«Ты можешь взять его под свою ответственность?» — спросил секаша.

«Да» могло обозначать нечто большее, чем просто купание ребенка. Масленка взглянул на Радость, стоявшую прижавшись к дверному косяку, как будто только это мешало ей пуститься наутек. С ней бы произошло то же самое, или даже хуже, если бы Масленка не заметил ее на станции и не взял под свою защиту.

Что значил еще один ребенок? У него в квартире еще оставалась одна свободная спальня.

«Да» — ответил Масленка. — «Могу».

Секаша коротко кивнул, а затем с сомнением спросил. — «Ты сможешь его унести?»

Масленка хотел было ответить «Да», но затем задумался. Ему необходимо пронести пару через полбольницы и множество дверей. Мальчик был меньше него, но ненамного. — «Ты не мог бы отнести его до ванной комнаты?»

Как только секаша взял его в руки, ребенок завыл еще громче. Воин стоически проигнорировал рев и проследовал за Масленкой по коридору.

В начале лета больница была местом загадочным и неизвестным. Масленка даже не мог точно сказать, где она находится за пределами анклавов. Однако, после того, как он доставил туда раненного Ветроволка в канун летнего солнцестояния, Масленка стал постоянным посетителем больницы, то и дело навещая Тинкер, когда она выздоравливала после очередных «приключений». К этому моменту он уже досконально изучил здание. Ванная комната представляла собой огромное помещение, выложенное плиткой успокаивающего синего оттенка. Душевые на входе позволяли смыть грязь, чтобы потом уже чистым залезть в огромное джакузи, достаточно большое, чтобы вместить целую футбольную команду.

Секаша поставил мальчика на пол и отошел.

«Тихо, тихо» — Масленка осторожно снял остатки разорванной в клочья одежды, пропитанные грязью, кровью, мочой и калом. Под лохмотьями скрывались огромные синяки и раны, покрытые коркой грязи. Они почти налысо остригли мальчика — были видны порезы от ножа. В добавок к этому, в оставшуюся щетину втерты экскременты. Нос сломан, а оба глаза распухли и не открывались. Кровь текла у него из ноздрей, пока он заливался безудержными рыданиями.

«Ты в безопасности. Теперь ты в безопасности». — Масленка чувствовал себя абсолютно беспомощным. Что он мог сделать, чтобы все исправить? Бедняга вышел с вокзала прямиком в ад.

… его мать абсолютно неподвижно лежала на кухонном полу, отец медленно опускался на колени, раскинув руки, рыдая и отрицая то, что только что совершил…

Есть вещи, которые никак не исправить. Они прячутся в тебе как черные дыры. Ты же изо всех сил стараешься вести себя так, будто все в порядке.

«Скосит колосья свет золотой, в сумерках скроется край дневной». — Масленка тихо затянул эльфийскую песню, которую ему часто пела мама. — «Небо окрасит сирень и шалфей, песню свою запоёт соловей».

Маленький эльф уткнулся в него и замолк. Мягко напевая колыбельную, Масленка старательно смывал грязь. Поток черной воды протянулся от ребенка к стоку. Было сложно одновременно петь и работать мочалкой. Заметив, что Виверн ушел, Масленка почувствовал странное чувство одиночества.

Радость села рядом с ним и запела — «Быстрые тени мелькают в ночи, и светлячки, словно искры свечи. Соткётся ткань ночи светом луны. Спи, засыпай, закрой глазки свои».

Вдвоем они пели и мыли пару. Когда с него наконец-то стала течь чистая вода, Масленка перенес ребенка в джакузи. К его удивлению, Радость разделась и тоже залезла в воду. Он подозревал, что похожая на бассейн ванна предназначалась для совместного купания, но он не задумывался над тем, что это подразумевало.

Забравшись в джакузи, Радость просяще посмотрела на него. — «Сама?»

Масленка вздохнул. Коготок увяз, всей птичке пропасть. Немалая часть грязи с мальчика перекочевала на него — ванна не помешает. Он разделся, смыл с себя грязь и залез в воду.

Томми надо было позаботиться о миллионе вещей для предстоящих гонок. Он высчитал, сколько денег из начального капитала уйдет на текущие расходы, и какой суммой можно рискнуть на ставках. Ему надо платить зарплату, пополнять запасы продуктовых ларьков, не говоря уже о налогах. Да, он удвоит свой капитал за счет вступительных взносов, но до этого еще предстояло потратиться. И, наконец, какую-то сумму придется выложить прямо сейчас, чтобы другие семьи не голодали до начала гонок. Вступительные взносы более чем окупали выигрыши, которые необходимо выплатить победителям, так что лучше не скупиться. Он установил начальные коэффициенты, закачал сводную таблицу себе на планшет и убедился, что у всех его кузенов есть рабочие телефоны.

«Помните, ваш предел пять сотен». — Томми прошелся по комнате. — «Если будут предлагать больше, позвоните мне. Нам нужно четко следить за балансом, звоните после каждой ставки. Эльфы очень нервные, не держите оружие на виду. Будьте осторожны. Помните, город еще кишит Они».

«Дэнни. Йойо. Зиппо. Куинн». — Проходя мимо подростков, он ткнул каждого из них в грудь. — «Вы будете охранять убежище. Если эльфы знают, где мы, Они тоже могут это выяснить и напасть ради еды, денег и секса. Позвоните Бинго, если увидите кого-нибудь подозрительного, он будет ближе всех к убежищу. Если на вас выйдут эльфы, не давайте им повода убить вас».

«Все как обычно — только теперь мы занимаемся этим для себя».

* * *

Телефон звонил не переставая, сообщая Томми самую свежую информацию о состоянии ставок в Питтсбурге. Все данные он записывал в сводные таблицы. В списках имен Томми приметил нескольких бывалых игроков. Они тщательно взвешивали все шансы и были абсолютно хладнокровны в своем выборе. Остальной же город от всего сердца поддерживал своих любимцев.

Все без исключения эльфы ставили на Синее Небо. Они верили, что священная каста секаша — это воплощенное совершенство. Зная, каков этот полу-эльф на трассе, Томми сомневался, что может критиковать их за это.

Люди разделились на множество фракций. Молодежь, считавшая Эльфдом своим миром, ставила на команду Тинкер или на Большое Небо. Команда Джона выиграла последние гонки благодаря своему специально модифицированному Дельта ховербайку и «идеальному» гонщику. Команда Тинкер оставалась сильным соперником, хотя Масленка не настолько агрессивный гонщик, как его кузина. Их сила — опыт и простой Дельта ховербайк. Эта команда всегда состояла только из людей. То, что Тинкер магическим образом превратилась в эльфа и стала женой Ветроволка, сильно попортило их репутацию.

Старшее поколение не ставило на фаворитов. Они считали, что Питтсбург все еще принадлежит Земле и людям и поддерживали аутсайдеров. Затем шли ставки, связанные с определенной политической идеологией, или от тех, кто решил, что ему сегодня посчастливится. Но эти ставки обычно были не на победу, а на определенное место.

Он был на гоночном треке, когда обнаружил, что телефон перестал звонить. Томми вынул трубку и проверил мощность сигнала. — «Трикси, у тебя работает телефон?» — он спросил полу-Они за прилавком продуктового ларька.

Она вынула мобильник и взглянула на экран. — «Неа, нет связи».

Он поднялся в офис у гоночной трассы и попытался воспользоваться городским телефоном. Глухо.

Трикси проследовала за ним. — «Как думаешь, что это значит?»

«Возможно, Они атакуют город». — Томми выругался. — «Нам только и не хватало, чтобы эльфы опять подняли военное положение».

«Ну теперь мы будем две недели подряд есть хотдоги».

Томми взял микрофон системы громкой связи. — «Я направляюсь в город. Надо еще что-нибудь привезти?»

Откуда-то из за продуктовых ларьков раздался крик.

«Что он сказал?» — у Трикси были человеческие ушки и соответствующая им острота слуха.

«Туалетная бумага». — Томми затянул бандану и направился к ховербайку.