— Он играет почти так же хорошо, как одевается, — произнесла вторая, оглядывая Эцио.

— Звучит так прекрасно, словно капли дождя, — вздохнула третья.

— Действительно, итальянские лютни так же прекрасны, как наш уд, — признал Мурад, потянув за собой друга. — Увы, нам пора.

— Tesekkur ederim, efendim[46], — удаляясь, защебетали женщины.

Охранники больше не беспокоили Эцио, и он смог добраться до Юсуфа и его отряда.

— Великолепно, Наставник, — восхитился Юсуф. — Но наш с тобой разговор могут посчитать подозрительным. Постарайся приникнуть во второй двор. Я тебя там найду.

— Хорошая идея, — согласился Эцио. — Но что нас там ждет?

— Внутреннее окружение принца. И если повезет, сам Сулейман. Но будь настороже, Наставник. Там тоже может быть опасно.

Во втором дворе было тише, но убранство, еда, напитки, музыка и произведения искусства были намного лучше.

Эцио и Юсуф, стоя в стороне, оглядели толпу.

— Я не вижу принца Сулеймана, — произнес Юсуф.

— Подожди немного! — воззвал к нему Эцио.

Оркестр заиграл фанфары, гости, как один, в ожидании повернулись к проходу в дальней стене двора, завешенной прекрасными гобеленами. На полу перед проходом лежали дорогие шелковые исфаханские ковры. Несколько секунд спустя из прохода вышли двое мужчин в одеждах из белого шелка в окружении группы вооруженных солдат. На одном из мужчин был тюрбан с алмазными булавками, на другом — с изумрудными. Эцио посмотрел на того, что был моложе, и, к своему удивлению, узнал его.

— Кто этот юноша? — спросил он друга.

— Это принц Сулейман, — ответил Юсуф. — Внук султана Баязида и правитель Кафы. А ведь ему только семнадцать.

Эцио был удивлен.

— Я плыл с ним на одном корабле. Он сказал, что он ученик.

— Я слышал, что он любит путешествовать инкогнито. Это еще и мера безопасности. Он возвращался из хаджа.

— А второй? В тюрбане с изумрудными заколками?

— Это его дядя, принц Ахмет. Любимый сын султана. Он уже приготовился унаследовать трон.

Эцио внимательно наблюдал, как принцам представляли гостей. Потом наследники подняли бокалы с рубиновой жидкостью.

— Вино? — спросил Эцио.

— Клюквенный сок.

— Serefe! Sagliginiza[47]! — громко воскликнул принц Ахмет, салютуя бокалом собравшимся.

После формального тоста и гости, и принцы почувствовали себя более непринужденно. Хотя Сулейман как-то сразу оказался окружен разными людьми, Эцио заметил, что его охрана остается настороже. Это были высокие мужчины, не похожие на турков. Они носили особую форму белого цвета, а на голове — высокие и сужающиеся к верху, словно у дервишей, колпаки. Никто из них не был чисто выбрит и не носил бороду, зато у всех были усы. Эцио достаточно хорошо знал османские обычаи, чтобы понять, что эти люди рабы. Возможно, они личная охрана принца?

Юсуф схватил Эцио за руку.

— Смотри! Вон там человек!

Худой бледный молодой человек с тонкими светлыми волосами и темно-карими невыразительными глазами украдкой приблизился вплотную к Сулейману. Юноша был богато одет и мог быть преуспевающим сербским торговцем оружием, либо кем-то достаточно благородным, чтобы пройти во второй двор. Эцио быстро осмотрел толпу и заметил еще четверых элегантно одетых мужчин (ни один из которых не был турком), занявших определенные позиции и незаметно переглядывающихся друг с другом.

Прежде чем Юсуф и Эцио успели среагировать, худой молодой человек, стоявший почти вплотную к Сулейману, с невероятной скоростью выхватил тонкую изогнутую джамбию и ударил ей, целя принцу в грудь. Ближайший телохранитель заметил оружие и закрыл принца собой.

Вокруг поднялся хаос. Гости отшатнулись в стороны, а телохранители бросились к принцам и погибшему товарищу. Пятеро неудавшихся убийц-тамплиеров бросились бежать сквозь паникующую и голосящую толпу. Худой юноша исчез, но стража заметила четверых его товарищей и кинулась за ними в погоню. Византийские заговорщики, используя неразбериху в толпе пробирались к выходу. Ворота успели закрыть, но убийцы все равно попытались сбежать. В суматохе никто не заметил, что принц Ахмет куда-то пропал, а принца Сулеймана оттеснили в сторону. Эцио заметил, что принц спокойно и крепко сжимает в руках кинжал.

— Эцио! — прошипел Юсуф. — Смотри!

Эцио проследил за взглядом друга и снова увидел худого юношу. Выбравшись из толпы позади принца, он уже подкрался к цели и занес оружие.

Эцио был гораздо ближе чем Юсуф, поэтому если кто и мог успеть спасти принца, то только он. Но Эцио был безоружен! Посмотрев на лютню, которую все еще держал в руках, ассассин, со вздохом сожаления, решился и разбил инструмент о ближайшую колонну. Лютня разлетелась на куски, оставив в руках Эцио острый осколок рукоятки.

Эцио прыгнул вперед, перехватил византийца за запястье, заставляя его отступить, и вонзил четырехдюймовый деревянный обломок глубоко в левый глаз противника. Византиец замер, джамбия выпала у него из руки, зазвенела по мраморному полу. Сам убийца рухнул следом.

Толпа замолчала, отступила от Эцио и Сулеймана на почтительное расстояние, образовав круг. Телохранители принца собирались вмешаться, но Сулейман остановил их взмахом руки.

Принц убрал свой кинжал и неглубоко вздохнул. А потом шагнул ближе к Эцио — знак доверия, на которых толпа ответила единодушных вздохом.

— Приятно снова встретить вас, mio bel menestrello. Я правильно сказал?

— «Мой прекрасный менестрель». Все верно.

— Сожалею о вашей лютне. Это более прекрасный инструмент, чем меч.

— Вы правы. Но ей не защитишь жизнь.

— Кое-кто с этим может не согласиться.

— Возможно. Обстоятельства бывают разные, — двое мужчин обменялись улыбками. — Я слышал, что вы не только правитель, но еще и принц. Чем вы не занимаетесь?

— Я не разговариваю с незнакомцами, — Сулейман почти незаметно поклонился. — Я Сулейман Осман.

— Эцио Аудиторе, — Эцио ответил поклоном.

К ним подошел один из телохранителей, одетых в белое.

— Простите мой принц. По приказу вашего дяди мы должны удостовериться, что вы не ранены.

— Где он?

— Он ждет вас.

Сулейман холодно посмотрел на солдата.

— Передайте ему, что я не ранен лишь благодаря этому человеку. Не благодаря вам! Вам! Янычарам! Элитной страже, которая подвела меня, наследника благородного рода! Где ваш капитан?

— Тарик Барлети уехал по делу.

— По делу? Вы осознаете, что сейчас выглядите некомпетентными по сравнению с этим незнакомцем? — Сулейман расправил плечи, так что стражник, мускулистый громила весом в триста фунтов, затрепетал. — Уберите тело и отправьте гостей по домам. А потом пришлите Тарика ко двору!

Когда телохранитель отошел, принц снова повернулся к Эцио.

— Неприятная ситуация. Янычары телохранители султана.

— Но семью султана они не охраняют?

— Как оказалось, нет. — Сулейман помолчал, оценивающе смотря на Эцио. — Я не хочу задерживать вас, но мне хотелось бы услышать ваше мнение по одному вопросу. Это важно.

Эцио заметил, что Юсуф подает ему знак из медленно расходящейся толпы.

— Дайте мне время переодеться, — Эцио украдкой кивнул другу.

— Хорошо. В любом случае у меня тоже есть неотложные дела. Когда будете готовы, приходите ко двору. Мои слуги проводят вас.

Он хлопнул в ладоши и удалился.

— Это было впечатляюще, — сказал Юсуф, когда они шли из дворца в сопровождении двух слуг Сулеймана. — Ты так представил нас принцу, как мы даже и не мечтали.

— Я представил ему себя, — напомнил ему Эцио.

Когда спустя совсем немного времени Эцио нашел Сулеймана рядом с комнатой для проведения советов, во дворце, принц уже ждал его. Выглядел Сулейман встревоженным.