— Я понимаю, Ян.

На лице девушки было написано облегчение. Криста мужественно улыбнулась. Линдсей поцеловал ее. Криста закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Я не буду тебе обузой. Обещаю.

— Обузой?! Господи, да я бы даже досюда не добрался без тебя! Ладно, надо торопиться. Что это колокол вдруг зазвонил?

— Потому что уже одиннадцать часов. Собор в конце переулка.

В душе Линдсея поднялся вихрь эмоций. От леденящего ужаса нервы его были как натянутая струна.

«Все равно иначе поступить было нельзя, — подумал Линдсей, быстро шагая по мрачному переулку и чувствуя, что Криста чуть не наступает ему на пятки. — Жаль только, что девушка в него влюбилась…»

Они вышли на открытое пространство. И это было для них шоком. Когда долго бежишь, словно кролик, по тесным улочкам, напоминающим клетки, большое открытое пространство ужасает. Кажется, что ты у всех на виду… Линдсей, а вслед за ним и Криста остановились и огляделись.

С правой стороны высилось массивное здание собора. Мимо медленно проезжал «фольксваген» с уродливым новым приспособлением на боку, дополнительным баком для синтетического топлива. Мотор тарахтел. В отдалении шофер в ливрее открыл заднюю дверцу зеленого «мерседеса», куда забрался человек в сапогах, каракулевой шубе и меховой шапке.

Прямо возле церкви, у бровки тротуара, стоял большой продуктовый фургон; водитель чинил мотор.

— Сейчас никакая техника долго не работает, — подумал Линдсей. — Всех опытных механиков забрали на фронт. По соседству с фургоном дворник, прихрамывая, подметал мостовую. Линдсей встал напротив входа в собор, достал левой рукой из кармана Длинный сигаретный «бычок», сунул его в рот, закурил, сделал несколько затяжек и растоптал окурок левой ногой.

Небо над Мюнхеном было затянуто свинцовыми тучами. Они действовали Линдсею на нервы. Через секунду зарядил мелкий холодный дождь, и над городом нависла туманная мгла. Линдсей гадал, сколько еще ему предстоит проторчать на холоде; он понимал, что его неподвижно застывшая фигура бросается всем в глаза.

Зеленый «мерседес» тронулся с места и быстро поехал по направлению к нему. Линдсей смотрел на него… нет, вряд ли…

— Документы! Предъявите ваши документы!

— Обернись, Ян! — отчаянно вскрикнула Криста. — Они сзади!

Мерзавцы притаились в церкви. Два эсэсовца. Высокий тип властно протягивал руку, требуя предъявить документы. Второй, низенький и толстый, держал автомат.

Линдсей резко повернулся, мельком взглянул на эсэсовца, но тут же его внимание привлекла неожиданная суматоха неподалеку от собора. Водитель, ковырявшийся в моторе, поднял голову, и из кузова начали выскакивать люди в серых шинелях с винтовками в руках.

Куда бежать?

Внезапно заскрипели шины и взвизгнули тормоза. Зеленый «мерседес» подлетел к кромке тротуара и остановился прямо возле Линдсея и Кристы, Человек, сидевший сзади, распахнул заднюю Дверцу.

Дворник перестал хромать, бросил метлу и теперь торопливо шарил в мусорном баке, стоявшем на тележке. Затем выпрямился, зажав в каждой руке по какому-то предмету. Линдсей понял, что это гранаты. Пролетев по воздуху, они упали к ногам солдат в серых шинелях, выскочивших из фургона. И с глухим шумом разорвались.

Солдаты начали выделывать какие-то фантастические кульбиты: подпрыгивали, словно марионетки на ниточках, бросали ружья и падали навзничь. Дворник кинул третий снаряд. Он упал примерно там же, где и предыдущие, из него вырвалось облако темного дыма, и ошалевшие от потрясения солдаты моментально скрылись из виду вместе с фургоном. Дымовая бомба…

Из «мерседеса» высунулась рука, она схватила Линдсея за запястье. Послышался голос. Линдсею приказывали по-английски:

— Полезай в машину, болван! Ты хочешь, чтобы нас тут всех поубивали?

— Сначала посадите девушку…

Линдсей повернулся, чтобы схватить Кристу и, если понадобится, запихнуть ее головой вперед в машину.

Однако до Кристы было далеко… Его взору открылось жуткое зрелище… Линдсей взревел, как обезумевший зверь.

Он бросил саквояж. Человек в каракулевой шубе, отдававший лаконичные приказания, по-прежнему держал его за левую руку железной хваткой. Тогда Линдсей достал правой рукой «люгер» и прицелился. Он был вне себя от ужаса.

Эсэсовец — низкорослый, толстопузый боров — наставил оружие на Линдсея, собираясь скосить его автоматной очередью. Но Криста загородила собой англичанина: она нарочно встала на линии огня!

— О Боже! Боже! Господи Боже ты мой! — ахнул Линдсей.

Эсэсовец нажал на курок и разрядил в девушку пол-обоймы. Она качнулась вперед и схватилась руками за живот. Кровь хлынула на тротуар. Над обмякшим телом Кристы показался ее убийца. Он поднял дуло автомата. Линдсей дважды выстрелил ему в лицо; англичанин бил без промаха, рука его была тверда, как кремень…

Линдсей выпустил в эсэсовца и третью пулю, но человек, вцепившийся ему в запястье, резко притянул Линдсея к себе, и пуля пролетела мимо. Однако это уже не имело значения. Эсэсовец упал рядом со своей жертвой.

— Если ты не сядешь в машину, я тебя застрелю! — крикнул по-английски незнакомец. — Ты что, не видишь? Ее убили!

Линдсей прыгнул в машину, захлопнул дверь и только тут осознал, что творится вокруг. Дворник схватил свой чемоданчик, нырнул в «мерседес», уселся на переднем сиденье возле водителя и тоже закрыл дверь. «Мерседес» сорвался с места.

Линдсей обернулся и посмотрел назад. Ему удалось взглянуть на Кристу в последний раз лишь мельком. Ее изрешеченное пулями тело, скрючившись, лежало на мостовой. Ноги были неестественно раскинуты.

— Она спасла мне жизнь, — сказал Линдсей.

Однако его слова, похоже, никого не заинтересовали. Мощный мотор «мерседеса» урчал, мча их на бешеной скорости по улицам Мюнхена. Человек в каракулевой шубе, сидевший сбоку от Линдсея, держал на коленях автомат; открытый футляр от скрипки валялся под сиденьем: очевидно, оружие прятали в футляре.

Линдсею было уже безразлично, удастся им удрать или нет. Все его мысли были только о Кристе. Она заслонила его собой, как живым щитом, спасая ему жизнь. А он буквально за пару минут до этого обозвал ее дурой! Машина притормозила, въезжая на безлюдную улочку, а затем повернула налево в тупик.

Незнакомец накрыл ладонью его руку. Линдсей опустил глаза и понял, что до сих пор сжимает пистолет. Он напрочь позабыл про проклятую штуковину — про «люгер», который раздобыла для него Криста!

Новый товарищ строго произнес:

— Ты его не поставил на предохранитель…

— Да-да, конечно…

Линдсей щелкнул предохранителем и опять посмотрел вперед. Они проехали тупик почти до конца. Он заметил открытый гараж. Машина заехала внутрь и остановилась. Шофер выпрыгнул из «мерседеса» и запер гаражную дверь. Все молча ждали, пока он зажжет фонарь. Резко запахло бензином. Человек в каракулевой шубе и меховой шапке обошел вокруг машины и пристально поглядел на Линдсея. Он был одного роста с англичанином. Незнакомец резко спросил:

— Нам велели забрать только тебя. Что это была за девушка?

— Секретарша Гитлера. Без нее я бы сюда не добрался.

— Cʼest la guerre.[1]

Незнакомец снял шапку, и внезапно показались густые светлые волосы, красивый нос и подбородок и зеленые глаза. Перед Линдсеем стояла девушка! На вид он дал бы лет двадцать семь, она была очень стройной и удивительно хороша собой.

— Я — Пако, — сказала девушка. — Теперь тебя нужно будет переправить к союзникам. Как, по-твоему, это просто? Да или нет?

— Создаем оперативный штаб! Исключительно для поимки беглецов! Я лично буду командовать операцией…

Раскрасневшийся Борман, одетый, как обычно: брюки, заправленные в высокие сапоги, — осекся на полуслове, заметив, что фюрер махнул рукой, явно не соглашаясь с ним.

— Да полно вам, Борман! — умиротворяюще сказал Гитлер, и стало ясно, что он даже несколько позабавлен. — Мы же не с Жуковым и его армией сражаемся! Ну, я имею в виду — в данном случае. Речь ведь идет всего о двух людях!