— Не совсем, — отозвалась женщина. — Сперва надо понять, как открыть дверь.

Эцио осмотрел ключи и отверстия, в которые нужно было их вставить. Символы, окружающие пазы, дали ему первую подсказку.

— Они каким-то образом должны соответствовать символам на ключах, — задумчиво проговорил он. — Думаю, Альтаир принял все меры предосторожности, для того чтобы защитить библиотеку. Если я ошибусь, боюсь, дверь закроется навсегда.

— Что ты надеешься найти там? — голос Софии звучал тихо, почти благоговейно.

Хотя рядом не было никого, кто мог бы их подслушать, Эцио прошептал:

— В первую очередь знания. Альтаир был мудрым человеком и написал множество трудов. Он построил эту библиотеку, чтобы сохранить свою мудрость, — Эцио посмотрел на Софию. — Я знаю, что он многое видел в своей жизни и узнал множество опасных и глубоких тайн. Он постиг такие знания, которые ввергли бы иных в пучину отчаяния.

— Разумно ли тогда входить туда?

— Боюсь, что нет. Но, — он криво усмехнулся, — ты уже знаешь, что я не трус.

— Эцио, вечно ты шутишь, — София улыбнулась, радуясь, что напряжение между ними исчезло.

Ассассин установил факел в скобу на стене, чтобы им обоим было видно символы. И тут заметил, что символы на двери светятся едва заметным необъяснимым светом, а ключи, будто бы в ответ, тоже начали мерцать.

— Внимательно осмотри символы на ключах. Попробуй описать их вслух, а я сравню их с тем, что на двери.

София надела очки и взяла первый ключ. Пока она рассказывала о символах, Эцио изучал дверь.

Потом он вздохнул.

— Ну, конечно же. Альтаир много времен провел на Востоке и набрался там мудрости халдеев!

— Ты имеешь в виду, что эти символы могут быть связаны со звездами?

— Да, с созвездиями. Альтаир путешествовал по Месопотамии, где долгие годы жили халдеи…

— Да, но они жили там две тысячи лет назад. В книгах Геродота и Диодора Сицилийского рассказывается об их великих астрономах, но нет детального описания их работы.

— У Альтаира оно было, и он описал его здесь, в зашифрованном виде. Нужно подумать, что мы знаем о звездах.

— Это невозможно! Все что мы знаем о халдеях, так это то, что они рассчитали продолжительность светового года, равную четырем минутам, и это довольно точно, но как они это сделали?

— Они изучали созвездия и движение небесных тел по небу. Они считали, что могут предсказывать будущее. Строили большие обсерватории…

— Это просто слухи!

— Это все, что у нас есть. Смотри. Не узнаешь?

София посмотрела на символ на ключе.

— Его сложно разглядеть, но разве это, — Эцио указал пальцем, — не созвездие Льва?

Женщина посмотрела снова.

— Да, похоже на то! — воскликнула она, смотря на ассассина.

— А здесь, — Эцио развернулся к двери и изучил символы у отверстия, которое недавно рассматривал, — если я не ошибаюсь, схематичное изображение созвездия Рака.

— Эти два созвездия находятся рядом, да? А в Зодиаке Рак предшествует Льву.

— И мы знаем, что Зодиак был изобретен…

— Халдеями!

— Посмотрим, пройдет ли теория испытание на практике, — проговорил Эцио, осматривая следующее отверстие. — Здесь Водолей.

— Как удачно, — улыбнулась София и уже более серьезно посмотрела на ключи. — С одной стороны него располагается созвездие Рыб, а с другой Козерог. Но в Зодиаке Рыбы идут вслед за Водолеем. И я думаю, что здесь, изображены как раз Рыбы!

— Посмотрим, сработает ли с остальными.

Они десять минут усердно изучали символы и поняли, что их предположение верно. Каждый ключ содержал символ определенного созвездия, а символы у отверстий — созвездие, которое предшествовало ему в зодиакальном круге.

— Замечательный человек этот твой Альтаир, — покачала головой София.

— Мы еще не закончили, — отозвался Эцио. Он осторожно вставил первый ключ в отверстие, которое они сочли правильным.

Потом остальные.

И после минутного разочарования они увидели, как дверь из зеленого камня медленно и бесшумно скользнула вниз, исчезнув в отверстии в полу.

Эцио стоял у входа. Перед ним уводил в темноту длинный коридор, в дальнем конце которого неожиданно вспыхнули два факела.

Эцио вытащил свой факел из скобы и шагнул вперед, потом остановился и посмотрел на Софию.

— Вернись живым, — попросила она.

Эцио лукаво улыбнулся и сжал ее руку.

— Так я и собирался сделать.

И пошел вперед.

Едва он вошел в коридор, дверь в хранилище скользнула вверх, слишком быстро, чтобы София успела среагировать.

Эцио медленно шел по коридору, который постепенно расширялся и спускался вниз. В факеле почти не было необходимости — стены шли абсолютно прямо, и, пока он шел по коридору, неведомым образом начинали светиться. Эцио не боялся и не тревожился. Странно, но он чувствовал, словно возвращается домой. Словно что-то близилось к завершению.

Наконец коридор вывел в круглую комнату примерно ста пятидесяти футов в диаметре. Столько же было от пола до вершины круглого купола. Эцио словно оказался в чудесной базилике. Должно быть, некогда в комнате находились артефакты, но сейчас ничего не было. Вокруг вдоль стен были тесно расставлены книжные полки.

Но к своему изумлению, Эцио заметил, что все они пусты.

Но у Эцио не было времени обдумывать странности, потому что в дальнем конце комнаты, прямо напротив входа, на высоком подиуме он заметил огромный дубовый стол. Он был ярко освещен, хотя источника света не было видно, и Эцио отчетливо увидел высокую фигуру сидящего за столом человека.

Эцио ощутил что-то вроде благоговения, в душе сразу осознав, кто это. С трепетом в сердце он подошел к фигуре на расстояние вытянутой руки и опустился на колени.

Человек был мертв, и мертв уже довольно давно. Плащ и белые одежды истлели местами за прошедшие века. Но, даже оставаясь неподвижным, покойник излучал некую силу, которая никак не могла быть земной. Поклонившись ему, Эцио встал.

Он не посмел сдернуть капюшон, чтобы заглянуть покойнику в лицо, поэтому посмотрел на руки скелета, лежавшие на столе. Под правой ладонью лежал круглый камень. Он не был похож на ключи от дверей Архива — более тонкая работа — и был сделан, как показалось Эцио, из лучшего алебастра, который он когда-либо видел.

— Ни книг, — нарушил Эцио тишину, — ни артефактов… Только ты, брат мой.

Он осторожно положил руку на лечо мертвеца. Они не были связаны кровным родством, но узы Братства связывали их сильнее, чем семейные.

— Покойся с миром, Альтаир.

Эцио посмотрел вниз — ему показалось, что он уловил какое-то движение краем глаза. Но ничего не было. Только камень на столе лежал уже рядом с рукой, и Эцио подумал, что ему, должно быть, просто показалось, что раньше рука лежала на нем. Игра света и тени. Только и всего.

Эцио инстинктивно знал, что делать. Он высек искру и зажег свечу стоявшую на столе, чтобы внимательно изучить камень. А потом взял его в руки.

Камень немедленно засветился.

Эцио поднес его ближе к лицу, и знакомое светящееся облако закружилось вокруг него и унесло с собой…

— Говоришь, Багдад разграбили?

— Да, отец. Монголы Хулагу-хана словно пожар пронеслись по городу. Никто не выжил. Он установил колесо повозки и заставил людей выстроиться вдоль него. Те, чья голова была выше ступицы колеса, он убил.

— Остались только дети и трусы?

— Да.

— Хулагу не глуп.

— Он разрушил город. Сжег все библиотеки. Разрушил учебные заведения. Убил всех ученых. Город никогда не видел такой резни.

— И я молюсь, чтобы никогда больше не увидел.

— Да будет так, отец.

— Я благодарю тебя, Дарим. Хорошо, что ты решил плыть в Александрию. Ты взял мои книги?

— Да, отец. Те, что не забрали братья Поло, я уже отправил на повозках в Латаку, где их погрузят на корабль.

Альтаир, сгорбившись, сидел напротив двери в огромную библиотеку. Теперь она была пуста, полностью вычищена. В руках Альтаир держал небольшую деревянную шкатулку. Дарим не спросил отца, что это, потому что и сам догадывался.