Тем не менее, история изучения христианских древностей демонстрирует, какое влияние оказывала и оказывает на науку конфессиональная ангажированность. Все три основные течения христианства: католицизм, протестантизм и православие — отличаются вполне оригинальным «научным поведением» и, достигая успехов, обнаруживают также характерные слабости. Конфессия смотрится в «зеркало истории» и видит в нем, естественно, самое себя (в чем мы не раз убедимся впоследствии). Эти «отражения» в известной степени определили структуру книги.
Католические школы, прежде всего «римская», французская и частью немецкая, заложив основы изучения христианских древностей и сделав невероятно много для их собирания, каталогизации, публикации, а позже — и для организации научной жизни, проявили в то же время сильную склонность к апологетике и догматизму. Они долго отказывались признать сложность взаимоотношений письменных и материальных, особенно художественных, древностей; излишне стремились представить церковь «единой и неделимой» от начала времен. Католицизм и в далеком прошлом старался разглядеть всеобъемлющую, всемирную церковь.
Протестантские школы (сперва европейские, за ними американская) обнаружили, по контрасту, особое внимание к своим предшественникам— диссидентам и диссентерам всех направлений. Если католическую историю древностей часто называют «археологией Церкви» — то о протестантской можно бы сказать: «археология Диссидентства». К ее достижениям относят открытие памятников «неортодоксальных» традиций христианства, его периферийных и пограничных модификаций, разного рода сект и направлений, а главное — заложение основ критического отношения к источнику и глубокое внимание к разработке методических проблем. В трудах ученых-протестантов история ранней церкви предстает как сложная мозаичная картина, калейдоскоп множества отдельных самостоятельных структур. Они не образуют единой иерархической системы, а их взаимодействие не трактуется как борьба изначально установившейся «ортодоксии» с постоянно возникающими и атакующими ее «ересями». Догматы христианства вырабатываются в «броуновом движении» идей, из которого со временем возникают более-менее унитарные церкви Востока и Запада; эта картина ближе к реально-исторической.
У русской школы (которую условно можно называть православной, поскольку во многом она формировалась как принципиально светская) есть свои особенности. Ученые России пришли к изучению церковных Древностей поздно, когда и католические, и протестантские направления вполне оформились и бурно развивались. Заимствуя сначала их достижения, русская история церковных древностей не была сущностно заинтересована ни в католической апологетике, ни в критической заостренности протестантизма. Находясь в известной степени «над схваткой», она стремилась соединить их положительные качества в исследовании наиболее важных для нее византийских и шире — православных церковных древностей, включая сюда прежде всего средневековые материалы. Этот «шаг в средневековье» принципиально важен для нас — возникла потребность видеть единую и связную историю церковных древностей христианского мира, которая актуальна и сегодня. Слабостью русской школы было недостаточное внимание к западноевропейским материалам, естественно вытекавшее как из критического отношения к методам «римской школы» и традиционного противостояния католицизму, так и из сугубой увлеченности христианским Востоком (например, «генетические ряды», которые уходят в романские и иные западные древности, не были прослежены, их начали серьезно изучать лишь во второй половине нашего столетия).
О жанре и структуре
Пособие — своего рода итинерарий. Но его предмет— не столько святые места, сколько история и методы их исследования. Оно содержит общие данные о процессе изучения; называет основные открытия и издания; перечисляет имена коллег и научные дискуссии. Перед ним несколько задач: снабдить современной информацией; указать пути ее расширения; представить главные проблемы; заинтересовать яркими примерами открытий и тех «чудес науки», которыми так богата археология. То есть это книга того полезно-скучного жанра, который принято называть «введением» и за которым слишком часто не следует изложения самого предмета. Бернард Шоу как-то сказал: «Учебник можно определить как книгу, непригодную для чтения». Для пособия, стремящегося упомянуть много новых имен и фактов, это могло оказаться слишком верным: история церковных древностей «более, чем какая-либо другая наука, обладает незавидным свойством отталкивать от себя сухостью своего содержания и отсутствием жизненного интереса» (А. П. Голубцов). Поэтому книга стремится быть подчас и занимательной.[1]
Есть много способов знакомства с неизвестной областью. Простейший — представить главные объекты, которыми оперируют исследователи, в виде комментированного списка основных памятников. Затем изложить, что думали и писали о них в науке. Осмысленность и связность рассказа обычно обеспечивает введение материала в определенном порядке (географическом, историческом, тематическом).
Для данного пособия, однако, избран более сложный путь и его структура не совсем обычна. Дело в том, что и «география христианства», и его развитие непосредственно влияли на самый процесс изучения древностей. Это прочно связало их, образовав очень заметные «тематические области», имеющие и хронологическую, и географическую, и конфессиональную, и методическую специфику.
Все три направления (о которых говорилось выше) имели собственные «базовые» районы исследований, довольно четко разграниченные зоны «колониальных» древностей и даже свои, вполне конфессиональные, святые места. Они сложились под воздействием многих факторов, в том числе вненаучного характера (политического, экономического, военного). Классической почвой католических школ до конца XIX в. были Италия и Франция, включая колонии последней в Северной Африке. Францисканская и доминиканская археологические школы очень много сделали для изучения палестинских древностей. Протестанты более интересовались Восточным Средиземноморьем, Малой Азией, Ближним Востоком, Египтом, Нубией, Эфиопией и отдаленными территориями — вплоть до Дальнего Востока. Позиции протестантской науки укрепились в Северной Африке благодаря реинтерпретации «древностей донатизма». Их исследования на «католических» территориях, как правило, ограничивались оттачиванием методики в процессе критики источников. Русская школа меньше интересовалась областью работ «католиков», но ее интересы часто пересекались с «протестантами». Кроме Руси, зоной ее интересов были христианские государства болгар и других южных славян, средневековая Греция и Византия (особенно Константинополь), а также и весь Ближний Восток, Причерноморье, Кавказ, даже Средняя Азия. Хотя в XX столетии направленность исследований русских ученых была ограничена вынужденной замкнутостью в границах Советского Союза, прежние интересы сохраняли силу.
С учетом сказанного, основной материал пособия делится на четыре больших раздела, которые отличаются и по периодам развития науки, и по национально-конфессиональным школам, и по изучаемым этапам и территориям христианства. Конечно, границы в известной мере условны. Часто приходится нарушать все хронологические ряды, возвращаться «на прежнее» или забегать вперед. Представители разных конфессиональных направлений постоянно работают на одной и той же территории, которая, в свою очередь, располагает христианскими памятниками отнюдь не только того этапа, на который обращено наше внимание в данный момент. Но границы разделов не произвольны, они существуют и в реальности.
Две тематические области, сложившиеся на основе изучения раннего христианства, объединены в один раздел. Он открывается обзором становления христианской археологии в XVII–XIX вв. как особой области, прочно связанной с историей римской церкви III–VII вв., формированием методов «католической школы», изучением особых типов объектов (раннехристианские саркофаги; катакомбы). В противовес ему во второй половине XIX–XX в. бурно развивается критическое направление «протестантской» археологии, базированное на исследованиях всевозможных «еретических» течений. Современный синтез основных достижений обоих течений обеспечила одна из эпох «великих археологических открытий» середины XX в., а также свойственная этому периоду бурная научная жизнь.
