Археологическое изучение топографии приходов не просто иллюстрирует и обогащает историю их развития, но открывает совершенно неизвестный ее этап — этап формирования религиозных сообществ до грегорианских реформ, осудивших принцип «нецерковной» собственности на храмы, также как и службу в них не связанных с общей жизнью церкви священников. Материал Англии показал, что реформа не сразу повлияла на топографию. Хотя уже в конце XI в. население Ворчестера с окрестностями, после долгих споров, подчинилось церковной дисциплине и постановило сохранить один общий приходской центр, все же, кроме городского собора, там остались и традиционные пункты независимого богослужения. Даже в епископском Йорке рубежа X–XI вв. обнаружено невероятное количество крохотных церквей. Это доказывает, по мнению английских исследователей, что горожане предпочитали огромному пространству романских соборов — изобилие малых храмов и живое общение с клириками, жившими и служившими уэеди них.

«Винчестер и Иорк образовали два подстава, на которых держатся врата, ведущие в современную «церковную археологию», — так выразился один из ведущих археологов архитектуры Англии У. Родвелл, говоря об уже упоминавшихся раскопках 1960-х гг. в этих городах. Действительно, работы последней трети века привели к тому, что в серьезных трудах давно содержится не меньше реконструкций и археологических обмеров, чем фотографий существующих памятников. Особую роль сыграло исследование древностей в восстановлении истории церковной архитектуры англо-саксонского периода, который являлся предметом горячих дискуссий в течение двух веков. (Hunter, 1976). Но важно отметить не накопление новых фактов, атрибуций и передатировок, а изменения в подходе к памятнику. Его рассматривают всесторонне и контекстуально. Это значит, что каждый объект изучается во всех, иногда, казалось бы, далеких от археологии частях, причем не сам по себе, но во взаимоотношении с окружавшим его миром (картину которого приходится восстанавливать). Викторианское понимание термина «церковный археолог» в Англии возвращается, но на новом уровне: это тот, кто изучает все аспекты истории древних церквей и их окружение.

Конечно, многие открытия совершаются именно при раскопках (и открытия, с точки зрения историко-культурной, важнейшие). Например, после долгих прений было доказано, что ранние нормандские церкви никогда не включали кладок своих англо-саксонских предшественников и не ставились точно на их фундаментах. Начиная с 1970-х гг., провели немало широких исследований на первоклассных англо-саксонских объектах. Самыми выдающимися считают раскопки в Рептоне (Дербишир, 1974–1988), где обнаружены религиозно-погребальные комплексы и кладбища викингов и англов; подробнейшим образом изучена крипта в восточной части церкви св. Уистана и восстановлена долгая история его как королевского мавзолея.⁴⁹ В итоге уже Гарольд Тэйлор, опираясь на бесчисленные натурные исследования, смог дать суммарный анализ храмов англо-саксонского периода, доказав, что раньше история памятников была далека от точности.⁵ Работы на больших городских соборах дают материал для суждений о все более древних памятниках; так, у собора св. Альбана (1982-4) обнаружился неожиданно ранний предшественник— мартирий римского времени, а в Уэллсе — не только серия средневековых капелл при соборе, но еще кладбище англо-саксонского минстера и позднеримский мавзолей.

Если сфера археологии церкви уходит в глубь времен до эпохи римского владычества, то ее верхний предел вообще не ограничен. Также как медиевальная и постмедиевальная археология, она изучает и самые поздние постройки. Разнообразие нонконформистских церквей и капелл огромно: квакерские дома собраний и гугенотские храмы, католические церкви позднего периода, построенные после начала Реформации, и др. Их изучение началось с публикации инвентарей и выпуска специального руководства по фиксации нонконформистских памятников (1985), а затем последовали и первые натурные исследования, охватившие даже период георгианского и викторианского строительства. Образец таких работ — исследования ранней капеллы баптистов в Гудшоу, Ланкастер-Щир (библиография: Rodwell, 1989).

В 1968 г. англиканская церковь Предприняла шаг, послуживший толчком к новому ускорению и расширению исследований древностей. Специальным решением (Pastoral Measures) она освободилась от давно выпавших из оборота и начавших разрушаться храмов (которые традиционно считались ее собственностью). Медиевисты-археологи поняли, какие здесь кроются возможности, но недооценили опасность новой ситуации. Объем предназначенного к уничтожению возрос, но это мало кого пугало: в большинстве случаев речь шла о храмах XIX в. В результате много храмов было снесено и застроено без исследований, хотя было заранее известно о существовании их средневековых предшественников.

С 1970-х гг. археология церкви в Англии делается предметом национальной заботы. В 1972 г. Совет Британской археологии создал специальную Церковную комиссию (Church Committee), а в 1973 г. состоялся первый съезд профессионалов в этой области, по выражению Родвелла, «было поднято знамя археологии церкви и ее некрополей». Признание потенциального значения археологии для действующих церквей выразилось в публикации Советом по местам богослужения руководства «Церковь и Археология». (Council for Places of Worship, «Churches and Archaeology», 1974). Была введена должность Археологических консультантов диоцеза, имевших двойное — светское и духовное— подчинение. Благодаря их раскопкам, разведкам и наблюдениям стали быстро накапливаться сведения о приходских храмах, последовали конференции и публикации. В начале 1980-х гг. церковная археология была признана повсеместно.⁵² Для подготовки церковных археологов используют школы, базирующиеся на практическом изучении одного памятника, например, школа Бирмингемского университета в Уоттон Уэвен (Уорвикшир) исследовала церковь прихода: кладки, кладбище, надгробия и исторический ландшафт.

Но даже в Англии развитие идет негладко, подстерегают неожиданные опасности: так, государственное финансирование реставрации «исторических действующих храмов» (с 1979) вызвало волну перестроек без специальных исследований. Это компенсировалось, однако, созданием организации «Английское наследие» (English Heritage), следящей за проведением предварительных научных работ по каждому памятнику («гранты» на реставрацию выделяются только при этом условии). Интересы исследователей древностей признаны и церковным законодательством Англии: «Указ о соборах» 1990 г. не просто советует учесть их интересы, но требует от руководства собора обеспечить участие в любых работах профессионального археолога (должность, уже введенная на всех крупных соборах страны). Отныне детальный план фиксации — непременная часть и условие рассмотрения любых апелляций на проведение затрагивающих археологию работ англиканской церкви. Интеграция требований археологии, ремонтных программ и ежедневной жизни общины не представляет сверхестественных трудностей, все, что для этого нужно — тщательное предварительное планирование, здравый смысл и хорошее чувство юмора. С этим утверждением Родвелла трудно не согласиться, но так ли часто встретишь подобное сочетание?

Хотя успехи исследований средневековых церковных древностей в Англии очевидны (особенно со стороны), местные ученые продолжают считать, что неизученного по-прежнему гораздо больше. Действительно, археологические сокровища там часто лежат в буквальном смысле слова под ногами, тщательно избегая внимания. (Например, до середины 1980-х гг. никто не замечал, что пол библиотеки собора в Личфилде включает прекрасные изразцы XIII в.!). Даже подробно изученные памятники предлагают все новую и новую информацию, прежде всего — благодаря развитию методов исследования.