Перегруппировка частей начата в 18 часов дня. В станицу Царскую доставлено казаками 50 артиллерийских снарядов.

25 августа. К 10 часам штаб армии прибыл в Псебайскую, где уже были тыл, беженцы, 2-й Хоперский полк (Маслов) и части пехоты (Демьяненко). Есаул Поперека командирован с дивизионом на перевал. Лазареты переведены глубже в ущелье реки Малая Лаба в район Черноречья. Весь день происходят бои местного значения на всем фронте в нашем арьергарде.

К вечеру этого же дня части выполняют приказ и сосредоточиваются в указанных районах. Части заметно поредели. Из линейной дивизии осталось 450 человек, остальные разбрелись по своим станицам, а некоторые (казаки станицы Баговской) образовали собственные отрядики и попрятались в лесах.

25 августа появилось пять аэропланов со стороны Лабинской, которые сбросили до 30 бомб на станицы Андрюковскую и Псебайскую. Передовые части красных, направленные на Ахметовскую, разбиты наголову 1-м Лабинским полком (войсковой старшина Ковалев). Красные остановились на линии станиц Отважная — Ка-ладжинская — Переправная — Губская — Баракаевская. От бежавших казаков получены сведения, что красные заняли станицы Спокойную и Даховсхсую.

Баталпашинская группа под давлением противника подошла к горам. Баталпашинск взят красными. Наша разведка по рекам Большая и Малая Лаба и Ходзь выброшена под Каладжинскую и Переправную. От Псебайской выслана разведка на Преградную, так как получены сведения о направлении на эту станицу колонны красных. Сама станица имела сильное большевистское течение, и из казаков ее большевики сформировали отряд «красно-зеленых» под командой некоего Чернова, бывшего офицера, с целью вылавливать белых офицеров и казаков-повстанцев.

В лазаретах отдано приказание делать конные носилки для переброски тяжелораненых.

26 августа. Красные с рассвета повели наступление на Ахметовскую и хутор Шедок. Ночью много казаков ушло в беженские таборы к хуторам на Черноречье. Красные вели наступление нерешительно, но большими силами, направляя главные из них на хутор Шедок и вразрез между хутором и станицей Беслинеевской.

В 11 часов шесть аэропланов противника обстреляли из пулеметов и сбросили около 45 бомб в районе хутора Шедок, станиц Андрюковской и Псебайской, но части красных на ночь остановились в двух верстах к северу от хутора.

В районе станицы Ахметовской произошел бой, в котором 1-й Лабинский полк (войсковой старшина Ковалев) наголову разбил и отогнал два полка пехоты и взял их обозы. Красные побежали на станицу Отважную и хутор Черный.

Части Псебайской группы на ночь разместились в Андрюковской, вперед выдвинуто два полка. У станицы Беслинеевской противник был очень нерешителен, вял и труслив и остановился на ночь в верховьях реки Джебюк. Левый свой фланг я считал совершенно обеспеченным, так как высоты у Беслинеевской давали возможность небольшому отряду господствовать над противником. Опасен был правый фланг со стороны станицы Преградной. Вечером получено донесение, что к красным присоединился в Преградной «красно-зеленый» отряд этой станицы, скрывавшийся до тех пор в лесу (о нем писал раньше).

27 августа. С рассветом противник зашевелился, было видно, что красные готовятся к наступлению. Противник повел его двумя группами:

1) по дороге на Псебайскую три полка пехоты и два конных полка при трех орудиях и

2) два пехотных полка и один конный по буграм.

Со стороны противника появилось снова несколько аэропланов, которые в продолжение часа обстреливали наши части и сбросили до 30 бомб, но без результатов. Их наступление у хутора Шедок задерживается хоперцами свыше двух часов, после чего хоперцы отходят в резерв. Красные медленно продвигаются, но совместными силами 2-го Лабинского и 1-го Хоперского полков при помощи артиллерии (снаряды подарили нам казаки в станице Царской) красные были выбиты с занятых позиций и в панике побежали к станице Каладжинской. У Ахметовской противник тоже потерпел поражение, а настроение в наших частях, до того совершенно плохое, приподнялось.

Конечно, эти бои еще больше уменьшили наши запасы патронов и снарядов. Снарядов осталось всего десять штук. Положение для нас критическое, но необходимо было выждать результат разведки есаула Попереки. Несмотря на некоторые наши успехи последних дней, казаки постепенно, но беспрерывно, по одному или малыми группами уходят из частей в леса и формируют беженские таборы или норовят сойти с гор и пытаются вернуться в свои станицы. Получены сведения, что линейцы тоже разбредаются. Полковника Крыжановского, который давно уже отошел из-под Майкопа (где ничего дельного не сделал), нет. Ходили слухи, что его видели у хуторов южнее станицы Баговской. Аэропланы красных снова обстреливали район Псебайской.

На рассвете получено донесение разъезда, что от Преградной высланы части красных на урочище Караныр. Получено донесение также о том, что красные формируют в районе станицы Даховской отряд из крестьян селения и, усилив его частями, высылают к перевалу по реке Белая.

К 10 часам получено сообщение, что линейцы из-под станицы Беслинеевской совсем разошлись. Противник, наблюдая уход казаков, немедленно занял Беслинеевскую и отсюда повел наступление на Псебайскую. Остановить красных на главном направлении ничего не стоило, но для этого необходимо было сосредоточить там части, которые нужны были у Псебайской.

Такое положение и заставило меня начать отступление, тем более что казаки и некоторые офицеры начали уходить за реку Малая Лаба. Выслав бригаду для задержки противника, я начал постепенный отход частей к Черноречью, а до этого послал приказ беженцам, чтобы они, бросив подводы, постанично продвигались тоже в Черноречье. Начальнику тыла приказано наладить движение беженцев дальше (на урочище Умпыр) и подготовить лазареты к подъему.

Приказано также разобраться в продуктах и подготовить их к выдаче по частям. В 13 часов подошли остатки линейцев и 1-й Кубанский полк с полковником Крыжановским, которого полк подобрал по дороге. Крыжановский остался лишь со своим конвоем, человек в сорок, а остальные от него ушли, как только они начали отступать. Оправданий я от него и не ожидал.

Верстах в шести-семи южнее Псебайской дорога входила в узкое ущелье, очень неприступное, для защиты которого был оставлен полковник Старицкий с бригадой, с приказанием держаться здесь до утра 30 августа, так как необходимо было время для приведения в порядок тыла и выдвижения частей, лазарета и беженцев по дороге «в один конь». К темноте все, кроме арьергардной бригады, собрались в район Черноречья. Противник ограничился занятием Псебайской и дальше не пошел, не веря своему успеху, но предпринимать какой-либо маневр с нашей стороны не представлялось возможным.

Прибыв на Черноречье, я застал там полный хаос, никто ничего не мог сделать, и все потеряли голову. От есаула Попереки никаких донесений и сведений.

29 августа. Началась работа по поднятию лазаретов и тыла. Выслан рано утром авангард с полковником Демьяненко, с задачей идти вверх по реке Малая Лаба через перевал Аишха; на перевале разведать город Романовск и, если там нет крупных сил красных, взять его. Дальше движение его было бы на Адлер, от которого, продвигаясь до Сочи, захватить этот район и обеспечить главным силам, лазаретам и беженцам сосредоточение в районе Адлера. Если же Романовск занят большими силами красных (больше полка), то авангарду надлежит, не входя в соприкосновение с противником, оставаться скрытно и ожидать моего подхода с остальными частями. Авангард состоял из 1-го Кубанского стрелкового полка, 1-го Кубанского конного полка и 2-го Лабинского полка. Полковник Демьяненко был кадровый офицер, храбрый, отличный для самостоятельных действий, георгиевский кавалер.