Ранняя летняя заря приносит в город надежду: с первыми лучами солнца затихают бои на улицах, дневное светило загоняет уцелевших врагов в темные подвалы, где их отлавливают и уничтожают воины отца и вооруженные горожане.

Дети Трехликого на этот раз победили, только какой ценой… Бесконечные ряды мертвых тел на улицах, прикрытые длинными холстинами. Скорбные белые флаги почти над каждым домом. И над замком правителя тоже полощется на ветру узкий белый стяг: утром обнаружены мертвые король с королевой.

Нет на их телах ран от вражеского оружия, или стальных когтей злобных тварей, да и от самих тел осталось немного. Высохшая плоть туго обтягивает остовы, как будто тела пролежали тысячу лет.

Масген бессильно потрясает кулаком и в ярости кричит, — Проклятые колдуны!

Потом он опускается на колено перед мальчиком и шепчет, — Отомстите им, Ваше Величество!

Мальчик набирается храбрости, чтобы еще раз взглянуть на тела родителей, долго молчит, потому что губы не слушаются его, но когда голос все- таки прорывается, он звучит всем на удивление твердо, как обещание.

— Я отомщу!

Не по- летнему скупое солнце так и не осилило согреть холодную воду мелкой речушки, она обжигала тело как кипяток, и сводила судорогой ноги.

Леа зябко пожала плечами. Хочешь, не хочешь, а придется лезть, иначе от нее не только люди, а все окрестное зверье разбежится. Валяние в жиже Гиблого озера даром не прошло, принцесса благоухала, как от сотни болотных крыс разом. Как это жеребец Траеса ее не скинул, с перепугу, наверное. Зато его хозяин, как только они очутились на безопасном расстоянии от озера, сразу заявил, что теперь запах Леона наконец- то соответствует его характеру.

Девочка ухмыльнулась. Что бы ни говорил ей этот ехидный парень, а ведь первым бросился на помощь, рискуя собственной жизнью ради чужака. Загорные люди оказались вовсе не такими отвратительным, как ей рассказывал гном.

Что могли не поделить эти два народа? Этот вопрос она задавала себе с первых дней знакомства с Тиаром и его подданными. И еще ей все чаще хотелось рассказать ему все свои тайны, признаться в обмане, но каждый раз она останавливала себя, путь воина на то и существует, чтобы идти по нему, борясь с самой собой.

Веселый мужской гогот, донесшийся до девочки издалека, придал решительности, Ее Высочество окунулась с головой, вынырнула и принялась яростно намыливать тело, стирая с кожи въедливый запах и грязь, пока кто- нибудь не захотел ее разыскать. Вот был бы сюрприз. Девочка снова ухмыльнулась, только уже невесело.

Отделаться от нового аромата оказалось совсем непросто, на это ушло не меньше часа, и принцесса вконец посинела от холода, а зубы стали выстукивать бешеный марш.

В лагерь она вернулась вовремя. Марк как раз собирался идти на ее поиски, а Траес, хоть и поднялся вместе с ним, громко разнагольствовал о том, что уж теперь Леон точно не потеряется, ведь с этого дня его будет так легко найти… по запаху. И вообще беспокоится не стоит, потому, что ни один здравомыслящий зверь на мальчишку не кинется, а если и кинется, то сразу выплюнет, хорошо еще, если бедное животное после этого не сдохнет.

Леа бесшумно скользнула насмешнику за спину, легко хлопнула по плечу и с печальным видом сообщила, — Там, на берегу я лежит труп какого- то зверя, он умер на моих глазах, утопился, а перед смертью сказал, что у него нет сил, слушать одного парня, который с утра не дает своему языку покоя!

Город ждал возвращение правителя. Вот уже несколько месяцев прошло с тех пор, как Его Величество Тиар отправился в поход. Сначала мало кто надеялся увидеть его живым, безумная затея овладела Его Величеством, разве можно бороться с самим Гиблым озером, ведь оно послано богами в наказание за то, что не соблюдают люди законы ими ниспосланные. Даже верховный жрец, Избранный брат Масген, только вздыхал, скорбно провожая в путь своего упрямого правителя.

Но ведь вон как все обернулось, и глотку ненасытной прорве озера заткнули, и почти все живы остались. Да еще, говорят, король везет из похода юного воина из народа, что живет по ту сторону гор. Кто видел этого юношу, уверяют, что красивее придумать сложно: волосы чистое золото, а глаза, что небо в летний день. Да разве так бывает?

Одни говорят — мальчишка послан богами в помощь, охранять их короля от зла и уже не раз спасал ему жизнь, другие шепчут, что это сам демон смерти в людском обличье, что околдовал он короля, что красота его гибельная.

Может они и правы, может весь этот неведомый народ в дружбе с демонами, раз с нелюдями дружбу водят, да колдунов привечают.

Вчера прискакал гонец с вестью, что отряд будет в городе на днях. Мальчишки со стен не слазают, ждут, а как же всем охота посмотреть и на короля, и на этого юношу, кем бы он там не был.

Во дворце тоже ждали возвращения правителя, хотя и с разными чувствами: придворные дамы — с радостью, наконец- то вернутся мужья и лучшие кавалеры, Масген — с нетерпеливым опасением, не слишком ли отклонился Его Величество от верного пути, младшая сестра короля — со странным томлением, таинственный юноша, еще не знакомый, уже тревожил ее сны.

Принцесса готова была полюбить его заранее. Спаситель единственного брата, загадочный герой, да к тому же, по слухам, красавец, каких свет не видывал.

Мощный жеребец Тиара недовольно заржал, когда твердая рука хозяина отдала ему приказ остановиться. Конь чувствовал скорое завершение утомительного похода и был против любой задержки. Тиар похлопал животное по шее, но с места не двинулся. Он смотрел на проходящих мимо воинов, в ожидании последнего всадника. Замыкал строй Леон.

Предмет беспокойства целого народа трясся в хвосте отряда и пребывал в страшном раздражении, не ведая, сколько дум он потревожил. За его спиной, крепко вцепившись в пояс, сидела грязная оборванка в платье с обгорелым подолом. Это последнее приобретение Леона наотрез отказывалось ехать с кем- нибудь другим. Задувавший со спины ветер, кидал вперед длинные локоны девушки, то и дело, закрывая ей лицо. Она уже не пыталась с ним бороться, а только щурилась и плотнее прижималась к своему спутнику.

Тиар мог понять ее чувства, если бы не Леон, девушка не пережила бы вчерашний день. Мальчишка фактически вытащил ее из костра. Сельский жрец обвинял эту несчастную в колдовстве. Обвинение было серьезным, и Тиар до сих пор был не уверен, стал бы он помогать девушке.

Огонь уже подбивался к ее платью, когда воины въехали на главную площадь поселения. Тиар еще раз вспомнил, как все произошло. Жалобный крик девушки до сих пор стоял в его ушах. Сцена, которую они застали в селении, была понятна с первого взгляда: обезумевшая от ужаса женщина, крепко привязанная к столбу, кучка селян, мрачно застывшая в стороне, и жрец, стоящий с факелом у занимающегося костра, призывающий колдунью признаться в поклонении силам тьмы, и предстать пред Трехликим, пройдя через очищающий огонь. И пока воины нерешительно переглядывались между собой, Леон, не раздумывая, сиганул в огонь прямо с коня и вытащил девушку из пекла.

Как порыв ветра по толпе понесся вздох ужаса и облегчения. Жрец некоторое время, в растерянности молча открывавший рот, пришел в себя и, вытянув перед собой руку, пошел на юношу, с силой выплевывая стихи молитвы, причудливо переплетенные с незнакомыми словами. Спасенная девушка снова закричала, как от сильной боли. А Леон, заслонив собой спасенную колдунью, двинулся к жрецу, на ходу вытаскивая меч из ножен.

Тиар оцепенел, все оцепенели, ощущение надвигающегося ужаса парализовало людей, лишая возможности двигаться. Словно слова молитвы превратились в оковы и каменными хомутами легли на плечи, приковав людей к невидимым столбам. Только на чужеземца эти молитвы не действовали, чем больше ярился жрец, тем шире становилась улыбка юноши. Брови старика поползли от изумления вверх, казалось, он не верит своим глазам. А затем все кончилось. Жрец осел на землю серым мешком, из его рассеченной шеи хлынула темная кровь, и все вокруг ожило.