Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
* * *

Она от меня требовала, чтобы я помогал ей переводить стихи, что я и делал по мере своих сил, и тем самым у нас появилось довольно большое количество денег. Я поступил работать в Эрмитаж, куда меня принял мой старый учитель Артамонов, с которым я был вместе в экспедиции. Там я написал книгу «Хунну», написал свою диссертацию «Древние тюрки», которую защитил в 1961 году. Маме, кажется, очень не понравилось, что я защищаю докторскую диссертацию. Почему — я не знаю. Очевидно, она находилась под сильным влиянием.

С. Куняев. Наш современник

Письмо А.А. И. Н. Пуниной: Дорогая моя! Посылаю тебе доверенность на почтовые деньги. Купи хорошие чулки Акумцу младшему (Ане), заплати за квартиру и т. д. Остальные Леве, если ему нужно. (Летопись. Стр. 509.) Это январь 1957 года. Лева семь месяцев как освободился, и два — как смог устроиться на работу.

Ноябрь 1958. Милая Ирочка, посылаю тебе доверенность. Деньги возьми себе на икру и сливки. Все ли теплое есть у Ани? Смотри, чтобы она не простужалась. Очень скучаю по дому. (Летопись. Стр. 527.)

С деньгами Льву поначалу также помогала мать, получившая очередной гонорар за переводы зарубежных поэтов. Она и сына Льва всячески старалась склонить к переводческой деятельности: как хорошо — он бы давал подстрочник (например, персидских классиков), а она (а может быть, и вместе) превращала бы сухой перевод в поэтические шедевры.

Валерий Демин. Лев Гумилев. Стр. 111
* * *

Книга Ивана Франко «Стихотворения и поэмы». В оглавлении, над заголовком раздела «Увядшие листья» (Перевод А. Ахматовой)» рукой Л. Гумилева вписано: «а точнее — ее сына. Л.Г.». (Летопись. Стр. 555.)

В одном из писем Анна Андреевна пишет сыну, что, по мнению академика Струве, Лев был бы ей очень полезен в ее «азийских» переводах (27 марта 1955 года). (М. Г. Козырев. В. Т. Воронович. Дар слова мне был завещан от природы. Стр. 14.) Струве помог Леве, вытащил его из лагеря, перевернул его судьбу, высочайшим образом ценил его как ученого — у Льва Николаевича были все причины, чтобы уважать Струве, преклоняться перед ним и чувствовать себя ему обязанным. Анна Ахматова этим пользуется — сообщает сыну, что Струве велит ему… Нет, она щелкает по носу еще больнее — Струве считает, что талант и гений Льва достаточны для того, чтобы сгодиться в изготовители подстрочников для великой Ахматовой.

* * *

Лев очень много переводил с восточных языков. И, кстати, многие переводы ему давала мать, и они вышли под псевдонимом «Ахматова». Деньгами она потом частично делилась с ним, но считала, что довольно сильно потратилась, отправляя посылки ему в лагерь, и теперь он должен их отработать.

С. Куняев. Наш современник

Он <Лев Гумилев> рассказывал о последней встрече с матерью в 1961 году, перед тем как они расстались (это было за месяц до защиты им докторской диссертации). В те времена он часто ее навещал. Порой она встречала его холодно, иногда с важностью подставляла щеку. В тот раз она сказала Льву, что он должен продолжать делать переводы. На это он ответил, что ничего не может сейчас делать, так как на носу защита докторской, он должен быть в полном порядке, все подготовить.

— Ты ведь только что получила такие большие деньги — 25 тысяч. Я же знаю!

— Ну, тогда убирайся вон!

Лев ушел.

С. Кунаев. Наш современник

30 сентября 1961 года мы расстались, и больше я ее не видел, пока ее не привезли в Ленинград, и я организовал ее похороны и поставил ей памятник на те деньги, которые у неё на книжке остались и я унаследовал, доложив свои, которые у меня были».

С. Куняев. Наш современник

Он — хороший сын. Он был за нее и даже ощущал себя ее защитником. По-ахматовски — гены — опровергает очевидное, лишь бы не писали.

Отзыв на «документальный роман» М. Кралина «Артур и Анна»: Предвзятый отбор сведений неизбежно создает искажение в любом изложении событий. Это абсолютно так. Предвзятый отбор создает искажение, но непредвзятого отбора не бывает. Суть только в совпадении предвзятостей.

Подлинный текст ценен лишь постольку, поскольку он достоверен, а дамы любили лгать всегда. Текст письма, написанного Ириной Грэм, несомненно достоверен, поскольку подлинно написан ею. Других документов, составленных лгущими дамами, в книге нет. Лгут, может, господа: Корней Чуковский, Маяковский. Хлесткий пассаж Чуковского о Лурье издан в дневниках Чуковского. Это к нему.

Интерес к сексу имел место во все века до и после н. э., но подменять им действительные, а не вымышленные биографии — непристойно. У Анны Ахматовой секса нет. Особенно в отношениях с Лурье. Правда, если это отношения, из которых можно изъять секс — то это будет слишком вымышленная биография.

Л. H. Гумилев. Дар слов мне был обещан от природы. Стр. 294–295.

Отношения были холодными, требовательными. Высота тона, взятая в Ты сын и ужас мой, сказанном чужим, для чужих, — была спекуляцией, а при живом и страдающем человеке — циничной спекуляцией.

* * *

Ахматова действительно была плохой матерью? — Бесспорно. Так сложилось, что моя собственная мать — известный адвокат, была знакома с Ахматовой. Когда та умерла, возникла тяжба из-за наследства. К моей матери обратились сразу две стороны: Пунины и Гумилевы. Понятно, что ей пришлось влезать во все это. Так что я это знаю, если уж не из первых, то из вторых уст — точно!

В. Топоров. Интервью. СПИД-ИНФО № 23, 2007

Когда умерла Анна Ахматова и жившая с ней в одной квартире дочь Н. Н. Пунина, Ирина, завладела архивом покойной и даже начала понемногу распродавать его <…>, я всей душой сочувствовала Л.H., слушая его жалобы: «[Ирка] <…> не отдает мне даже мои детские фотографии».

Н. Л. Казакевич. Живя в чужих словах… Стр. 210
* * *

В любом книжном магазине есть полка с книгами Л. Н. Гумилева. Студенты с других факультетов и из других вузов приходили на его лекции, он сказал новое слово, неопровергнутое, в науке. Он нашел ненавистную Хазарию. Он знал множество европейских, тюркских, персидский языки и очень много работал, даже в лагере. Его имя носит Евразийский университет в столице Казахстана. Он знал, что такое война и сталинские застенки. У него была любовь и его мать была его Яго. У него не было никакого розового детства. Он прожил жизнь, быв там, где его народ, к несчастью, был.

Горькая любовь

Du mauvais cote de la quarantaine…[1]

После Берлина она нашла себе новый предмет — ленинградских мальчиков. Вернее, не сама нашла, как и с Берлиным, когда она, брошенная Гаршиным — она несомненно была брошенной, она вела себя как брошенная — оскорбленная, цепляющаяся, забывшая свое имя (это она, а не он забыл ее гордое и громкое имя), — она уже ни на что не надеялась, хоть и чувствовала, что слава — остов мощности ее личности — окрепла и возвышала ее над людьми. Вроде бы можно было и выбирать, только вот выбор был бедноват, уровню ее притязаний не соответствовал. Берлин сам вышел на нее, случайно наткнулся — уж он-то точно не искал — и исчез. Ей было даже так лучше выстраивать роман. В сквош играют с ровной стенкой, все зависит только от атлета, партнеров здесь не предусмотрено.

вернуться

1

По худшую сторону сорокалетия (фр.)

25
{"b":"239596","o":1}