Её реакция его явно позабавила, он улыбался, а в ясных голубых глазах заплясали озорные искры.

— Вы напугали меня, Ваше Высочество… — Но он деланно нахмурился.

— Сельвен, прошу тебя, мы не во дворце.

— И то верно. — Хмыкнула она в ответ. — Ладно, Леголас, ты меня чуть дара речи не лишил. Зачем так подкрадываться?

— Лишить тебя дара речи? Не буду скрывать, это звучит соблазнительно, и думаю, твой брат это даже оценит… Но нет, это не входило в мои планы. — Он игриво усмехнулся. — Я право думал, что ты заметишь меня. Что, сказывается весеннее вино? — Она придала лицу нарочито серьёзное выражение, скрестив руки на груди.

— В отличии от тебя и моего брата, у меня не было времени насладиться изысканными сортами королевских погребов.

— Это верно. — Неожиданно тихо проговорил он. — Ты сегодня весь вечер порхала по залу. Кстати, именно за этим я и пришёл.

— То есть?

— Сегодня ты танцевала со всеми, но только не со мной. А ведь ты мне обещала…

— Ваше Высочество, уж не ревнуете ли Вы меня? — Она наигранно схватилась за сердце, но в следующее мгновение весело рассмеялась. — Коли так, так почему же ты меня не пригласил? — Она иронично дёрнула бровью.

— Залюбовался, а потом ты упорхнула. Пришлось бросить всё и искать тебя по лесу. — Он задорно подмигнул ей в ответ. — Ну так что, я получу свой танец?

— А как же музыка?

— Я тебе спою. — Прошептал он, делая шаг вперёд, и протягивая ей руку. Наверное, будь на его месте кто-то другой, она бы отказала. Но это был Леголас, в ком она видела не столько наследного принца, сколько друга и своего старшего брата. Поэтому и доверяла почти также, как и Ровиону.

Его чистый глубокий голос пел о весне и первых цветах, о пробуждающейся жизни и звёздах над ними. Эльф и эльфийка легко кружились, взявшись за руки, по лунной поляне. Но постепенно их движения стали более медленными и размеренными, она то ускользала от него, то их пальцы вновь переплетались. Это не было похоже ни на один из придворных танцев, но они оба каким-то шестым чувством угадывали повороты и шаги друг друга. Они моментами расходились, но только для того, чтобы вновь встретиться под сияющими звёздами. В какой-то момент их разделяло лишь дыхание, а его песня превратилась в шёлковый шёпот, который эхом отдавался у неё в груди. И в тот момент она вдруг поняла, почему так ждала праздника весны. Ведь на этот раз весна была и в её сердце, которое билось ярким и искренним чувством к тому, кто теперь неотрывно смотрел на неё сияющими голубыми глазами.

Когда его губы коснулись её, на них ещё чувствовался сладковатый вкус вина и фруктов. Поцелуи, сначала нежные и даже робкие, постепенно становились более чувственными и требовательными, и она отвечала ему с нетерпеливой страстью. Одной рукой он крепко прижимал её за талию к себе, будто боялся, что она вырвется и убежит, в то время как другая скользнула вниз, очертив невидимую линию по обнажённой шее к груди. Пальцы вырисовывали призрачные узоры, лаская затвердевшие соски под невесомой тканью лифа. С её губ сорвался сладостный стон, и принц прижал её ещё крепче, углубляя поцелуй, страстно переплетая их языки. В какой-то момент он легко подхватил её на руки, унося под сень деревьев, и бережно опустил на мягкий ковёр лесных цветов. Её тело горело неведанным огнём первого желания и чувства. Он ласкал её там, где она даже наедине не решалась прикасаться к себе, и казалось, знал её лучше её самой. Когда его поцелуи обжигая живот, спускаясь всё ниже, нашли центр её наслаждения, её тело самопроизвольно выгнулось, и от новых ощущений перехватило дыхание. Она попыталась вырваться, но его крепкие руки уверенно удерживали её на месте. Его язык, губы, пальцы сводили её с ума новыми, неведанными ласками. Волна первого оргазма захватила её неожиданно и она громко застонала от острого наслаждения. Он накрыл её своим телом, с улыбкой наблюдая за игрой эмоций на её лице. И снова поцелуй, и теперь на его губах она чувствовала терпкий вкус своего желания. Она отдавалась ему вся без остатка, и даже боль, когда он вошёл в неё, показалась ей сладостной и желанной. В ту ночь эльфийка принадлежала ему, а он ей. И это её имя он повторял снова и снова, когда его собственное наслаждение накрыло его с головой. А потом они лежали на мягкой траве, и он нежно целовал её ещё не высохшие слёзы, крепко прижимая к своей груди. Так они и заснули, переплетённые в объятиях друг друга, под покровом древнего леса.

Она резко пробудилась спустя всего лишь несколько часов, потому что вокруг всё ещё царила ночь. Леголас безмятежно спал рядом с ней, еле заметная улыбка застыла на его губах. Какое-то время она не могла отвести глаз от его прекрасного лица, сама мечтательно улыбаясь неизвестно чему. А потом, неожиданное осознание того, что только произошло, обрушилось на неё, словно ведро ледяной воды. Стыд, страх и боль смешались в одно, она жадно втянула воздух, чтобы проглотить застрявший в горле комок. Рядом сейчас с ней лежал не просто эльф — друг её брата, а Леголас — наследный принц Лихолесья. А кто была она? Нет, она не хотела увидеть его полные снисхождения глаза на утро, пусть лучше всё останется сладким волшебным сном. Эльфийка бесшумно поднялась и быстро оделась. Перед тем, как покинуть поляну, она ещё раз взглянула на безмятежно спящего принца и не удержалась. Её губы коснулись его в невесомом поцелуе, и во сне он ответил ей. Через силу она отстранилась, чувствуя как в глазах предательски защипало. Нет, ей надо было уходить, хотя так хотелось остаться. Шаг, второй, третий, она резко развернулась и почти бегом бросилась через чащу. Дом отца был пуст, все ещё были на празднике, и поэтому никто не слышал её сдавленных рыданий, кроме стен родной библиотеки. Когда слёзы высохли, она ещё долго сидела на полу, обхватив себя за плечи, в столпе лунного света.

На утро она снова вернулась во дворец, хотя и провела весь день в королевской библиотеке. Она пыталась читать, но больше сидела, уставившись в пустоту. А вечером был ещё один пир, проходивший, по традиции, за пределами дворца, в самом сердце леса. Все эльфы были одеты в белые одежды, отчего были похожи на духов, скрывающихся в темноте вековых деревьев. Она стояла в стороне от костра, прячась в тени. Он, как и принято, сидел по правую руку своего отца, короля Трандуила Орофериона. Лицо спокойно и немного задумчиво. Она заставляла себя смотреть в сторону, но глаза сами возвращались к принцу. Когда с официальной частью было покончено, и все поднялись для дальнейших танцев и веселий, она попыталась было незаметно исчезнуть, но её неожиданно окликнул брат. Ей ничего не оставалось делать, как обернуться и встретиться со взглядом голубых глаз. Леголас стоял рядом с Ровионом, безмятежно улыбаясь.

— Ты куда, сестрица? А как же танцы? — Её брат был явно в приподнятом расположении духа.

— Насколько я помню, Сельвен, ты мне обещала танец. — Смеясь добавил принц. — А вчера на балу я его так и не дождался. А потом ты и вовсе сбежала.

— Сбежала? — Только и могла она выдавить из себя, не веря своим ушам. Он что, над ней смеялся?

— Сбежала, сбежала. Мы искали тебя, но так и не нашли. — Засмеялся брат.

— И нам пришлось утопить горе в вине! У меня до сих пор голова немного кружится. — Нарочито укоризненно проговорил Леголас. Она чувствовала, как внутри всё похолодело.

— Так Вы, Ваше Высочество, ничего не помните? — Улыбнулась она как можно безмятежней.

— Ничего. Он даже не помнит, как оказался в лесу и почему был абсолютно го… — Начал было Ровион, но получил увесистый толчок в бок со стороны принца.

— Это лишнее, друг мой. — Нахмурился Леголас. — Ну так что, Сельвен? Я дождусь сегодня обещанного танца? — Голубые глаза игриво сверкнули.

Она не знала плакать ей или смеяться, поэтому, как истинная придворная дама, только надела маску беззаботного веселья и приняла приглашение принца. Они танцевали и кружились почти весь вечер, игриво шутя, будто ничего не произошло, и в какой-то момент, она даже засомневалась в том, что случилось прошлой ночью. Может, это только был сон? Но нет, её губы всё ещё алели от его поцелуев, а между ног отдавалась болью ночь их страсти. Они сменяли партнеров и вновь возвращались друг к другу. Пары рассыпались по лесу, и они снова оказались наедине.