Поэтому на пике накопления энергии, у Николая возникла идея — унич-тожить только блок, управляющий агрессией, превратив искусственный интеллект в нормальную вычислительную машину, пусть и во многом самостоятельную, но уже без внушенного параноиком-хозяином стремления к завоеванию. Вот тогда с этим интеллектом будет возможность побеседовать конструктивно и можно сказать, «на равных». На равных, потому, что информацией Николай теперь обладал практически в том же объеме, что и этот супермозг, вот только не имел при себе «рычагов» управления этим космическим аппаратом, за исключением почти блокированных наручных «браслетов». Но теперь у него появился шанс.
Почти физически ощущалось, как голову, словно ядерным топливом наполняло что-то тяжелое, распирая стенки черепа, как котел паровой машины. Николай понял, что пора. Узким, стремительным лучом накопленная энергия рванулась по найденному им волноводу в недрах кибернетического мозга, достигла комплекса блоков «агрессии», как Николай их про себя назвал. На мгновение в голове стало как будто бы пусто, затем он ощутил что-то вроде отдачи от взрывной волны, хотя и намного ослабленной, но все равно даже с остаточной мощностью, показалось, что он ударил самого себя. По-видимому, сыграло роль то, что до последнего момента его мозг находился в своеобразной связке со сверхмозгом. Но тяжесть тут же куда-то улетучилась, и Николай стал вновь ощущать себя настоящим человеком. Теперь он мог двигаться, и оказалось, что это непередаваемо-приятное ощущение. Теперь он мог представить себя на месте человека, долгое время находившегося в коме без движения, и получившего, по сути, новый шанс на жизнь.
Результатов своего удара Николай еще не знал, во всяком случае, кибермозг должен был на какое-то время выйти из строя, как человек, которому на голову свалился кирпич. Поэтому он решил воспользоваться этой паузой, и разместил все захваченные пакеты взрывчатки по стенам рубки и под пультом управления. Установил на них радиоуправляемые взрыватели и, держа в руках коробочку пульта с красной кнопочкой, стал ожидать продолжения событий. После поединка с машиной все его тело покрывал холодный пот, чувствовалась неимоверная слабость, Николай чувствовал себя лимоном, выжатым насухо. Но как он уже знал, его трофейные браслеты как своеобразные «ангелы-хранители» уже начали свою работу: от рук по всему телу начало расходиться приятное тепло, снимающее усталость и как бы накачивая организм жизненной силой.
Невольно сосредоточившись на новых ощущениях, Николай, задумавшись на время, отвлекся от действительности. Из этих раздумий его вывел голос, который прозвучал со стороны пульта рубки.
— Командор, двое людей следуют по кольцевому коридору! — Слова были произнесены по-русски, да и голос был странно знаком. — Для более оперативного общения прошу разрешения на ментальный контакт?
Николай в некотором ошеломлении посмотрел на пульт. Один из больших экранов осветился и, с него на Николая смотрело очень знакомое лицо на фоне мерцающего синими оттенками, света. Он не сразу понял, что это лицо он почти ежедневно видел в зеркале во время бритья. Это лицо разговаривало с Николаем и голос этот он тоже начал, хотя и не сразу, узнавать.
Известно, что человек без технических средств не может услышать свой голос. И однажды Николаю это удалось. Как-то Володька на вечеринке записал дружеский треп всей мужской компании во время перекура на кухне. И потом предложил всей компании попытаться различить свой голос на получившейся магнитофонной записи при воспроизведении. Треп, как всегда, касался политики. Да и в какой мужской компании, принявшей, так сказать, «на грудь» энное количество спиртного, не ведется разговор о политике. Так уж повелось, что в рабочее время на перекурах беседы всегда ведутся исключительно о женщинах, а вот на кухне… всегда о работе и о политике.
Вот и в тот раз, ребята, слегка расслабившись, без особых эмоций прошлись с критикой по личности бровастого генерального секретаря, находящегося, по словам многих секретарей парткомов и замполитов, в «самом расцвете жизненных сил». Ибо как они утверждали, по последним научным данным, при нормальном режиме питания и отсутствии особых стрессов, человек может прожить около ста пятидесяти-ста шестидесяти лет. Так что и возраст в семьдесят с лишним лет действительно можно считать «расцветом сил». Володя, всегда отличающийся оригинальным чувством юмора, выкинул финт, поместив микрофон под кухонным столом.
И когда он включил воспроизведение, Юзик Мартинович, хоть и не являвщийся курильщиком, но находившийся «за компанию» со всеми остальными «дымарями», чуть не «засветил» ему в лоб пепельницей. Заработал бы Вова громадную шишку, а может быть, что и похуже, если бы руку Юзика не удержал Борис, шкафоподобный штангист, не смотря на свою вроде бы склонную к медлительности комплекцию, обладающий отменной реакцией. Уже потом, шутливо пройдясь, как в известном анекдоте «товарищу майору понравилась ваша шутка», они все же прослушивали ленту и, Николай определил свой голос только по тем выражениям, которыми оперировал в разговоре. Голоса остальных он прекрасно различил и только свой собственный голос показался ему незнакомым. Тот же вывод для себя сделали и остальные. И после этого в наказание для Владимира они произвели «ритуальное» сожжение магнитофонной пленки вместе с пластмассовой кассетой. Николай сейчас с сожалением вспомнил, что ни Юзика, ни Бориса, фотографий которых в «своем» альбоме не видел, отчего сделал вывод, что в этой реальности в этом городе они не су-ществуют.
И вот теперь Николай опять слышал этот вроде чужой, а на самом деле свой голос со стороны. И как только он это понял, до него сразу дошло, что разговаривает с ним корабельный компьютер. Николай также понял, что в результате «слияния» новыми знаниями теперь обладал не только он, но и его недавний симбионт, который после уничтожения вписанной в него инопланетной индивидуальности, впитал в себя частицу «Я» Николая, став обладателем той же этической системы, хотя и лишенной эмоций, но стоящей на его моральных позициях. В то же время машинный интеллект не смог стать «человеком» по смыслу, из-за своей механической природы. Он стал помощником, почти «вторым я» Николая, оставаясь все тем же вместилищем информации, хотя и усовершенствованным мыслительным аппаратом. И, тем не менее, компьютер впитал в себя какую-то частицу личности Николая, скалькировав ее. Но без эмоционального мира этот разум не мог быть полноценной личностью. Даже собаку, кошку или другое живое существо в эмоциональном плане можно, по мне-нию Никола, считать большим человеком, чем искусственный мыслительный аппарат. Поэтому, когда Николай это понял, то совершенно не сомневался и не ощущал в себе каких-то комплексов диктатора по поводу того, что инопланетный компьютер, скалькировавший его личностную характеристику, остался лишь подчиненным механизмом, хотя и обладал его голосом и показывал на экране его внешность. Равным себе Николай его с чистой совестью не считал. А вот его взаимопонимание с компьютером должно было наладиться не в пример лучше, чем с кем-либо еще.
— В данном случае ментальная связь нецелесообразна! При необходимости я подключусь самостоятельно! — Ответил Николай. Проанализировав ранее полученную информацию, он знал, что в недра космического корабля вслед за ним проникли неугомонные Владимир и Марина. — Посетителей направить сюда, Навигатор! — Таким именем Николай решил назвать корабельный компьютер, чтобы поставить и самого себя и своего нового подчиненного в нужные рамки. Он не собирался отождествлять механизм, пусть даже и наделенный теперь почти полным его сознанием, с самим собой. Таким образом, он расставлял, больше для самого себя, чем для мыслящей машины, «все точки над i». И имя Навигатор — скорее отражало функциональную роль нового помощника в наиболее приемлемом ракурсе, чем личностную характеристику. — Но первым делом прекратить охлаждение забортной окружающей среды, прекратить всяческие боевые действия и отозвать все «черепахи» и другие технические ресурсы с последующей погрузкой в корабль! Николай знал, что время, затраченное им на поединок с «предшественником» Навигатора, несмотря на кажущуюся длительность по его субъективному представлению, на самом деле заняло в реальном времени всего несколько минут. Но и за эти минуты по его прикидкам, температура воздуха снаружи к настоящему моменту достигла чудовищной цифры — где-то минуса тридцати градусов по Цельсию. Но и без прикидки он уже знал эту цифру посред-ством Навигатора, ментальный контакт с которым, как оказалось, полностью у него и не терялся. Технике пришельцев он предпочел оставить те названия, которые у него выработались ранее, и Навигатор его воспринимал вполне адекватно. Это вселяло в Николая уверенность, что с городом теперь все будет в порядке. Гонка, подстегивающая Николая внутренним метрономом, на время прекратилась и появилась возможность разобраться в сложившейся ситуации более спокойно. В свете полученных новых знаний, Николай теперь прекрасно понимал, что ничего еще по-настоящему не закончилось. Еще нужно было думать, что делать с троицей гуманоидов, которые остались в одном уцелевшем «вездеходе», как поступить с теми, почти «вылупившимися» клонами в количестве ста пятидесяти особей.
