Ну вот, собственно, и все. Ничего больше не вспоминается из заметных итогов 2009 года. Ах да, еще 2 раза мне отказали в УДО! :)) Что ж, этот год останется в моей биографии таким же пустым, бессмысленно прожитым, потерянным годом, как и прошедшие до него 3 – с 2006–го, и как наступающий вскоре 2010–й.
А может быть – как и вся моя жизнь?..
27.12.09. 14–33
Заходил вчера (суббота) вечером к “телефонисту” – он родил очередную “гениальную” идею: в понедельник пойти нам с ним вместе в ларек, чтобы он мог там стрясти с меня рублей 250 – типа, на накрытие новогоднего стола. Провались ты, урод, со своим столом!.. Сегодня явился вдруг после утренней проверки – напомнил про это, а заодно и звал вечером к себе – звонить Е.С. Правда, могут быть непредвиденные варианты: 1) как обычно, в понедельник после 2–х часов дня – привоз и разгрузка, т.е. ларек закрыт; 2) ларек открыт, но привоза нет, т.е. он пуст; 3) в обоих этих случаях – СОПиТовские ключари ни его, ни меня не в “свой день” могут не пропустить. Но идти туда с этой тварью, без сомнения, придется.
Одновременно он сообщил, что приезжавший на днях ОМОН, никого не тронув в самой зоне, “уронил”, т.е. избил, некоторое количество человек “под крышей”, т.е. в ШИЗО. В том числе и одного жирного, немолодого уже блатного с 10–го – он был как–то в этом году со мной на длительной свиданке, оттуда я его и помню. За что били – непонятно, т.к. едва ли можно предположить, что кто–то из них сопротивлялся или активно протестовал – они не делают этого и в бараках, где это куда проще, не то что в тюремной камере. Также сообщил, что по всей зоне (жилка, промка, “объекты” и т.д. – забрали около 150 (!!) “труб”. Честно говоря, в такое число мне не верится.
Мать вчера орала, закатила настоящую истерику (из ее криков я едва мог разобрать 1/10 слов) – прочла в предыдущем куске дневника, что я опять общаюсь со своей Ленкой. Хаяла как могла (почти совсем не зная, видев раза 2–3 всего в жизни), крыла меня, угрожала, что, мол, “будешь выбирать между мной и ей!”, и т.д. Настроение у меня было после этого испорчено на весь вечер. Как просто и ясно, какой черно–белой, без полутонов, вся эта ситуация представляется ей со стороны – и как непросто, неясно смутно и неопределенно это все на самом деле... Эти наши странные отношения, эти недостатки, проистекающие из достоинств, эта память, таким теплом манящая и такой сладкой болью отзывающаяся в душе отсюда, сейчас, вот уже почти 4 года... А что и как будет ТАМ, как оно сложится на самом деле через оставшиеся мне год и 3 месяца – неизвестно...
По всей зоне сейчас, после обеда, начался ажиотаж с какими–то подарками, которые надо идти получать на вахте – не по одному, а тащить для раздачи в бараки, видимо. Еще до обеда один из СОПиТовцев и впрямь принес запечатанный бумажный кулек, на что–то подобное похожий – внутри там, как я понял из разговора, были конфеты и что–то такое, сладости, в общем. Короче, решили к Н.г. порадовать зэков, как детей на новогодних елках – раздачей конфет... Подсластить пилюлю, так сказать. Провалитесь вы со своими подарками, суки, и верните свободу!.. Цыган–начальничек повел было с обеда несколько человек на вахту – брать и тащить, – но потом, быстро вернувшись, рассказал: там собралось чуть не поллагеря с “сидорами”, а Штыров (“мусор”) “угорает” (смеется): мол, чего вы пришли?! Так что где эти хваленые “подарки”, и будут ли они вообще, – пока неизвестно.
30.12.09. 8–35
Осталось 446 дней. 64–я неделя... Вчера была короткая свиданка. Фрумкин, как всегда, убежал, не просидев, по–моему, и часа. Ну да и черт с ним, суть не в этом. Самым возмутительным, просто потрясшим меня – было то, что не работали “телефоны” (переговорные через стекло устройства с 2–мя телефонными трубками по обе стороны стекла)! Еще 13–го декабря на короткую свиданку ходил ночной дневальный 11–го – и под конец свиданки даже выдавил там это стекло (крайнее из 3–х, ближе к окну, – оно до сих пор в трещинах) – в знак протеста против невозможности общаться при неработающих трубках, за что и получил выговор от начальства. Больше полмесяца прошло – ситуация та же: из 10 трубок кое–как работают всего 3; свиданщицы говорят, что это какая–то “профилактика”, и продлится она до Н.г., а после – поставят якобы новые трубки, уже привезенные (последнее – слух среди зэков). А между тем, накануне, 18–го, приехало аж 37 (!) родственников, на свиданку вызвали 30 (!) зэков – и пришлось заводить в 2 смены, с утра и после утренней проверки, вывели 2–ю смену только в 4 часа дня.
Вчера народу было поменьше, всего 9 з/к вызвали. Поначалу мы с матерью, сидя с самого краю у двери, общались кое–как через стекло, в общем гаме почти не слыша друг друга. Потом, по мере того, как народ стал расходиться, сперва одна, а потом и другая (где лучше слышно) работающие трубки достались–таки нам, и мы смогли поговорить нормально. Планировалось, что, как всегда, мы – последние из всех – останемся до 14 часов, т.к. начали свиданку только в 10 утра. Но, когда около часа дня выводили всех остальных, тоже решили прерваться, т.к. говорить было уже особо не о чем. Свиданка прошла тихо, мирно, спокойно и без эксцессов.
Поскольку прервались раньше, я успел еще постоять у вахты в ожидании “общественника” (цыгана :), оттащить волоком по снегу свой баул с передачей до барака, в одиночку втащить его (23 кг. – со сломанным позвоночником!) на 2–й этаж, сходить пообедать (обед был нормальный – суп и картофельное пюре с нарезанной в него сосиской; лучшее, на что способна местная столовая!.. :) – и успел еще сходить в ларек с “телефонистом”, уже поджидавшим меня на “большом продоле”. Ходили, собственно, и вчера, но – машина, как я и предвидел, разгружалась, так что с 2–х до 4–х ларек не работал. И вот – вчера дело удалось: этот ушлый хмырь сумел и в “локалку” ларька пройти, преодолев сопротивление СОПиТовца (день–то был их, но меня пускать не хотели, и он провел, поговорив с СОПиТовцем минуту наедине), и в сам ларек (из–за большой толпы тоже пустили не сразу), и в окошко без очереди (хотя и без очереди пришлось толкаться там и ждать довольно долго). Но – под то, что вот, мол. Н.г., праздник; и особенно под то, что накануне через “запретку” ему таки перекинули – ожидавшиеся им – аж 2 телефона сразу, – он стал разводить меня, чтобы вместо прошенных ранее 250 р. я дал ему уже 300. Спорить и торговаться не хотелось, – праздник, толпа, зависимость от связи, да и мать положила после свиданки опять деньги на ларек, а работать он не будет теперь до 10–го января, я же в него попаду только 14–го (четверг), за полмесяца прилично сэкономлю, – черт с ним, я согласился. Накануне был привоз, вроде еще полно товара – и я выбил 350 р. также и себе; но и колбаса, и бананы (особенно хотелось, хоть пару штук!) кончились прямо при нас, пока он со своим и моим чеками стоял в безумной, давящейся огромной толпе к окошку (не с хвоста, а сразу в голове этой бесформенной очереди). Если бы я знал, не стал бы выбивать себе так много.
Все вроде прошло нормально, весь вчерашний день. Пришел, разобрал всю передачу, сменил оба баула (один в другом), куда ее кладу (под соседскую шконку еле влезает, цепляется постоянно за крючки и рвется), поел, попил соку, полежал. Голова вот только слегка разболелась после всего этого.
После ужина зашел к “телефонисту”, посмотрел его “новый” (2005 г.) свежеприобретенный телефон. Позвонил с него матери – она была в этот момент в Шахунье. Оказалось, вечерняя (6 часов) электричка до Нижнего по вторникам не ходит – они доехали до Шахуньи и ждут московского поезда там.
Потом позвонил наконец Мане. Она так и не восстановила в моем ЖЖ этот текст, порезанный ею – мой ответ Ганапольскому, – как я ее просил в прошлый раз. Все обещает исправить, но не исправляет, да еще говорит, что сделала это (редактирование, совсем мною не прошенное и не нужное) для моей же пользы. Охренеть!..
Да, вот и первое разочарование... Черт ее знает, Маню, каково будет с ней работать на воле, удастся ли это сотрудничество, вроде еще недавно казавшееся совершенно неизбежным, способна ли она воспринимать аргументы и слушать кого–то, кроме себя... Острое, пронзительное чувство одиночества, – ни на кого, абсолютно ни на кого в этом мире нельзя полностью положиться, ни в ком быть уверенным, не ждать внезапного непонимания, предательства, подвоха... А один много не навоюешь. Она говорит, что где–то там, в инете, где она тусуется, бывает постоянно и Кантор (еще одно болезненное воспоминание...), и Рамендик – старый, еще фидошный мой знакомый, “либерал” несколько заумного и весьма законопослушного, совсем не революционного толка, но сам по себе парень не глупый. Он тут как раз напомнил о себе: на мать вдруг неожиданно вышла Аня Петренко, не звонившая уже, наверное, с год – и передала письмо мне от Рамендика, где тот, как смутно поняла мать, полемизирует с какой–то моей статьей. (Разумеется, через свиданку вчера это письмо не пропустили.) Странно, что передает через Петренко – с каких это пор Рамендик стал дружить с левыми? :) Помню, как плевался от общения с ним в фидо Исайчиков еще лет 10 назад... Но когда я назвал эту фамилию Мане, она сразу, без размышлений, отозвалась о Рамендике словами совершенно непечатными. :))
