— У нас назначена деловая встреча, — отрывисто бросил Ридер солдату, сидевшему за столом. — Это очень срочно. Я надеюсь, через час, максимум через два мы вернемся.

Они подождали, глядя, как солдат старательно записывает их имена в журнал. Потом их звания. Потом время ухода из казармы. Наконец он махнул часовому, стоявшему на улице, и тот поднял шлагбаум.

— Вам не кажется, что у них тут с безопасностью не очень? — спросил Линдсей у Ридера.

— Но мы же ВЫХОДИМ! — объяснил Ридер. — А значит, уже прошли должную проверку. Вот когда сюда ВХОДИШЬ — это совсем другое дело…

— Аллигатор рассвирепеет, если узнает…

— Будем надеяться, что мы успеем вернуться, прежде чем он разнюхает, что мы ушли…

Лавка Аарона Штейна находилась на первом этаже старинного двухэтажного дома, стоявшего в переулке. На дверях не было написано, кто тут обитает. Ридер легонько постучал, и в ответ в двери открылось маленькое окошечко, откуда выглянули пронзительные черные глаза. И тут же Линдсею стало понятно, сколь серьезные меры предосторожности принимает Штейн.

Линдсей насчитал восемь замков и засовов, которые открыл Аарон, прежде чем распахнуть дверь. Когда они вошли, процедура повторилась, только теперь замки запирались. Линдсея поразила внешность Штейна. На вид ему было никак не больше двадцати. Бледный, с гладкой кожей и темными волосами, он был невысоким и кряжистым.

— Аарон, это подполковник авиации Линдсей, — представил англичанина Ридер. — Он хочет оставить у тебя одну вещь. Я могу поручиться за него.

Линдсей поспешил протянуть Аарону руку. Штейн церемонно, по старинке пожал ее, вперив в гостя внимательный взор своих черных глаз. Похоже, он остался доволен увиденным.

— Рад познакомиться с вами, подполковник. Пожалуйте сюда, в мою контору.

В конторе их ждал второй юноша. Линдсей пожал и ему руку, а Аарон сказал:

— Это мой брат Давид. Вы можете свободно говорить при нем даже на самые секретные темы. Мы партнеры. И потом, такая мера предосторожности в ваших же интересах. Вдруг со мной что-нибудь случится?

— Надеюсь, что нет… — начал было Линдсей.

Аарон пренебрежительно махнул рукой. Затем указал гостям на стулья. Давид Штейн был удивительно похож на своего брата. Их легко можно было перепутать. На мгновение Линдсей припомнил сцену, которую видел, впервые оказавшись в Бергхофе. Второй Адольф Гитлер, репетирующий речь и отрабатывающий жесты, отражается в дюжине зеркал, расставленных по кругу… Говорят, у каждого человека где-то есть двойник…

— Время сейчас опасное, — объяснил Аарон. — Мы с братом убежали из Румынии, когда к власти пришел Антонеску и Железная Гвардия. Это румынские фашисты…

— Говоря об опасных временах, мой брат имеет в виду здешнюю ситуацию, — вставил Давид. — Мы верим, что еврейский народ имеет право на родину, но не верим в насилие…

— Из-за этого мы и покинули Румынию, — продолжал Аарон. — Нам здесь не нравятся «Иргун Цвай Леуми», группа «Штерн»…

— Или даже «Хагана» — еврейское ополчение, — опять вставил Давид. — Нас многие не любят, потому что мы отвергаем насилие. После войны, когда Германия потерпит крах, мы уедем в Антверпен или даже в Лондон…

— Если только Россия не победит, — перебил его Аарон. — Это ужасно опасно…

Оба брата буквально захлебывались словами. У Линдсея сложилось впечатление, что они рады поговорить, не таясь, ибо обычно должны взвешивать каждое слово. Аарон с извиняющимся видом развел руками:

— Мы слишком много говорим о себе. Что мы можем для вас сделать, подполковник?

Линдсей показал им дневник и спросил, не найдется ли у них прочного конверта. Аарон достал конверт из плотной бумаги типа того, какие часто бывают у адвокатов. Линдсей сел за откидной столик, положил дневник в конверт и запечатал его. Потом попросил ручку и, подумав несколько минут, аккуратно, разборчиво написал:

Он протянул конверт Аарону, вернул ручку Давиду и облегченно вздохнул. Прямо-таки гора у него с плеч свалилась…

— Я положу это в сейф, — сказал Аарон. — Договорились? Хорошо. По этой надписи я вижу, что вы понимаете, какие сейчас опасные времена… даже здесь…

— Спасибо, вы меня очень выручили. Скажите, а вы не можете мне что-нибудь дать… ну, какую-нибудь свою вещь? Тогда, если я дам ее человеку, который придет и попросит у вас конверт, вы будете уверены, что просьба исходит от меня.

— Вас устроит моя визитная карточка? Я нарисую на ней звезду Давида…

— Прекрасная идея. — Линдсей положил карточку в бумажник. — Если я напишу вам письмо, то в качестве пароля упомяну в нем синюю авторучку, которой я сделал надпись на вашем конверте…

Аарон уже набирал комбинацию на замке сейфа. Открыв дверцу, он поднял конверт повыше и чуть посторонился, чтобы Линдсей видел, как он кладет конверт внутрь. Затем Аарон закрыл дверцу и выставил какие-то случайные цифры на кодовом замке.

— Большое спасибо, — улыбнулся Линдсей.

Он обменялся рукопожатием с обоими братьями, а они пристально глядели на него, и в их глазах — так показалось Ридеру — сквозила печаль. Идя к выходу, все молчали. На лестнице Линдсей немного задержался. Они слышали, как за их спиной Аарон запирает замки и задвигает засовы. Линдсей невесело улыбнулся Ридеру.

— В том, как он положил конверт в сейф, была какая-то жуткая безысходность…. Ладно, пошли обратно в казармы…

На следующее утро они покинули казармы и поехали в аэропорт «Лидда», где их уже ждала «дакота», чтобы полететь в Каир. Автоколонна выстроилась прямо во дворе. Сперва — бронированный вездеход, капрал Унисон сидел в орудийной башне. Затем — штабной автомобиль, который опять должен был везти сержанта Мальчугана. Отъезд в последнюю минуту было решено ускорить на час, так что все происходило в дикой спешке.

За машиной выжидающе замерло двое мотоциклистов, которым предстояло замыкать колонну. Греясь в лучах утреннего солнца, они решили выкурить перед отъездом по последней сигарете. Судя по всему, день обещал быть ясным.

Между Мальчуганом и Уэлби опять разгорелся спор, можно даже сказать, перебранка, Уэлби стоял в кабинете Мальчугана, засунув руки в карманы, так что наружу высовывались только его большие пальцы, и упрямо твердил:

— Как вы знаете, сержант, я звонил в Каир. Я ожидаю срочного ответа из Лондона, который должен прийти сюда через «Серые Колонны». Вот дождусь звонка и догоню вас. Мне нужна машина с шофером. И не надо устраивать панику: я приеду прямо к отлету самолета. Вы же не сможете мчаться стрелой из-за этого броневика!..

— Вы получите джип… открытый джип и никакой охраны! — резко перебил его Ридер. — Больше я не могу вам ничего предложить. А что касается шофера….

— Джип меня вполне устраивает. Мы вас догоним…

— Как хотите. Самолет вылетит точно по расписанию. Он никого не будет ждать, даже вас…

Уэлби остался в кабинете Мальчугана и глядел оттуда, как четверо пассажиров садятся в штабную машину. Линдсей, Пако, Ридер и Гартман опять сели сзади, а место смертника рядом с Мальчуганом на сей раз не занял никто. Неуклюжий броневик выполз из ворот.

Но не только Уэлби наблюдал за происходящим. Из окон, выходящих во двор, вслед колонне глядели полицейские, не занятые в тот момент на дежурстве. Никто, кроме Мальчугана и его пассажиров, не знал, куда направляется автоколонна. Однако казармы полнились слухами. Лица выглядывавших из окон полицейских напряженно застыли, на них читалось уныние.

Подождав, пока броневик отъедет на сто метров, Аллигатор тронулся с места. Уэлби не шевелился, помня о том, что сзади, за столом, сидит клерк. Машина выехала за ворота, и Уэлби стоило немалых усилий сохранить спокойствие.