«Хорошо», — прошептал Спот.

Сложнее всего было просто сидеть и смотреть, как Спот выскальзывает из теней и идет к лагерю Они. Страх бушевал внутри него, маленькой ледяной иглой его пронизывала уверенность в том, что мальчик идет на мучительную смерть. Томми скрыл Спота от глаз стражи, и его кузен смог пройти незамеченным.

Спот на момент остановился в воротах, принюхиваясь к воздуху, а затем уверенно пошел по лагерю.

Томми потерял его из виду, повсюду бродили высокие Они.

Он судорожно просматривал толпу, в поисках маленького мальчика. По лагерю ходили другие маленькие Они, сбивая Томми со толку.

«Черт, черт, черт. Куда он подевался?»

Медленно ползло время. Полчаса. Час. Маленькая ледяная уверенность выросла и заполнила его целиком. О чем он думал? Они съедают слишком слабых детей.

Затем толпа сдвинулась и из нее вынырнул Спот, уверенно идя в его сторону.

«Да!» — Томми ослепил стражу, Спот подошел к нему и крепко обнял. — «Хороший мальчик, молодец».

Спот улыбнулся, дрожа от волнения.

«Ты нашел ее?» — спросил Томми. — «Она все еще жива?»

Спот покачал головой, продолжая улыбаться.

Внутри Томми все сжалось — «Она мертва?»

Спот снова покачал головой, улыбка сползла с его лица.

«Ты не нашел ее?»

Спот съежился под его хмурым взглядом — «Они забрали эльфа в клетки для разведения».

Томми ругнулся, но, извиняясь, почесал Спота за ухом — «Молодец, хороший мальчик».

Лечащее заклинание продолжало действовать, и, поэтому, Тинкер постоянно засыпала, хотела она того или нет, без всякого предупреждения. Вот она разговаривает с Эсме во дворе, а вот уже спит, и ей снится, что она еще ребенок и играет на острове Невилл Айленд. Под ее ногами, притворяясь невинностью, танцует зло.

Она вырвалась из кошмара и обнаружила, что опять оказалась в своей постели.

«Ты в безопасности», — Пони обнял ее. — «Мы все в безопасности».

«Это было почти так же ужасно, как Они в анклаве», — Тинкер крепко прижалась к нему, впитывая его тепло и силу, унимая дрожь. — «Мы не видели опасность, а она была прямо перед нами».

«Яростная Песня увидит опасность через любые тени», — голос Пони был полон веры в способности Второй.

«Мне надо покончить с этим. Я должна найти способ, как покончить с этим». — Тинкер выпуталась из простыней и вылезла из кровати. — «Думаю, Провидение имел в виду, что Клан Кожи готовит какой-то новый грандиозный план захвата Эльфдома. Победив, Они используют его, чтобы напасть на Землю с двух сторон. Очевидно, Они — еще одна армия монстров, которую Клан Кожи собирается использовать. Каким-то образом в их план вписываются дети Масленки…»

Пони вздрогнул при упоминании Масленки.

«Что такое? Он в порядке?» — испуганной выкрикнула Тинкер.

«Он… не ранен».

«Тогда что?»

«Принц Настоящее Пламя установил, что нагароу относится к Клану Камня, так как он может использовать их Магические Камни».

«Он правда это может?» — Ее поразило, что после всего произошедшего они до сих пор не знали об этом. Тинкер поняла — раз Масленка не знал заклинания связи, открывающего доступ ко всей накопленной энергии Магических камней, остальные его заклинания оставались нейтральны.

И только? Но, судя по взгляду Пони, все не так безобидно.

«И насколько это плохо?»

«Он больше не находится под защитой Ветроволка. Неясно, что случится, когда Клан Камня пришлет новых домана, чтобы помочь нам сражаться с Они».

«Они же не попытаются убить его?»

Пони печально посмотрел на нее — «Есть много способов нанести вред, не проливая кровь».

Ей это не понравилось. — «Как скоро они приедут?»

«Виверн беспокоит наше положение. Нас осталось слишком мало. Они затребовали поддержки секаша Клана Камня. Сюда скоро прибудут новые домана, хотят они того или нет».

«Но любой из них может оказаться союзником Клана Кожи».

«У нас нет выбора. Мы должны воспринимать их как надежных союзников, пока они не докажут обратного».

Еще один набег на гардероб Яростной Песни и Тинкер отправилась выяснить, что же такого особенного в детях Масленки. Они казались ей абсолютно нормальными, но она уже подозревала, что не имеет ни малейшего понятия, что значит «норма». Не сказать, что она с Масленкой жили «обычной» жизнью до спасения Ветроволка. А уж после этого их жизни приняли совсем странный оборот. С ними обоими происходили самые разные необъяснимые события. Она превратилась в эльфа, случайно привязала Питтсбург к Эльфдому и выпала в космос, чтобы спасти космический корабль, который застрял во времени и пробыл в одном мгновении всю ее жизнь. Масленка подружился с драконом, прекратил похищение детей Кланом Кожи, удочерив Радость, а теперь стал главой Клана Камня в Западных Землях.

Все это казалось еще более странным оттого, что никто из них не должен был оказаться в Питтсбурге. Ее отец умер, не оставив наследников, задолго до первого Запуска. Ее появление на свет — сплошная аномалия. Дедушка как-то сказал, что он привез Масленку на Эльфдом только потому, что не мог отвезти Тинкер на Землю. Если бы Тинкер не было, Масленка бы не оказался в Питтсбурге. Учитывая это, все последующие события казались еще более невероятными. Кто-то сильно увлекающийся религией, например, Рики, может даже сказать, что все это — чудо.

Тинкер остановилась на широких каменных ступенях у входа в Пресвятое Сердце.

Почему дедушка не мог отвезти ее на Землю?

Тогда Тинкер думала, что все потому, что она будет драться как фурия, чтобы остаться на Эльфдоме. Сейчас она понимала, что никакие бунты шестилетней хулиганки не помешали бы ее дедушке поступить так, как будет лучше для его внуков. Они были его солнцем и луной — он бы убил за них.

Лео предупредил его, что Цзин — тэнгу, и на земле водятся Они? Но, опять же, как Лео мог узнать об Они? Война началась уже после того, как ее предок покинул Эльфдом.

«Хэй». — Масленка спустился по ступенькам и обнял ее, очень осторожно и неуклюже, боясь повредить сломанную руку. — «Я беспокоился за тебя».

«Цитируя Синее Небо, — «у меня целая Великая Китайская Стена небитых задниц».

Тинкер обрадовалась, увидев, что Царапина от Шипа пережила нападение Они на анклав Имбирного Вина. Эльфийка стояла достаточно близко, чтобы защитить Масленку своим щитом, в режиме «сурового воина». В последнее время в жизни Тинкер появилась своеобразная тенденция, сводящаяся к тому, что несколько дней абсолютного безумия способны полностью поменять ее отношение к кому-нибудь, без видимых изменений со стороны последнего. Тинкер постоянно напоминала себе, что хоть она и видит в Царапине от Шипа надежную союзницу, но еще не ясно, как относится к ней сама воительница. Она продолжила говорить на английском. — «У нас большие-большие трудности».

Масленка внезапно усмехнулся, и она поняла, что сейчас он сморозит какую-нибудь глупость. — «Прямо сейчас в Ривер Сити. Трудность с большой буквы «Т» — это Тинкер».

Она ударила его здоровой рукой. — «Я серьезно. Все хуже некуда».

Масленка выслушал ее рассказ о визите Провидения и находках Лейн. — «Сестренка, ты живешь очень странной жизнью».

«Да, я как раз думала об этом. Поэтому я плохо разбираюсь в том, что нормально, а что нет. Как думаешь, насколько нормальны твои дети?»

Веселье как ветром сдуло. — «Они хорошие. Я знаю, все эльфы считают, что «твоя община равно твоя семья», но дети действительно очень привязаны друг к другу. Порой они сбиваются в одну голосящую кучу, но сложно винить их в этом, после всего, что с ними произошло. Иногда мне кажется, что они собрались с силами только для того, чтобы помочь друг другу».