Тогда почему Ионеску не принял сразу меры?
Он не совсем понимал, кто я? Легкомысленная бабенка, сбежавшая от законного мужа с Федором и сменившая имя и фамилию, — тогда это было делом плевым, — или же я птица поважнее. Но в том и другом случае — ценная находка для шефа. Если сбежала от мужа, значит, боюсь разоблачения. Меня легко запутать и заставить работать на немцев. Да, господин шеф жандармерии Ион Ионеску поставлял не только документы немецкой разведке. Он поставлял ей и агентов. Ну, а если я нечто большее — советский разведчик, диверсант или связной партизан, тогда Ионеску представят к награде.
Вот почему шеф выжидал.
Работать дальше он нам не даст — это было ясно. Следовательно, решение напрашивалось одно — убрать.
Федор взял на себя эту нелегкую задачу. Мне поручалось бывать в эти дни у Марго и выяснять, куда шеф собирается в ближайшие дни. И в зависимости от этого выбрать наиболее удобный маршрут.
Предварительный план был таков: на месте остановки шефа Федор напоит до невозможности жандарма, ездившего с шефом. Если Ионеску окажется без кучера — тем лучше. Федор остановит коляску и выстрелит.
Вечером, возвращаясь с завода, я встретила Адлера. Он ехал в коляске с Семеном на козлах. Моментально созрело решение.
— О, Арнольд, как хорошо! Не согласились бы вы сопровождать меня к шефу? Я давно не видела Марго…
В уголках длинных губ запузырились слюни, глазки коменданта изошли постным маслом.
— О-о, Шеня?.. Шеня может распоряжаться мною по своему усмотрению. Я всегда есть ее верный рыцарь…
Семен озорно подмигнул с козел. Он хотя и не знал обо мне ничего, но, несомненно, догадывался. Марго набросилась на нас с упреками:
— Ну почему, почему, милочка, ты так редко ездишь ко мне?! Арнольд, почему вы не привозите ко мне Женю? Вокруг ни одной порядочной женщины — просто ужас, поговорить не с кем!
У Марго в запасе оказалось уйма новостей и сплетен. Трудно было найти начало и конец, определить, где кончается первое и где начинается второе. Но все, о чем она говорила, не интересовало меня. Я ахала и охала, всплескивала в изумлении руками и таращила глаза в восхищении. А сама думала, как свести болтовню Марго на шефа. Иногда она любит похвастаться, как своим барахлом, знанием мужниных дел.
На всякий случай начала:
— А шефа опять нет, Марго? Бедняжка он…
Марго замахала руками, захохотала. Придвинулась со стулом ближе.
— Ох, милочка!.. — еле выговорила она. — Ох, Женечка!.. Если бы ты только знала, как насмешил меня вчера Ион? Смехота одна!
После пятиминутного извержения междометий и восклицаний Марго перешла к сути.
— Нет, ты могла бы иметь бледный вид, если бы Ион вовремя не понял, что ошибся! Представляешь, он тебя принял за одну замужнюю женщину. Очень, говорит, похожа!.. Ох-ха-ха! Женечка!.. Ты — и замужняя женщина! Говорю Иону — в таких вопросах советуйся со мной. Не набитая же дура!.. А он, Женечка, хохочет… Самому смешно, как вспомнит, что решил — будто ты беглая жена, а не Женя.
Марго скаламбурила и, обессиленная смехом, упала головой на стол.
— Ох, и бывает же!.. Он интересное рассказал — у каждого человека есть двойник. И не один, говорит, может быть и три, и четыре…
Горничная внесла ужин. Марго все болтала. Адлер плотоядно глядел на оживленную Марго. Я все смеялась и смеялась — будто гора с плеч!
Но где-то в подсознании проверяла — врет ли Марго? Не похоже, для такой умной лжи она слишком глупа и непосредственна. Нет, Марго не врала. А шеф? Что если он лгал Марго? Зачем?
Пришел шеф. Вошел, как всегда, бесшумно, остановился в дверях — я это чувствовала затылком. Потом медленно прошагал к столу, сел рядом с женой. Когда гостей немного, он всегда садится рядом с ней.
— Ион, так за кого вы меня приняли?
Шеф выкатил на Марго огромные, синей черноты глаза:
— Уже проговорилась?! Ай-ай, ну что за народ эти женщины! Арнольд, не доверяйте женщинам, они в конце концов губят мужчин. Вчера поделился с женой, сегодня знает ее подруга, а завтра будет знать вся лучшая половина земного шара.
— Ион, — произнесла Марго нежно, — ну какое тут преступление, что я поделилась с Женей? Мы хоть посмеялись вволю! Зачахнешь тут от скуки.
— А что, Ион, — полюбопытствовала я, — сильно я похожа на ту женщину?
— Чрезвычайно! — пророкотал шеф. — Но я припомнил: волосы у нее черные и не такие густые, как ваши… Простите меня, пожалуйста. Замотаешься, чего не померещится… И вас потому и выспрашивал, а вы обижались, колкости мне говорили…
— Разве?
— А что, не помните?.. Ну ладно, мир?
— Мир, Ион!
Рюмки наши встретились. Я смеялась, чуть мы его не прикончили, так-то, господин шеф, обходятся ошибки!
Скоро мы уехали с Адлером, Марго не отпускала, прятала меня в объятиях. Но я сослалась на усталость. И действительно устала от напряжения последних дней.
Федор не ложился, ждал меня. Я, не переодеваясь, стала рассказывать и прибирать в комнате. Он, как всегда, молча дослушал до конца. И после еще молчал.
— Ты уверена, Женечка, что это все так?
— Конечно!
— Смотри… Я полагаюсь только на твое впечатление, сам проверить не могу.
— И не надо, Федор!
Федор с видимым облегчением заключил:
— Что ж, тем лучше… Не будем терять на него времени, оно слишком дорого. Командование ждет сведений.
Потом добавил:
— Все-таки, Женечка, не забывай об осторожности.
Я легкомысленно воскликнула:
— А когда разведчик забывает об осторожности?
15.
— О-о, Шеня! Какая встреча! — обрадовался Адлер. — Откуда вы? — С некоторых пор я стала избегать Адлера. Нервы, что ли, расшатались или надоел мне — только с каждым разом все труднее становится держать нужный тон. Его слащавая улыбка приводила меня в неистовство. Но кто мог подумать, что здесь, в роще среди бела дня околачивается немецкий комендант?
Правда, выстрелы из револьвера услышала еще с опушки и поняла, что развлекаются немцы. Но прошла целый километр через кукурузные поля, под полуденным солнцем и не хотелось возвращаться на дорогу. Манила прохлада рощи, ее светлый ручей. «Обойдется как-нибудь!» — решила я самонадеянно. И вот — Адлер!
День ото дня он становился нахальнее и назойливее, все труднее удавалось держать его на расстоянии.
Обладатель железного креста решил, верно, что с него достаточно платонической любви и начал энергичное наступление.
— Это вы стреляли? — спросила я, чтобы как-то отдалить минуту обычных объяснений Адлера.
— Я… Тренировка есть немного.
— Вам в комендатуре тренировок не хватает?
Адлер не понял.
— Я немножечко в дерево стрелял. А Шеня не хочет пострелять?
Не сразу ответила. Четкая и свежая мысль пришла в голову: «Вот бы и убить его!» Но тут подосадовала на себя, закрыла глаза: «Распускаешь нервы, старшина Казакова!»
Адлеру сказала:
— Давайте постреляем. Давно не тре-ни-ро-ва-лась!.. — Он посмотрел недоуменно. — В школе у нас был стрелковый кружок.
С этого и началась тяжелая ошибка: вместо того, чтобы заговорить Адлеру зубы и благополучно добраться до дому, я пошла вслед за ним в глубь рощи.
Внезапно Адлер замедлил шаг и положил мне на плечи руки. Я вздрогнула.
— Чего, девочка Шеня, пугаешься? — зашептал он. — Шеня не надо пугаться Арнольда… Умная девочка Шеня станет любить глупого Арнольда…
Я стряхнула его руки с плеч, пошла вперед.
— Вот здесь! — окликнул меня Адлер.
Правее стояло дерево с приколотой белой бумажкой. Бумажка прострелена в нескольких местах.
— Неплохо стреляете. Давайте теперь я!
Адлер ухватил меня за руку, потянул на траву:
— Сначала отдыхать будем с Шеней… Сначала… Потом стрелять…
Ненависть и ужас сделали меня сильной. Я выдернула руки и с издевкой сказала:
— Ну, нет! Потом вы и вовсе не дадите мне пострелять!
— А если я дам… пострелять, тогда…
Адлер выжидающе умолк. Надо было выпутываться из этой истории, уйти из рощи. Но гнев не лучший советник: «Заставь его сделать по-своему! Отбери у него оружие!» — шептал злой голос.
