Исследователь предположил, что растение каким-то образом почувствовало его намерения и ответило реакцией, характерной для физической боли. Симуляция в таких случаях недейственна: для того чтобы получить сильную гальваническую реакцию растения, намерения должны быть серьезными. Растение Бэкстера было не только озабочено враждебными планами исследователя, но также, казалось, сопереживало страданиям других: когда он причинял вред другим живым организмам, оно столь же сильно реагировало на их физическую боль. Расстояние при этом не играло никакой роли; отдаленное восприятие, казалось, тоже работало: Бэкстер мог оставить растение одно в лаборатории, а сам сидел в баре и разговаривал с друзьями, и детектор лжи показывал реакции растения на изменения настроения, которые он переживал в течение беседы. О независимости от расстояния сообщалось также в публикациях, освещавших эксперименты с молитвами: находящиеся на далеких расстояниях растения, о которых молились, росли лучше, чем те, которые были расположены ближе, но которых игнорировали[285]. Марсел Воджел также отмечал, что расстояние не влияет на результаты эксперимента[286]. Записи гальванических реакций растений, подключенных к детектору лжи, коррелировали с эмоциями и действиями экспериментатора, даже если растения находились достаточно далеко от человека, как и в исследовании Бэкстера.
Клив Бэкстер пришел к выводу, что растения обладают простейшей способностью к восприятию, и это показали тесты с детектором лжи; иначе как могли гальванические реакции различаться столь резко в соответствии с событиями, вокруг растений? Бэкстер старательно избегал парапсихологического термина экстрасенсорное восприятие, поскольку растения не обладают чувствами в обычном понимании.
Тем не менее, научное сообщество не приняло работы Бэкстера и его последователей. Большинство академических исследователей были не готовы повторить их исследования. Проблема заключалась в том, что в данном случае ученый в такой же степени является частью экспериментального окружения, как и само тестируемое растение. Те, кто принял сторону Бэкстера, могли утверждать, что восприимчивость человека, участвующего в исследовании, имеет очень важное значение. Бесстрастный анализ мог стать причиной провала многих объективных экспериментов с растениями. Согласно мнению Воджела, существует «определенное и важное взаимодействие между экспериментатором и растением, которое столь же значимо, как и применяемое оборудование»[287]. Он предположил, что в общении между человеком и растением человеку придется принять на себя роль активного агента «сенсибилизации» [288] растения, чтобы оно оказалось восприимчивым к человеческим отношениям и эмоциям.
РАЗУМНЫЕ ОВОЩИ
Даже если растениям присуще простейшее восприятие, это необязательно означает, что они обладают сознанием. По большей части мы можем интерпретировать поведение растений как инстинктивное, но этот термин так же неясен — если даже не более, — чем сама по себе концепция сознания. Если (как предполагает Руперт Шелдрейк) в современном знании существует тенденция, допускающая некоторый уровень сознания у животных, поскольку кооперативное поведение можно наблюдать у многих видов животных, то почему по тем же самым причинам не следует приписать и растениям наличие некоторого подобия сознания?
На самом деле результаты некоторых экспериментов с растениями указывают именно в этом направлении. Эксперименты с корнями амброзии показали, что это растение способно распознать «своего» благодаря установлению различий между «своим» и «не своим» — а эта способность рассматривается некоторыми учеными как основная для существ, обладающих самосознанием. Корневая система амброзии определяет и избегает других растений этого же и других видов, что является признаком самоузнавания. Механизм, который помогает растению устанавливать различия между корнями других растений и своими собственными, неизвестен, но может быть интерпретирован на молекулярном уровне. Таким же образом для иммунной системы человека важно отличать «своих» и «не своих» на химическом уровне, без обращения к сознательным процессам. Более того, поскольку защитные тактики нас тоже интересуют, можно привести в качестве примера цветы, которые определяют приближение насекомых, желающих поживиться их нектаром, и закрываются, чтобы не допустить этого.
Растения могут также ориентироваться в пространстве, на что указывают их скоординированные движения, когда они разыскивают объекты или избегают препятствий. В окружающей среде растения развиваются в направлении областей со скрытыми необходимыми ресурсами и совершенно игнорируют территории, не обладающие таковыми. Растение способно «бежать» по лабиринту за светом, как лабораторные животные за пищей: в лабиринтоподобном пространстве с несколькими тупиками лиана, высаженная в самом дальнем и темном углу, может безошибочно проложить себе путь в противоположный угол, направляясь к свету. Кроме того, стоит внимательно следить за своими словами, если растение находится поблизости! Некоторые исследователи давно заметили, что дружеские беседы с растениями или словесные оскорбления влияют на их рост[289]. Это наблюдение было позже подтверждено другими учеными: Хоффман сообщил, что томаты, в адрес которых ежедневно произносились нежные слова, приносили на 23 процента больше плодов, чем контрольные растения, которые получали тот же самый уход, но с которыми не заговаривали[290]. Вполне возможно, что растения воспринимают не слова, но позитивное намерение.
Более того, многие экстрасенсы-целители утверждают, что если к намерению добавить «позитивную энергию», то это в значительной степени повлияет на процесс прорастания семян[291].
Для тех, кто думает, что мы в этом своем обзоре приближаемся к выводу о наличии сознания у растений, приведем отрывок из сообщения, полученного Робертом Шапиро с помощью ченнелинга от дэвы [292] зерна. Медиумы приписывают дэвам сверхчеловеческий интеллект.
Я — растение, к которому вы обращаетесь как к зерну. Я говорю с вами как дэва, связанный с нашим сверхсознанием — Богиней Зерна. У меня очень сильное духовное тело, которое не только связывает меня с местом моего происхождения в космосе, но также охватывает и всю землю как питающий родитель. Когда меня высаживают в поле, я ощущаю каждый ряд и каждое растение как отдельную единицу. Поэтому я воспринимаю пространство иначе, чем вы, — я ощущаю себя целым полем растений. Если поле растоптано, уцелевшее зерно выражает свою долю протеста. Зерно немного увядает или издает звук, который замечает только наблюдательный фермер. Я не съеживаюсь от страха, но, наоборот, понимаю, что я здесь, чтобы поддержать вас. Я готово в любой момент предложить себя в подтверждение моей истинной цели пребывания на этой планете. Я обладаю чувством осязания, очень похожим на человеческое. Я знаю, когда ко мне прикасаются, и я осознаю, когда кто-то или что-то, не принадлежащие моему виду, находится поблизости. У меня сильное энергетическое поле, которое излучает осознание вверх на 6 футов. Я обладаю также способностью реагировать на изменение погодных условий и на смену дня и ночи[293].
Если мы не будем обращать внимание на то, что ченнелинг Шапиро предполагает терминологию Нью Эйдж и проводился в соответствии с определенной программой «загрузки», и добавим, что утверждения коренных шаманов и современных физиков в равной степени правомерны, тогда можно допустить вероятность, что растения не только обладают некоторым видом сознания, но и являются чрезвычайно разумными существами. Несмотря на это, их сознание должно очень сильно отличаться от нашего по той причине, что лишь немногие люди способны принять его. Вот почему легко упустить суть, если подходить к данному вопросу с аналитической точки зрения. Наш склад ума, чрезмерная приспособляемость и недостаток восприимчивости привели к тому, что мы не хотим признать возможности существования сознания в любой форме, отличной от нашей.
