К концу восемнадцатого века район Обсерватории Хилл был весьма богат, его украшало множество величественных домов Викторианской эпохи. Лейн жила на краю научного сообщества, окружившего Обсерваторию Аллегейни. Ее особняк стоял в отдалении от остальных домов, которые превратились в общежития для постоянно сменяющих друг друга ученых с Земли, приезжающих на Эльфдом для изучения параллельной вселенной. Расстояние от дома Лейн до общежитий показывало, что обычно только она постоянно жила в Питтсбурге, а остальные приезжали на время. Все поменялось после того, как Тинкер разрушила гипер-фазовые ворота, которые перекидывали город между двумя мирами.

Неприятно осознавать, что все соседи Лейн успели прожить на Эльфдоме всего пару месяцев. Они — абсолютные незнакомцы, которые подписались на тридцатидневную поездку на чужую планету, и теперь надолго здесь застряли. — «Они же ученые! Ты серьезно думаешь, что они могут напасть на тебя?»

«Я не знаю их, божья коровка, а они не знают меня».

Тинкер вспомнила исчезнувший Баррет и звук его выстрела, больше похожий на пушечный залп. — «При таком раскладе они побоятся знакомиться с тобой».

«Меня это полностью устраивает», — ответила Лейн. Тинкер знала, что она говорит это на полном серьезе. «Одержимость уединенностью» была неотъемлемой чертой их семьи. До того как стать эльфом, Тинкер целыми днями копалась на свалке в полном одиночестве, увлеченная очередным изобретением. Теперь, вспоминая об этом, она понимала, что глубоко внутри все же ощущала себя одинокой.

Как чувствовала себя Лейн? У Тинкер хотя бы был Масленка, постоянно находившийся поблизости, когда она в очередной раз входила в режим сумасшедшего ученого. Он всегда с молчаливой настойчивостью защищал ее. Весь Питтсбург знал, что кузены боролись со всеми препятствиями дружной командой.

«Будет тяжелая зима», — произнесла Лейн. — «Все местные знают, что я заготавливаю пищу. Сама я, конечно, никому об этом не рассказывала, но появившийся акр бобов кева трудно не заметить. Эти приезжие не знают меня. По их мнению, я всего лишь безобидная искалеченная чудачка».

Внезапно Тинкер стало неловко оттого, что Лейн должна жить в одиночестве. — «Эсме не останется с тобой?»

В ответ с кухни донесся только громкий звон столового серебра. Похоже, не только Тинкер была не в духе от младшей сестры Лейн.

Она поставила Винчестер на место и заперла оружейный шкаф. Видя, что ружье находится на безопасном расстоянии под замком, секаша отступили назад, создавая иллюзию уединенности, пока Тинкер возвратилась на кухню. — «Ты встречалась с Эсме?»

Лейн рассмеялась. — «Если считать тот раз, когда я видела ее спящей в больнице Mercy Hospital, то да, я встречалась с ней. Похоже, она страдала от истощения. Когда я вчера вернулась туда, она уже выписалась и ушла».

«Ты шутишь! Ее же не было…»

«Несколько недель». — Лейн перебила Тинкер. — «С ее точки зрения, она пробыла в космосе всего несколько недель, а не восемнадцать лет. Медсестры говорили, что Эсме сперва и не поняла, что прыгнула во времени почти на двадцать лет вперед. Вероятно, вчера утром это наконец-то до нее дошло».

И Эсме просто выписалась и сбежала. — «О».

«Ты не сказала ей?» — Лейн смерила Тинкер серьезным взглядом.

Тинкер могла нарочно не понять, и притвориться, что Лейн имела ввиду разницу во времени. Но она знала, что действительно хотела узнать ее тетя. — «Нет. До этого не дошло. Мы были очень заняты».

Лейн хмыкнула и свела с Тинкер взгляд медузы горгоны. — «Вы слишком похожи друг на друга. Пока бог миловал разбираться с вами обеими одновременно».

Тинкер сосредоточилась на поедании содержимого коробки со сладостями. Та была заполнена ее любимым хрустящим сахарным печеньем. Лейн знала, что она придет. По всей видимости, обе сестры умели заглядывать в будущее. Это объясняло то, что Лейн всегда находилась на шаг впереди Тинкер, тогда как ее дедушке это никогда не удавалось.

«И какую загадку ты не можешь решить на этот раз и, поэтому, принесла ее мне?» — Лейн очередной раз подтвердила, что на два шага опережает Тинкер.

Яростная Песня одолжила Тинкер матерчатую сумку через плечо под листы магической бумаги с отпечатками ДНК. Тинкер разложила страницы по разделочному столу, рассказывая, как Они похитили детей Клана Камня.

«Я боюсь, что Они могли что-нибудь сделать с детьми. Это ужасно, но самое лучшее на что мы можем надеяться, что их просто скрещивали с животными. В больнице уже доказали, что этого можно не бояться. Учитывая, что Они сотворили с тэнгу — превратили целое поколение людей в полу-ворон — мне страшно представить, что может быть хуже».

Лейн взяла первый лист и внимательно изучила его. — «Это похоже на снимки ДНК».

«Я тоже так подумала».

Лейн взяла другой лист и приложила к предыдущему. — «Договор запрещает брать любые образцы эльфийских генов».

«Не думаю, что Они считаются с этим».

Лейн мрачно взглянула на нее. — «У меня нет ничего, с чем бы я могла сравнить эти образцы. Ты хотя бы уверена, что они принадлежат детям?»

«Эмм, нет».

Лейн вздохнула. — «Сперва ты должна взять образцы ДНК детей и проверить, совпадут ли они с этими снимками. Я этого сделать не могу».

Тинкер решила не упоминать, что договор уже потерял свою силу. Если кто-то и попадет в неприятности из-за этого, то пусть это будет она.

«Пока ты занимаешься этим, мне пригодятся любые фоновые пробы, которые ты сможешь достать. Мне надо составить целый каталог нормальных состояний, чтобы увидеть какие-либо отклонения».

Тинкер поморщилась. Эльфам это точно не понравится. — «Я сделаю все, что смогу».

Если бы Масленка действительно не хотел съезжать, он натравил бы Тинкер на кооперативное сообщество. Но, честно признаться, он жил в квартире с тремя спальнями, потому что всегда любил простор. Жизнь в тесноте в компании пятерых детей рано или поздно свела бы его с ума.

Надо найти место куда больше этого. Что-то наподобие заброшенного отеля, где он провел все детство. В последний раз, когда Масленка был там, здание еще пустовало. Но ничто не заставит его снова бороться с весенними приливами на острове Невилл Айленд. У него есть амбар на южных холмах, в котором он часто занимался творчеством, но это слишком далеко от города. Ему не хотелось тащить детей в открытую местность, где они могут стать добычей для Они. Жизнь в отдаленном от всего мира амбаре не принесет им ничего кроме ночных кошмаров.

Раз они собираются построить собственный анклав, им лучше держаться вблизи других анклавов. Он знал, что приезжие эльфы всегда ходили от одной общины к другой в поисках свободного места.

Подумав про анклав, Масленка сразу же четко осознал, какой тип здания им нужен. В нем должна быть громадная общая столовая, внушительная кухня, несколько ванных, гостевые комнаты и раздельные спальни для детей. Как жаль, что он не может перенести отель с острова Невилл Айленд в Окланд.

Хотя в Окланде есть одно здание сильно напоминающее отель.

Они напали на анклавы из дома по другую сторону улицы от ярмарочной площади. Эльфы эвакуировали все здания, а затем снесли подчистую квартал. Осталась только частная средняя школа, работавшая до того, как Питтсбург впервые перенесся на Эльфдом. Из-за недостатка детей школьного возраста, она закрылась и перешла в распоряжение ЗМА. Масленка подозревал, что там уже несколько лет кто-то обитал, но их должны были выселить вместе со всеми остальными.

«Синее Небо, Школу Пресвятого Сердца уже снесли?»

«Еще нет».

Эльфы сносили здания, чтобы держать Они на отдалении. Явно они не будут против, если рядом с ними поселится кто-нибудь, кому можно доверять.