— Вот теперь и думай, вроде все в порядке, а что делать с этим хорошим агрегатом дальше, мы не представляем!.. — Николай вздохнул.

— Уничтожать его жалко? А можно ли уничтожить?

— Наверное, можно, а вот нужно ли? — Николай вздохнул.

— Кибермозг, говоришь? А первоначальную программу он вновь заиграть не может? — Спросил Дымогарев, прикуривая очередную сигарету.

— Теперь уже, наверное, не продолжит! — Николай чуть улыбнулся. — Он разумен! И вдобавок, он теперь как бы мое второе Я!

Дымогарев задумчиво почесал затылок.

— Вот даже как?! — Скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил он. — И что же ты собираешься теперь отдавать свое второе «Я» в рабство властям предержащим? — Хитровато усмехнувшись, спросил он. Ты представь их радость. Одного медицинского отсека хватит, чтобы нами начала править почти бессмертная номенклатурная каста. Они сейчас-то на последнем издыхании, хоть и помирают потихоньку, а тех, кто помоложе, к власти все же не пускают…. А теперь они каждый лет по двести как минимум тянуть будет, если не больше. Они о таком даже мечтать не могли! Или вырастят живые клоны Ленина, Сталина, Берии, да и генеральный секретарь знает, кого еще…. Тогда «амбец» будет полный! Сейчас хоть есть надежда, что потихоньку они все отправятся, как и положено старичкам потихонечку туда, куда все люди в конце жизни уходят, и глядишь придут молодые, да и не такие упертые в догмы, причем даже не коммунистические, а скорее свои номенклатурные…, и жизнь, возможно, изменится чуть в лучшую сторону. А если отдать им этот агрегат!?.. Повторяю, «амбец» будет, причем всем нам в первую очередь. Разве нам простят, что не они, а мы, простые парнишки первыми добрались до сокровищ инопланетян! Уж я-то их порядки знаю! Пришлось чуть побывать в жерновах…. — Задумчиво проговорил Дымогарев. — Слушай, а не зафитилить ли нам его обратно в пространство, подальше куда-нибудь? Такое возможно?

— Возможно! — Со вздохом сказал Николай. — Но, похоже, это не выход из поло-жения. Возможно этот аппарат, так сказать, «первая ласточка», и не сегодня-завтра посыплются они из синего неба нам на головы, и тогда нам будет уже точный конец! Причем для всего человечества!.. Эта тарелка — напоминание, что мы не одни во вселенной и должны быть готовы к отпору агрессии, если она последует. И готова, должна быть вся Земля. Так что поэтому я и не знаю, что же дальше-то делать!

— Не знаешь, что делать говоришь? Надо объединять народы всей Земли? Верно! Но объединять можно на разных принципах. Я вот, например, уверен, что никакая гнилая демократия не сможет обеспечить мобилизации таких производственных сил, научного потенциала для космической милитаризации не только в масштабах Солнечной системы, но и даже планетарного. Если к нам пожалует такой враг, — Дымогарев кивнул головой вверх, — одной планетой не оборонишься. Нужна СИСТЕМА ОБОРОНЫ и Военный космический флот для этого. Потянет такое грандиозное мероприятие демократия? На одни согласования, кто кому и сколько должен заплатить и что каждый за это должен будет сделать, сколько по карманам денег разложить — полвека уйдет. Нужна ИМПЕРИЯ! Так я думал раньше, так я думаю и сейчас! Надо объединять народ в Империю! И конкретно в Великую Российскую Империю, в масштабах всей Солнечной системы, раз уж кораблик с сюрпризами нам достался!

— И где мы возьмем для нее императора? Романовых еще в начале века под корень вывели, а дальние родственнички их уже давно совсем не русские. — С иронией проговорил Николай, чуть не рассмеявшись.

— А зачем нам Романовы? Новую династию организуем! Один вполне подходя-щий кандидат в императоры уже стоит передо мной!

Тут уже Николай не сдержался и рассмеялся в полный голос.

— Ты меня в виду имеешь? Я хоть и Николай, но в императоры совсем не собираюсь!

— Вот потому ты и достоин стать императором. Из тех, кто в императоры рвет-ся, хороших монархов, как правило, не получается. Не дрейфь! Поможем!.. Задачка конечно не на один год…, но постараемся справиться побыстрее!..

— Ну и фантазер ты, Василий! — Только и смог ответить Николай, все еще сме-ясь. — Чем мы тогда от сумасшедшего диктатора, что к нам в «гости» приперся, отличаться будем.

— А ты не смеись! Мы на своей планете и цель у нас другая — защита человечества! Не быть мне никогда майором, если я не прав! Как только представители власти малость оклемаются они за тебя, да и за нас всех возьмутся так, что света белого не увидишь даже в прямом смысле, а не в переносном. Ты сам это понимаешь, потому и инструктировал ребят, чтобы они ненароком не проговорились, каким способом им выжить удалось. А если я окажусь прав — с тебя бутылка коньяку, хорошего, армянского, «ахтамар» называется! Пробовал как-то! Вещь исключительная! — Усмехаясь, говорил Дымогарев. — Да вот, кстати, и косвенное подтверждение моих слов! Гляди, командор, в здании обкома кто-то зашевелился! — Он дымящейся сигаретой указал на чуть приоткрывшееся полотно высокой двухстворчатой двери. — Сейчас убедишься! Наши власти всегда найдут способ выжить! Население половины города растеклось в слизь, а они выглядывают, интересуются: не пора ли выбираться из подземелья, приступать к своим властным функциям! Плевать им на судьбу города, страны, не то, что всего человечества. Лишь бы они сами уцелели!.. Причем все равно, каким способом!.. Любуйся и наслаждайся действом, Командор Николай!

Тем временем по обеим сторонам входа в здание обкома в окнах мелькнули серые фигурки милиционеров с автоматами. И Дымогарев не смог удержаться от саркастического замечания с неприятной ухмылкой: «Где же они обитали, сердешные? Их там не меньше полувзвода. И не нашлось ни одного догадливого с инициативой, который смог бы хоть попытаться проникнуть в дисколет. Неужто не следили за происходящим и не могли определить, где здесь вход и выход?» — Он кивнул на чуть побледневшие в дневном свете веретена телепортов.

— У них другие задачи! — С горьким юмором ответил Николай, сознавал, что капитан-лейтенант Василий Дымогарев в чем-то прав. — Охранять первого руководителя до последнего вздоха! Только вот где они обитали раньше? Володька еще в первый день все здание излазил и никого не встретил!..

— Наверняка в каком-то «глыбком» секретнейшем бункере!.. Наверняка там такой имеется! — Пробормотал Дымогарев. — А вот и «явление Христа народу»! — Добавил он кивая на выскользнувшего из дверей человека в аккуратном костюме с какой-то повязкой на рукаве.

Человек направился прямо в их сторону, не совсем твердой походкой, тем не менее, пытаясь придать ей уверенный вид.

— «Посланец»! — С сарказмом поцедил Дымогарев. — И не сказать, чтобы «под градусом»! А ведь я его знаю! Майор КГБ Словин Саша! Тогда на его повязке слово «распорядитель» — мода у них такая, как в гражданку переоденутся, где-нибудь на общественном мероприятии, такую повязку надевают, чтобы их как начальство распознавали. А этого Сашу я еще с молодости помню. Но тогда у него фамилия звучала несколько иначе — Словоблудов. Но так как он пробился в комсомольские вожаки, то с такой фамилией «толкать идеологические речи» с трибуны совсем неавторитетно, хотя и довольно весело. И тогда ему разрешили эту фамилию малость облагородить, укоротив немного, превратив в идейно-обоснованную. Словин — это совсем не Словоблудов. Он еще в молодости тренировал «взгляд Ленина на буржуазию», кстати, получалось вполне натурально, а уболтать мог почти любого. Талант на этом поприще… Последний раз мы с ним беседовали, когда меня из армии выперли…, тогда он уже смотрел, как «Берия на врага народа», еще более натурально получалось, только пенсне не хватало… — усмехнулся Дымогарев.

— Интересно, почему тебя из армии уволили? Если тебе неприятно об этом говорить, можешь не отвечать!

— Да чего там, неприятно! Книжечку я достал, со стихами Владимира Высоцкого, «Нерв» называлась. А она Нью-йоркского издания оказалась, да еще с предисловием тамошним. Вот по этому поводу мы с замполитом схлестнулись! Я, мол, идейно ненадежный, читаю упаднических и запрещенных поэтов, битлов слушаю, доставая пластинки на «черном рынке», и вообще… почти, что американский шпион!.. Мне бы промолчать, или сказать: «Виноват, исправлюсь!» Но мне словно «шлея под хвост попала» — и понес я нашего замполита «по пням и кочкам», в переносном смысле, конечно! Наговорил три короба, что меня и сгубило!.. Замполит особиста подключил, обиделся, наверное! Так что раскрутили меня по полной программе, хорошо хоть не посадили! Вот он посадить и пытался! Уже здесь после увольнения из вооруженных сил! — Дымогарев кивнул в сторону приближающегося майора Словина. — Хорошо, начальник управления у него мужик порядочный, полковник Букограй, ограничились постановкой на учет как неблагонадежного!.. Теперь вот интересно, каким взглядом на меня этот Словин смотреть будет?..