Остальные девочки стояли поодаль и смеялись. Черноволосая неожиданно ловко выхватила из рук Леа медальон.
— Ой- ой- ой, а что это у нас тут…. Еще целая кучка таких же… плаксивых?
Ох, зря она это сделала. Слезы Леа моментально высохли, и не успела вредная девчонка опомниться, как получила кулаком в глаз. Да так, что не смогла устоять на ногах!
Леа забрала медальон обратно, повесила на шею и приготовилась защищать свое добро. Ее противница уже пришла в себя, и поднималась, с явным намерением подраться. Через мгновение они покатились по полу, сцепившись. И еще неизвестно, на чьей стороне была бы победа, не войди в комнату наставница. Она разняла дерущихся, грозно рявкнула на остальных девочек и потащила виновных вон, не разбираясь, кто прав, кто виноват. Еще через несколько минут они обе оказались закрыты в маленькой комнате, где из мебели были только две деревянных кровати.
Леа замерла у входа, настороженно наблюдая за врагом. Ее противница, с вздохом плюхнулась на кровать и неожиданно беззлобно сказала, — Что стоишь, садись. Будем знакомиться.
— А ты драться не будешь? — Леа осторожно облизнула разбитую губу.
— Нет, не буду. Нас здесь на неделю заперли, чтобы мы познакомились, как следует, и больше не дрались, — тоном бывалого солдата заявила черноволосая.
— Ты, что здесь уже была? Откуда знаешь? — Ее Высочество по- прежнему топталась на пороге, готовясь дать сдачи если что.
— Была, — вздохнула девочка, — Если мы сейчас снова подеремся, просидим две недели. Так что садись…
Для убедительности она похлопала по дереву. Леа присела на край кровати и выжидающе посмотрела на девочку. Та потрогала наливающийся синяк и поморщилась, — Здорово ты меня приложила. Кто научил?
— Брат…
— У тебя есть брат?!!
— Да, двое, Герэт и Эдвин.
— Здорово! А не врешь?
Леа отрицательно помотала головой, — А что это редкость?
— Еще какая! — потом черноволосая спохватилась и представилась, — Гуалата, дочь царицы Санаги.
— Ты тоже принцесса?
— Нее, я царевна! — она снова потрогала синяк.
— А почему ты живешь здесь, а не во дворце? — Леа с любопытством разглядывала свою новую знакомую. Девочка была приблизительно ее роста, но крепче. Смуглая, до черноты, кожа, темно- серые глаза, стриженные прямые волосы. Одета она была в короткую тунику из грубой ткани и смешные штанишки. Таких коротких штанов Леа еще не видела.
Царевна, с недоумением покосилась на Леа, — У нас все девочки, кроме немощных, живут с шести лет в школах.
— А мальчики?
Гуалата вздохнула, — Их у нас мало, и они тоже живут в школах, только при храмах. Нас готовят как воинов, а их как жрецов, и только в крайнем случае, как воинов.
— А как же Арзила?
— Ну, ты сравнила…. У нее же ДАР!!! Все у кого есть дар, становятся жрицами.
И хотя принцесса не поняла, что такое дар, спрашивать она не рискнула, боясь показаться глупой.
— Гуалата, научи меня говорить, по- вашему, — попросила она, — Мне тогда разрешат письма домой писать.
— Ладно…. А ты покажешь мне медальон? Там вся твоя семья?
— Нет, у меня еще дядя есть и две тети, только они далеко живут, и я их не вижу.
Гуалата с уважением посмотрела на Леа, — Как много в вашей семье мужчин. А почему ты не переодела эти тряпки?
Девочка с интересом потянула за край шелкового платья принцессы.
— Это не тряпки!!! — Ее Высочество с обидой выдернула платье и поджала губы.
Ну, как ей объяснить, что это память о прошлой жизни! Что если его снять, то останется только медальон! А она говорит — тряпки.
Принцесса снова посмотрела на платье и только сейчас заметила, что оно в нескольких местах рваное и все грязное, и выглядит…как тряпка. Леа подняла взгляд на собеседницу и тихо прыснула. Через секунду они обе хохотали, валяясь на кроватях.
Воспитательница с удовольствием прислушалась у двери. Похоже, эти две забияки действительно подружатся. Если так, то головной боли у учителей, прибавится, но жрица будет довольна. Неслышным шагом она отошла от двери и пошла, проверять комнаты остальных девочек.
Следующая неделя прошла для принцессы в напряженных тренировках и уроках. Не смотря на наказание, занятий никто не отменял. Отменили только приятное — игры в саду и сладкое. Иногда Леа казалось, что завтра она не встанет, мышцы так болели, что каждый шаг давался с трудом, а голова пухла от новых знаний, которые потоком обрушились на принцессу.
Что ей только теперь не приходилось учить: сразу три новых языка, историю всех известных азанагам народов, математику, и много- много другого. А если учесть, что ради нее правил никто менять не собирался, и обучение части предметов велась на чужом для нее языке, который она понимала с пятого на десятое…
Леа даже во сне снилось, что она учится. Если бы не новая подруга, пересказывавшая все после уроков заново, ей пришлось бы очень туго, к тому же у Гуалаты оказался удивительно бесшабашный и веселый нрав, рядом с ней все невзгоды начинали казаться мелкими и смешными. Заложница начала потихоньку привыкать к новой жизни.
Все неприятности имеют свойство когда- нибудь заканчиваться, именно это, наконец, случилось и в жизни принцессы: в конце недели прилетел грифон. Он приземлился в саду, огласил округу пронзительным криком и собрал вокруг себя целую толпу народа. Наставница, наслышанная о приключениях их новой воспитанницы, сообразила позвать девочку. Леа долго простояла, обняв его за шею и не обращая ни на кого внимания.
Грифона определили под навес, выделили ему паек и теперь свое свободное время Леа со своей новой подругой проводили с Ветром.
Девочки возились с его перьями, перебирая их, таскали зверю сбереженные после обеда лакомства, гладили его крылья и тяжелые мощные кошачьи лапы. Жаль только, что кататься на нем категорически запретили.
Нужно ли говорить, что дружба с таким удивительным существом значительно прибавила принцессе уважения в глазах других воспитанниц. Когда неделя наказания закончилась, Ее Высочество определили в комнату, где жила Гуалата и еще три девочки. Сначала было очень непривычно делить комнату с таким количеством детей, но постепенно принцесса привыкла и к этому. К слову, это было намного веселее, чем жить одной.
Дни сменяли друг друга, и Леа постепенно втянулась в напряженный ритм школы. Тоска по дому отодвинулась куда- то глубоко в сердце, девочка приняла разлуку как должное и перестала беззвучно плакать по ночам. Ее тело стало гибким и сильным, полученные на тренировках синяки зажили, с помощью подруги, она научилась бегло говорить на азанагском языке, и теперь уроки давались ей намного легче. Свое первое письмо домой она отправила уже в конце первого месяца.
Однажды утром наставница отвела девочку в свой кабинет. Там, у окна, спиной к входящим стояла женщина. Леа сразу узнала верховную жрицу. Только жрицы азанагов носили такие длинные, перехваченные под грудью поясом, красиво задрапированные платья. И только у верховной жрицы был изумительной резьбы посох, заканчивающийся шелково мерцающей рукоятью из огромного сапфира.
— Ийаду Арзила, — наставница склонила голову в почтительном поклоне, — Я привела девочку!
Арзила повернулась, с любопытством разглядывая Леа.
За прошедшее время принцесса изменилась: она коротко обрезала волосы, повзрослела, вытянулась и…перестала ее бояться.
— Леа, я хочу кое- что предложить тебе…. Ты можешь отказаться, силой никто принуждать не будет. Дома тебя считают заложницей, но для нас всех ты просто воспитанница.
— Разве воспитанниц принуждают жить здесь? — дерзко вздернула подбородок Ее Высочество.
— У них просто нет выбора, как и у тебя, — жрица мягко опустилась в кресло и улыбнулась, — С тобой плохо обращаются?
— Нет, — смутилась девочка.
— То, что я хочу предложить тебе, проходит каждый ребенок нашего народа перед поступлением в школу. Ты — принцесса Энданы, ты не обязана соглашаться, но я все равно прошу тебя пройти обряд обращения к Великой богине Омари. Он даст тебе знание своей собственной природы, это может пригодиться.
