Он вытащил блокнот и ручку из кучи бумаг и написал что-то.

— Мой номер, — сказал он. — На всякий случай.

— У тебя есть телефон?

— Знаю, — сказал он, — что не похоже. Но где-то здесь должен быть телефон. Если его не отключили.

Тиа свернула клочок бумаги и спрятала в карман.

Ник повернулся к двери.

Она протянула руку, но затем передумала.

— Хочешь благословение?

Он повернулся к ней и в недоумении моргнул, а затем, не говоря ни слова, упал на колени и опустил голову.

Тиа шепотом проговорила заклинание и подняла его подбородок. Она поцеловала его веки, прежде чем нарисовать символ удачи на его лбу.

Он поднялся и осторожно обнял ее.

— Спасибо.

— Оно слабое, — сказала она. — Я давно не практиковалась.

— Это уже много, — он отпустил ее. Она открыла дверь. — Ник, почему ты не сразишься с Дугласом, если он такой плохой?

Ник смотрел на небо так, как будто сможет найти там ответы.

— Потому что я не переживу этого.

Она позволила двери закрыться за собой и пошла к машине. Хотя она и не оглядывалась, она знала, что Ник следил за ней все это время.

Я ковырялся в том, что осталось от моего горячего шоколада, палочкой корицы. Взбитые сливки прилипли к палочке по всей длине. Я не был уверен, как воспринять все то, что рассказала мне мама. Она знала, что я был некромантом, и не рассказала мне. Она также никогда не говорила, что она ведьма, но я был больше удивлен тем, что не смог догадаться об этом раньше. Или, возможно, моя злость и разочарование затмили ту толику информации. И, наконец, у меня был дядя, такой же, как и я. Я также не знал, как относиться к этому. У нас было не так уж много родственников, поэтому тайный дядя был сюрпризом. Тот факт, что он был некромантом, все только ухудшил. Я чувствовал себя так, будто отрезанная часть меня только что отросла. А теперь сумасшедший в глаженых джинсах охотился на то небольшое количество моих родственников и друзей. Я отпустил палочку корицы.

— Вы, ребята, знали все это время, что я ... — я остановился, подыскивая слово, которое звучало бы лучше, чем я был на самом деле, - другой?

Мама налила себе в чашку шоколада.

— Нет. Ну, да. Шансы, что ты будешь обычным человеком, были мизерными, — она улыбнулась. — Я надеялась, что ты будешь похож на меня. Но думаю, большинство родителей хотели бы этого.

Я изо всех сил боролся со своими мыслями. Хотел ли я быть другим?

— Как? — я покачал головой. — Когда ты узнала?

Она подняла чашку, вдыхая запах шоколада.

— Сразу как ты родился, я протестировала тебя.

— Как анализ крови?

Она покачала головой, делая глоток.

Тиа взяла с собой все, что ей было нужно, в больницу. После того, как она поцеловала своего малыша, она схватила свою сумку и нашла внутри небольшого кармана мешочек сушеных трав, который приготовила еще дома. Бормоча слова заклинания, она посыпала их на язык. Вкус был приятным, сладким и пряным. Потом она положила несколько трав на язык своего сына. Он скривился. Она улыбнулась и сделала глубокий вдох. Затем прикоснулась губами к его лбу и закрыла глаза.

Сначала она ничего не увидела. Может, она неправильно сделала заклинание? Но затем она почувствовала это: шепот арктического холода. Холод прекратился на мгновение, заменившись свежими запахами ранней весны, вкусом солнца и растущих листочков. Но холод вернулся.

Он унаследует дар своего дяди.

Тиа отстранилась и открыла глаза. Пальцем она вытерла травы с уст ребенка, свернулась калачиком на маленькой кровати, прижав сына к себе и плача. Химический запах наволочек и простыней донесся до нее, и она заплакала еще сильнее, желая почувствовать знакомый запах дома.

Немного позже пришла медсестра и дала Тие бумаги. Затем она забрала ребенка.

— Я его сейчас верну, — сказала она. Она кивнула на бумаги. — Вы хотите подождать, прежде чем заполнить их? Дождаться своего мужа?

Тиа покачала головой. Не смотря на все его разговоры о том, как он хочет семью, Кевин держался от нее на расстоянии всю беременность. Будто ждал, каким станет ребенок, прежде чем полюбить его, как некоторые отцы, которые держат бейсбольную перчатку на протяжении всех родов, чтобы выкинуть ее, когда его малыш не отвечает требованиям. Он ничего такого не говорил ей. Насколько Тиа могла судить, Кевин не подозревал, что она догадывается. Но ей было больно смотреть, как он пересиливает себя.

Медсестра унесла ребенка, а Тиа начала писать. Её пронзила не характерная для неё вспышка гнева. Если он не смог приехать в больницу вовремя, ему придется иметь дело с последствиями. Она с легкостью заполнила первую и последнюю строки: Самайан Хатфилд. Но какое же дать ему второе имя? Тиа перебрала в уме все возможные имена, но не смогла придумать ни одного подходящего имени для своего ребенка. Имена были очень важны, но ни одно ему не подходило.