Эцио поднялся, вытер клинок о плащ Шах-Кулу. Диляра уже успела освободить часть своих людей. Эцио увидел, как она перекатилась в сторону, уходя от удара последнего оставшегося в живых византийца, свалила противника с ног и резким движением перерезала ему горло. Словно кошка, отскочив в сторону, она повернулась к спасенным повстанцам.

Эцио пнул тело Шах-Кулу, чтобы убедиться, что на этот раз он действительно мертв. Диляра помогала своим людям подняться.

— Спасибо, Диляра, — сказал Янос, когда Диляра перерезала веревку, на которой его повесили.

— Ты сможешь идти?

— Думаю, что да.

Эцио подошел к ним.

— Это твои люди привезли Мануилу оружие?

Девушка кивнула.

— Тогда его нужно уничтожить.

Она снова кивнула.

— Большая часть сломана. Но порох настоящий, тут мы не могли обмануть.

— Хорошо, — отозвался Эцио и посмотрел на собравшихся вокруг турков. — Спрячьтесь, пока не услышите взрывы, а потом бегите!

— Взрывы? — переспросила Диляра. — Тогда здесь будет сущий ад. Весь город охватит паника.

— На это я и рассчитываю, — согласился Эцио. — Взрывы уничтожат все оружие, что есть у Мануила, а поднявшаяся паника сыграет нам на руку.

Диляра признала его правоту.

— Хорошо. Я отведу своих людей в безопасное место. А куда пойдешь ты?

— Когда взрывы стихнут, я отправлюсь за Мануилом Палеологом.

В подземном городе были огромные хранилища — рукотворные пещеры, где армия Мануила хранила порох и оружие. Поэтому над городом протянулась система блоков, шкивов и веревок, используемая для транспортировки пороховых бочек из одного места в другое. Эцио увидел ее с галереи на пятом уровне. Группа простых византийцев под присмотром солдат Мануила как раз собиралась поднять бочку наверх. Это был превосходный шанс, и Эцио поблагодарил Бога за то, что солдаты были расслаблены. Очевидно, они были уверены в своей безопасности. Эцио же скрылся с площади раньше, чем кто-то нашел тела Шах-Кулу и его людей.

Сменив скрытый клинок на крюк-нож и перезарядив пистолет, ассассин затерялся в толпе рабочих. Он понаблюдал, как бочка с порохом спускается по канату натянутому между двумя столбами с закрепленными на них шкивами и блоками. Вокруг стояли друг на друге сотни бочек, а вдоль стен были расставлены деревянные ящики с ружьями.

— Спокойней! Спокойней! — кричал надзиратель. — Это порох, а не мука!

— Да понял! — отозвался мужчина, крутивший лебедку.

Эцио осмотрел людей, продумывая план. Если бы ему удалось взорвать порох так, чтобы цепная реакция разнесла еще и три хранилища …

Это бы сработало.

Смешавшись с рабочими, он прошел из зала в зал, прислушиваясь к чужим разговорам. Вскоре он выяснил, что не все византийцы законченные негодяи. Ими были те, чье самомнение было слишком велико, кто был жаден до власти, те, кто был виноват во всех бедах.

— Могло быть и хуже, — сказала какая-то женщина своему собеседнику, молодому парню.

— Хуже? Куда еще хуже?

— Лучше тюрбан турка, чем тиара Папы. По крайней мере, турки уважают православную Церковь.

— Ш-ш-ш! Если кто-то тебя услышит!.. — предупредила другая женщина.

— Она сошла с ума! — в первую женщину ткнул пальцем мужчина. — Только послушай себя!

— Да, я сумасшедшая. И если вам нравится жить как рабы, как крысы — под землей, отлично!

Мужчина задумался.

— Да, но я не хочу воевать. Я хочу просто прокормить свою семью.

К ним подошел солдат в униформе византийского тамплиера и, не став выдавать заговорщиков, согласился:

— Никто не хочет войны, друг, но что мы можем сделать? Посмотри на нас! Как мы живем! Турки захватили нашу землю. Думаете, мы должны сдаться без борьбы?

— Нет-нет, — отозвался первый. — Просто… Не знаю. Я устал от всего этого. Мы все уже устали бороться.

Аминь, подумал Эцио, проскользнув между двумя бочками двадцати футов в высоту.

Оставшись один, ассассин саблей пробил бочку на уровне земли и наполнил посыпавшимся порошком кожаный мешок. Потом он сделал дорожку из пороха между бочками во втором зале, а после и в третьем, и так, пока не добрался до дверей. Спрятавшись там, Эцио дождался, пока рабочие разойдутся.

Вскоре остались только стражники.

Эцио убедился, что его убежище в нескольких ярдах от ворот надежно, достал пистолет и выстрелил в ближайшую бочку. А потом вскочил и побежал.

Колоссальная серия взрывов до основания потрясла подземный город, словно землетрясение. За спиной Эцио сыпался и обваливался потолок. Куда ни глянь, в городе были дым, пыль, камни и хаос.

Эцио добрался до огромного зала на втором уровне одновременно с Мануилом, который шел в сопровождении отряда. Эцио спрятался за колонной и замер, наблюдая. Ассассин собирался уже вечером покончить со всеми делами здесь. И тут Эцио заметил, что Мануил держит в руках последний ключ из Масиафа — тот самый, который тамплиеры нашли под дворцом Топкапи. Если ключ у него, подумал Эцио, значит, будущий император Византии собирается бежать.

— Что происходит? — взревел Мануил яростно и испуганно.

— Саботаж, Мануил! — пояснил тамплиер, стоявший по правую руку от Палеолога. — Идите в укрытие.

Толпа кричала, испуганные люди сломя голову бежали по коридору. Эцио увидел, как Мануил прячет ключ в сумку, перекинутую через плечо, и отталкивает в сторону тамплиера.

— Прочь с дороги! — отрезал он.

Взобравшись на подиум, он обратился к толпе. Эцио смешался с людьми и медленно двинулся через толпу к Мануилу.

— Граждане! — громко провозгласил Мануил. — Солдаты! Соберитесь! Не поддавайтесь страху! Мы — истинные хозяева Константинополя. Мы хозяева этой земли. Мы византийцы! — Он замолчал для пущего эффекта, но, вопреки его ожиданиям, никто не захлопал. Мануил продолжил: — Kourayo! Держитесь! Не отступайте! Пусть никто не сломит вашего…

Он осекся, заметив Эцио. Должно быть, некое шестое чувство подсказало ему посмотреть в ту сторону. Мануил выругался, ловко соскочил с подиума и поспешил к выходу из зала, подзывая телохранителей:

— Остановите его! Высокого человека в капюшоне! Убейте его!

Эцио, протолкавшись через растерянную толпу, бросился в погоню за Мануилом, уворачиваясь от ударов и сбивая с ног тамплиеров. Наконец солдаты остались далеко позади, и Эцио рискнул обернуться. Солдаты были так же растеряны, как и горожане, и смотрели куда угодно, только не в ту сторону, куда ускользнул ассассин. Кто-то кричал, слышались приказы, а кто-то бросился бежать, пока не схватили их самих. Мануил бегал слишком быстро, чтобы кто-то из его людей сумел бы его догнать. Только Эцио видел, куда он помчался.

Для толстяка Мануил бегал просто невероятно быстро. Эцио бросился по длинному, тускло-освещенному коридору, остановившись только чтобы убедиться, что цель никуда не свернула. И тут ассассин увидел мелькнувшие впереди шелковые одежды Мануила, который карабкался по узкой каменной лестнице, вырубленной в скале. Человек мечтавший стать правителем, бежал, оружие было уничтожено, а армию охватил хаос.

Эцио кинулся следом.

Наконец ассассин загнал противника в угол — в пустой дом, вырезанный прямо в скале, на первом уровне. Мануил повернулся к нему, и на его пухлых губах заиграла улыбка.

— Ты пришел за ключом? — спросил он. — Так? Явился, чтобы отнять у нас два года усилий, которые у нас ушли на восстановление того, что бросили ассассины?

Эцио не ответил, только прищурил глаза. Никто не знает, что еще припасено в рукаве этого человека.

— Ты ведешь бесполезную борьбу, ассассин! — продолжал Мануил с отчаянием в голосе. — Наши ряды растут, влияние расширяется! Мы находимся на виду, и в то же время невидимы!

Эцио сделал шаг вперед.

— Остановись и задумайся на минутку, — Мануил поднял украшенные перстнями руки. — Подумай о жизнях, которые ты забрал сегодня, о хаосе, который посеял! Ты! Ты использовал несчастных людей, преследуя собственные интересы! Но мы сражаемся за правду, ассассин! Мы хотим вернуть мир этой многострадальной земле.