После разведки я по радиостанции дам сигнал о месте встречи — то же возле какого-нибудь памятника, только другого писателя, благо «губерния» так ими богата, есть из чего выбрать. — Николай замолчал, в горле пересохло от произнесения длинной речи. Владимир с Мариной во время его изложения планов помалкивали. Слушать они явно умели.

— Колян, ты закончил? — Спросил Владимир.

— Нет еще! Передохну немного! — Николай налил себе стакан минеральной воды и залпом опорожнил его, заливая пересохшее горло. Сразу стало немного легче.

— Ну, передохни! Мы пока посоветуемся! Слушай, Марина, как тебе его план?

— Для начала неплохо! Для подготовительного этапа…

— Окончания мы пока не слышали. Я думаю, что план, как говориться «что надо!» Слушай, Колян! Почему ты не Генеральный секретарь и не Председатель Президиума? — С иронией сказал Владимир. — Быть может, уже при Коммунизме жили бы! Да я смеюсь, не обижайся! План действительно мне нравится. И я бы лучше не придумал! Давай продолжение! До этого и я имел похожие наметки, а вот дальше… извини, дальше меня не хватает!.. В голове туман!

— А вот дальнейшее будет зависеть от результатов разведки! — Николай немного помолчал. Владимир и Марина тоже тишины не нарушали.

— Хотите ребята, смейтесь, хотите, нет! Но мне кажется, что на площади именно такая обстановка, как и здесь! — Николай показал на их совместный с Владимиром рисунок. — Что-то мне подсказывает, что сон мой, так сказать, «был в руку». Не могу только понять, по какой причине. Даже маломальского объяснения не находится!

— Да мы и не думаем смеяться! — Сказала Марина. — Сейчас и объяснений-то никаких искать не надо. Нужно использовать в наших целях все возможности, какие только предоставляются! Объяснения искать будем потом! Если уцелеем!..

Владимир же все-таки прыснул от смеха, только уже после речи Марины. Но тут же объяснил: «Да я не над тобой смеюсь, Никола! Я над тем, что в генералах ходят «деревья», и жаль, что в министрах обороны у нас не женщина. И, конкретно, не Марина! Я думаю, по своему здравомыслию, она любому старому, извините, пердуну, сто очков вперед даст! Не смотря, на то, что мы с тобой осуждаем излишний прагматизм!»

Марина удивленно заморгала бабочками-ресницами и залилась румянцем. Не то от смущения, не то от обиды.

— Зря смеешься, Володя! Мы осуждаем не прагматизм, а проистекающую от него косность! — Сказал Николай серьезно. — А в нашей ситуации она министр обороны и есть!

Но тут рассмеялась Марина: «Ну и хохмачи вы, ребята! С вами и помирать не скучно!»

— «На том стоит, и стоять будет земля русская!» — Процитировал Владимир, посмеиваясь. Теперь уже и Николай не удержался от смеха — Еще один Александр Невский нашелся, только под фамилией Фаунковский и совсем не Александр.

— Ну, повеселились, и хватит! — Сказал Николай, выпивая еще стакан ми-нералки. — Вернемся к «нашим баранам». Если на площади все обстоит именно так, — он снова ткнул карандашом в рисунок, — вот эти «коконы», по всей видимости, являются входом-выходом «тарелки».

— Как это «вход-выход»? — С недоумением спросил Владимир.

— Как? Обыкновенный «телепорт». Нуль-транспортировка на минимальное расстояние. Очень практичная вещь. Ни трапов, ни люков, ничего этого не надо. Во сне, я именно в этот «кокон» залетел! — Николай показал на рисунке его изображение. — Оказался внутри этой «летающей посуды», потом начал задыхаться. Потому и заорал. Может быть там атмосфера другая, отличная от нашей, и для нас не пригодная. Об этом мы и без сна должны били бы догадаться. Или предположить!

— Ну, и что ты предлагаешь? — Спросил Владимир.

— Две возможности:

Первая — «зафитилить» в этот «кокон» пару-тройку ПТУРов — если они пролетят сквозь него внутрь кораблика и там рванут, то могут вызвать хотя бы какие-нибудь повреждения. Не должна же «тарелка» и внутри быть бронированной!?

— А вторая возможность?

— Войти туда самим! Обвешаться взрывчаткой, гранатами и вперед. Вариант «камикадзе» — «божественный ветер» в переводе с японского. Тогда уже нужно про-браться поближе к ее центру. Там, по идее, должно располагаться «сердце», или как его еще назвать. И взорвать всю ее внутренность или минами с установкой таймера, чтобы выскочить, если удастся, или вместе с собою. Тут уж как получится!

— Но если там другой воздух?.. — Начал Владимир.

— У нас имеются изолирующие противогазы. На какое-то время они могут сыграть роль скафандров. Во всяком случае, чтобы добраться до центра, и произвести диверсию, кислорода в них хватит. Опять-таки, если удастся! У нас много «если», но и достоверной информации у нас нет. И времени, по-моему, тоже не так уж много и осталось. Вот и весь расклад!

Николай замолчал. Володька хмыкнул: «Фантазер ты, Колька! Но фантазируешь логично!» — Он помолчал. Потом выразился цитатой из «Бородино» Лермонтова, он сегодня что-то так и сыпал цитатами:

— Именно так! — Буркнул Мордовцев.

Марина молчала, нервно затягиваясь сигаретой. На время замолчали все. Даже щелчок зажигалки, когда Николай прикурил очередную сигарету, показался оглушительным.

Марина докурила сигарету и, раздавив окурок в пустой банке из-под консер-вов, служившей у них пепельницей, встала из-за стола и сказала:

— Ну, что расселись? Давайте работать! Вы, Николай, пишите обращение для резервистов, потом подходите к складу. Мы там с Владимиром грузовичок вооружением загружать начнем, поможете! Будем считать, что военная операция по утвержденному «триумвиратом» плану началась! — После этих слов она скрылась за дверью своей «пультовой». Николай с Владимиром красноречиво переглянулись.

— Какая женщина! — Воскликнул Владимир. — Нет, я на ней точно женюсь! Если не сдохну!

— Ты же закоренелый холостяк! — Усмехнулся Николай.

— Да, какой, к черту, холостяк! С такой-то женщиной?.. Да, я похожую и встретить-то не мечтал!

— Это ты! А она? — Опять хмыкнул Мордовцев.

— Добьюсь взаимности! — Уверенно заявил Владимир.

— Ну, ну! Мечтать не вредно! Иди, «Ромео», работай!

На МИ-24-«крокодиле» Букограй вылетел из штаба полка ВДВ, развернувше-гося вблизи военного аэродрома в получасе подлета к Ястребовску. Вертолет К-50 «черная акула», по натовской терминологии (классификации) — «вервольф-оборотень» и еще два «крокодила» с полувзводом разведки под командованием капитана Ростовцева сопровождали его в качестве охраны. В голове проносился не совсем удачный план Ростовцева по проведению воздушной разведки городского анклава, находящегося за «стенкой». До появления результатов высотной авиасъемки, на которой явственно просматривался неопознанный летающий объект, вариант этот осуществлять не решились, слишком уж он был рискованным — спуститься с вертолетов на тросах в районе центральной площади города. И хотя предусматривалась экипировка разведотряда в лучшие средства химзащиты, вирусная обстановка в городе до сих пор ясна не была, эту идею в корне практически забраковал адъютант Букограя, молодой, но смышленый лейтенант Платонов. Он заявил, что этот вариант не пройдет по той простой причине, что за «стенку» попасть невозможно из-за того, что это, по сути, не «стенка», а полусфера, куполом накрывающая город еще и сверху, причем не-известно на какой высоте она могла заканчиваться. Все уже не сомневались, что непосредственным виновником обрушившегося на город катаклизма является НЛО, расположившийся именно на центральной площади. Букограй, поразмыслив, решил этот план отклонить. Он как раз выслушивал возражения инициатора — капитана Ростовцева, когда поступили сообщения, подтвердившие правоту решения полковника. Одно из них было из столицы, запрещающее Букограю предпринимать какие-либо действия в отношении «стены» до прибытия дополнительных членов комиссии, вылетевших к нему час назад. Другие сообщения были от наблюдателей, расположенных в непосредственной близости от «стены». Эти сообщения полностью подтвердили правоту лейтенанта Платонова — «стена» оказалась куполом, который в течение каких-то нескольких минут невообразимым способом приобрел тяжелый черный цвет и был теперь виден невооруженным глазом за несколько километров. Высотой около двух километров в вершине, на равнинной территории, он выглядел весьма впечатляющим. И хотя в масштабах планеты он представлялся совсем маленьким вздутием, но здесь в непосредственной близости он казался зловещим «черным волдырем».