет его с ума, разве для детей это не будет еще большим испытанием? Но и дальше уходить от этого вопроса тоже не дело.

Лучше поговорить с каждым по отдельности. Они очень хорошо умеют объединяться, он сомневался, что его решительность устоит перед их общей волей. Масленка решил начать с Уточки. У нее остались только смутные воспоминания о жизни до Питтсбурга. В теории она меньше всех привязана к Клану Камня.

«Кья», — ответила Уточка, после того как Масленка закончил речь. Они сидели на траве около каменных мачт. Инди прыгали с камня на камень, звеня нашейными колокольчиками.

Он ждал, что она скажет что-нибудь еще. Через несколько минут Масленка понял, что больше ничего не предвидится. Ему показалось, что он сломал ее.

«Я буду твоим Сама столько, сколько ты этого захочешь». — Его немного пугала мысль, что теперь это обозначает вечность.

Она забралась к нему на колени и уткнулась носом ему в грудь. — «Кья».

Он воспринял это как «да».

Ячменное Поле оказался практически прикован к кухне, готовя на целую армию, и безмерно радовался этому. — «Морковь я запеку в медовой глазури с обсыпкой из толченных грецких орехов. Горох лишь слегка обдам кипятком, грех добавлять в него что-то кроме кусочка масла и перца. Я хотел приготовить блюдо дня с крольчатиной, но нам надо растягивать запасы мяса. Я приготовлю пирог с луком-шалот, грибами и яблоками. Персики от кузины в пирог не пойдут, надо придумать что-нибудь еще».

Похоже, теперь настала очередь Тинкер быть «кузиной».

«Звучит неплохо». — Масленке абсолютно не хотелось портить Полю настроение, но по-другому никак не получится. Он рассказал о своем намерении.

Поле тщательно вытер нож и вложил его в подставку на столе. — «Сама, мой прошлый Сама учил меня никогда не использовать нож, когда я расстроен».

«Мне жаль».

Поле накинулся на тесто для хлеба. — «У нас есть преимущество как у единственного анклава Клана Камня в Западных Землях. Все приезжие члены клана в первую очередь пойдут к нам и согласятся поселиться в другом анклаве, только если у нас не окажется свободных мест. Став частью Клана Ветра, мы будем самым маленьким и бедно обставленным анклавом. У нас даже нет кроватей, мы спим на матрасах. Ванная комната еще не закончена, а внутренний двор вымощен каменной плиткой и используется как прачечная».

«Да, у нас еще есть острые края. Но мы сгладим их. Думаю, мы сможем много заработать на людях. Они придут за музыкой».

Поле рассмеялся, взбивая тесто. — «На музыке нельзя заработать».

«Мы будем брать…», — в эльфийском не было подходящего слова, так что он перешел на английский. — «плату за вход».

«Плату за вход? За вход куда?»

Масленка объяснил. Он уже поговорил с Томми Чангом насчет превращения спортзала в ночной клуб. Это будет их первое общее дело.

«Они будут платить, чтобы не спать всю ночь?» — эта идея полностью озадачила Поле. Пытаясь осмыслить ее, он слепил буханки хлеба и снова накрыл их, чтобы они поднялись. — «Нам не придется стирать много простыней, если они не будут спать».

Пока у них есть только самодельная прачечная, состоящая из одной промышленной стиральной машины, дети пришли в полный восторг, увидев ее, и паутины бельевых веревок на заднем дворе. На стирку уходила уйма времени и усилий.

«Мне страшно, Сама. Я ушел из своего анклава и полностью потерялся. Я боюсь уходить от своего клана».

«Даже если со мной что-нибудь случится, Тинкер и Волк Который Правит позаботятся о тебе».

«Знаю», — прошептал Поле. Его нижняя губа задрожала, глаза наполнились слезами, и он принялся тереть их покрытыми мукой руками.

«Ну же». — Масленка поймал Поле за руки, пока тот не втер муку себе в глаза. — «Все будет хорошо».

«Я ненавижу быть таким слабым».

«Ты станешь сильнее». — Масленка обнял его и позволил выплакаться. Все честно, он переворачивает мир детей с ног на голову и обязан хоть как-то их успокоить.

Заросли Рогоза изо всех сил пыталась украсить невероятно скудно обставленные комнаты второго этажа правильно подобранными под цвет стен шторами. — «Она такая красивая». — Заросли протянула ему отрез ткани с шикарным красно-сине-зеленым цветочным узором. — «Но у нас ее очень мало, мне придется расходовать эту ткань очень экономно. Мы не можем закупить еще?»

«Я купил все, что у них было». — Масленка опустошил целые ряды маленького магазина тканей Уэверли — что не уйдет на шторы, то станет одеждой. — «Возможно, нам удастся наладить поставку тканей из Восточных Земель».

«Но не таких». — Она отложила отрез в сторону и взяла белое плотное сукно, он по дешевке скупил кучу рулонов. — «А это… это скучное. Я попытаюсь покрасить его. Если я смогу правильно подобрать зеленый оттенок, цветочный узор будет хорошо дополнять его. Если же нет, то можно покрасить в зеленый стены».

Масленка осторожно поведал ей о своем решении.

«Если с тобой что-нибудь случится, кузина позаботится о нас?» — спросила Заросли. В этом он точно уверен, хотя даже еще не говорил с Тинкер. — «Да».